Убежденность в необходимости немедленного побега только окрепла. Гаро перестала сопротивляться поднимающемуся возмущению, которое подгонялось холодом страха за свою жизнь. Она вскочила и принялась трясти клетку, отчаянно крича:
— Куда ты меня везешь?! Куда??? Отпусти…
Гаро сразу выдохлась и опустилась без сил. «Сколько же я пролежала без сознания? Я такой разбитой себя не чувствовала даже после дня беспрерывных погружений», — с ужасом подумала она, а вслух пролепетала:
— Ну скажи, будь ты человеком… Куда…
Извозчик остановился. Он опустил голову и стоял так долго, а Гаро было все равно, о чем сейчас думает этот негодяй: пусть хоть его разрывает чувство вины или жалости, пусть он хоть трижды пожалел о том, что совершил, она его ненавидела больше всех на свете.
— Який рог, — ответил он. — Мы идем туда.
Гаро переворошила знакомые названия в памяти. Это вроде гора в Дургамах. Но там не должно быть эклиотиков!
— Зачем? — еле слышно спросила она.
— За советом.
Гаро устала. Слезы катились из глаз самопроизвольно, как признак слабости и признания поражения.
— Отпусти меня…
— Не раньше, чем ты мне скажешь, — твердо начал цепной, обернулся и показал ей пийр, — откуда это? И почему он говорит, что будет слушаться только тебя?
Внутри у Гаро похолодело, она в ужасе отшатнулась под тяжестью обвиняющего взгляда эклиотика. На миг он стал именно таким, какими она их и представляла.
* * *
Нужно было подумать. И Гаро замкнулась. Отвечать на вопрос похитителя не хотелось совсем.
Поняв, что пленница не собирается вступать в диалог, цепной свернул с дороги и, отыскав в можжевеловой рощице удобную поляну, примял высокую траву, развел костер. Он не обращал на нее никакого внимания и не возобновлял попытки разузнать о пийре. Достав из сумок, пристегнутых к ремням ишака, куски мяса, юноша принялся разогревать их на огне. Капающее сало зашипело, а желудок Гаро скрутило от аппетитного запаха.
Быстро смеркалось. На погружающемся во тьму небе зажигались звезды, и вскоре их стало так много, что ныряльщица, принявшаяся было считать, чтобы отвлечься, бросила эту затею.
Так значит, он тоже слышит… Это может означать, что либо он сын той второй женщины, о которой говорила тетка Моли, пророчица, когда поведала о матери Гаро, либо… шпион-пийран, прибывший из-за океана. Ни от одного из вариантов ей легче не становилось.
— Меня зовут Рийя Нон, — вдруг произнес молодой эклиотик и, подойдя к клетке, протянул Гаро кусок мяса. — Я уже говорил на берегу, когда мы познакомились, но ты, видать, не помнишь.
Гаро приняла еду: неразумно было б отказываться. «Нон… — припоминала она, жадно кусая пищу, — кажется это имя звучало от глашатая пророчицы. Вряд ли совпадение: людей с такими именами я раньше не встречала — либо редкое, либо не наше вообще. Так значит это сын Нон, которого нужно было найти… Интересно получается… Я искать его не собиралась, а он сам объявился. Что там еще в предсказании?.. Родить от него? Вот уж нет! Пускай ищет другую дурочку. Или исполняет там свое предназначение, чтобы это ни значило. Так у него же тоже должен быть пийр, от которого и откололи мой! Точно!»
— Ты сдашь меня эклиотикам на опыты? — Гаро решила нащупать хоть что-то, что можно было бы использовать для освобождения и побега.
— Я должен. — Ри жевал, сидя спиной к клетке, при этом громко чавкал. — Но пока не знаю… Поэтому и хочу зайти к Ангимару. За советом. Он мудрый. Говорит, правда, чудно, но если поднапрячься, понять можно.
— Он живет на горе Який рог? — удивилась Гаро, решив разговаривать с похитителем, как с давним знакомым, чтобы усыпить бдительность. — Но Дургамы же непроходимы!
— Не совсем так. И он не на горе живет, а в долине с горячими источниками, в окружении скал, — там снег ложится только зимой. Но мы рискуем. И я хочу, чтобы ты знала об этом риске… — Он поковырялся в зубах, прежде чем продолжить: — В Фет мне подсказали, как сократить путь до побережья. Он открыт лишь два летних льяда. Через Акулий хвост и Лебединое ущелье по нему торговцы забирают вино у Ангимара. Потому оно и самое редкое и такое дорогое. Хотя нет, не только поэтому… Но не в том дело… Мы должны поторопиться, чтобы успеть до того, как проход завалит снегом, иначе застрянем надолго. И еще… Тех теплых вещей, что ты взяла, не хватит. Зайдем, купим у отшельницы, что живет тут недалеко, в лесу, прямо у скал, у Оранговых врат…
— Так это он делает то самое Ангимарское?
Ри молча кивнул, прожевал и добавил:
— В долине у него виноградник. Ты бы слышала, как он рассказывает об этом самом винограде. Как о любимом дитяти.
— Виноградник? — Гаро постаралась вложить в слова максимум заинтересованности.
— Это такие кустики, на которых растет мелкая, сладкая ягодка. Из нее он выжимает сок и делает вино. Я не видел — кусты он укрывает на зиму, чтобы не перемерзли, но столько узнал от Ангимара, что мне кажется: и сам могу вырастить и вынянчить…
Ри мечтательно смолк.
— А почему с этой стороны нельзя забрать? — расспрос нельзя прерывать, чтобы он не успел опомниться и выболтал бы что-то полезное.
— Тут путь лежит по узким тропам. Чуть оступишься — обвал.
— И как же ты собираешься меня в клетке перевозить?
— Да я не планировал вот так! — вспылил Ри, взмахнув руками. — Был уверен, что пойдем в объезд, обычной дорогой. Но…
Гаро ждала, закусив губу. Она чувствовала, что цепной близок к тому, чтобы преподнести ей план побега на блюдечке.
— Но нашел у тебя осколок пийра и засомневался. Мне нужно поговорить с Ангимаром.
— Смотрю, ты сдружился с ним, — после короткой паузы заметила Гаро.
— Если честно… — Ри кашлянул, подавившись. Он отложил кусок мяса в траву, словно не собирался его доедать. — Я прожил у него несколько дней. Я не торопился. Дошел до побережья, купил клетку, расспросил местных, нашел тебя… Я не собирался идти обратно тем же путем. Хотя он и приглашал. Потом… может быть…
Юноша замолчал, будто раздумывая: говорить или нет. Возможно, он давно ни с кем не делился чем-то сокровенным. Или же вовсе друзей не имел. Но Гаро не было его жаль.
— Тебе придется меня выпустить, — высказала она очевидный факт.
— Да, — согласился Ри с грустью, — но прежде расскажи мне об осколке. И, конечно же, я тебе его не отдам. Иначе ты попросту сбежишь. И это еще в лучшем для меня случае. Я знаю, о чем говорю.
«Но у него же есть пийр! — воскликнула про себя ныряльщица. — Почему он меня боится? Или же он еще не научился управлять своим или его у него нет. Но он точно знает, что это такое, а значит… Какова же твоя история, Рийя Нон?»
— Я знаю, кто ты, — сказала вслух Гаро.
Ри вздрогнул и наконец обернулся. Он выглядел испуганным. Неужели он до сих пор не догадывается?
