Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Сначала я отнекивался, ссылаясь на ежедневную учебу. Но Валера ничего и слышать не хотел, заявив, что давненько меня не видел и соскучился. Через пару недель Петраков сообщил мне по электронной почте, что вылетает в Нью-Йорк, и чтобы я ни в коем случае его не встречал.
Увиделись мы поздно вечером в холле моей гостиницы. Пили виски и болтали до глубокой ночи. Договорились в ближайшие выходные встретиться у моего отеля. Мне была предложена экскурсия в город развлечений — Атлантик-Сити, в частности — в казино Трамп Тадж-Махал.
В субботу рано утром, в шесть часов Петраков прибыл за мной на шикарном «роллс-ройсе» (который взял напрокат). Валерка, наверное, решил уложить меня на обе лопатки, и ему это удалось (на таких шикарных машинах я еще не катался).
Наша «красавица-аристократка» неслась по автостраде чинно и благородно. Нас обгоняло бесчисленное количество машин, водители которых смотрели на «роллс-ройс» с восторгом и нескрываемой завистью. Пару мужиков показали большой палец и улыбнулись. Валера, не переставая, рассказывал о своем житье-бытье, о жене, сыновьях, родителях, которые с трудом обживались в Торонто. Он, видимо, так соскучился по «русскому» общению, что никак не мог наговориться и все говорил, говорил…
Я слушал его вполуха и разглядывал резко изменившийся пейзаж за окном машины. Нигде и никогда я не видел такого резкого контраста между городом и его окрестностями.
Высоченные и изумительно красивые небоскребы Нью-Йорка сменились на маленькие двухэтажные домики с двумя гаражами и небольшими лужайками. Удивило отсутствие заборов между участками. Ни одного забора! Мне, подмосковному дачнику, это было в диковинку. Маленькие зеленые поселочки как под копирку имели двухэтажные коттеджи, ухоженные газоны, школы, пожарные станции и сетевые магазины. Кое-где встречались одноэтажные офисы банков. Все дорожки были идеально заасфальтированы и оборудованы яркими наземными переходами.
Вдруг в монологе Валеры я услышал знакомое имя — Натан Гроссерман — и стал внимательно слушать.
Валера мимоходом сообщил, что вчера он встречался со своим бизнес-партнером Натаном Гроссерманом, и они быстро решили пару важных вопросов; что Натан — отличный мужик и пьет исключительно русскую водку; что у него тоже русские корни и с ним легко работать.
— Слушай, Леш, он мне рассказал одну интересную историю, связанную с Атлантик-Сити, с казино Трамп Тадж-Махал… У него там грустная история произошла где-то год назад, скандальная даже. Газетчики его неделю полоскали. Натан Гроссерман — известная личность в американских бизнес-кругах.
У Натана в Москве лет пять назад неожиданно появилась симпатичная племянница, пианистка. Он ее пригрел своими миллионами: в каком-то музыкальном конкурсе работу дал и организовал ей педагогическую практику в Москве. Год назад Натан пригласил свою племянницу, никак не вспомню ее имя, в Атлантик-Сити. Покатал на каруселях, зашел с ней на фортепьянный концерт в фойе Трамп Тадж-Махала, а затем — в игорный зал. Позже он клял себя за это последними матерными, кстати, русскими словами. Но поезд уже ушел. Здесь, Лех, русского никто не знает, но ругаться обожают по-русски — вот загадка. Наверное, наш мат сочнее. Так вот, потащил он ее в казино, в игорный зал. Дурак: нет, чтобы ее на бокс или джаз сводить, там же постоянно играют музыкальные коллективы и идут боксерские бои. Кстати, там Пугачева пела. Извини, отвлекся. В игорном зале Соня (точно, Леш, вспомнил, ее Соней звали) полезла играть в рулетку и оказалась очень азартной бабой. Натан сказал, что она в казино совсем очумела: на ее лице выступила испарина, она покраснела, губы стали белого цвета. Девушка уже чувствовала, как дядя незаметно дергал ее за рукав, но устремив глаза на рулетку, она вцепилась кончиками пальцев в игорный стол, и оторвать ее было невозможно.
Соня проиграла все наличные, сняла деньги с банковских карт и промотала их также быстро. Натан пытался урезонить родственницу, крепко схватил ее под локоть и потянул к выходу. Ему вся эта ситуация активно не нравилась, но как выйти из создавшегося положения, он не знал. Натан попросил пит-босса не продавать ей больше жетонов. Назрел скандал, все разговаривали на повышенных тонах. Там, Леш, это не принято, везде тишина, даже фотографировать и снимать видео запрещено. Соня разошлась ни на шутку, у нее началась истерика. Племянница умоляла дядю дать деньги в долг крупные деньги. Натан, как мог, отбивался. Скандал набирал обороты. Соня схватила дядю за лацканы смокинга и со слезами и воплями просила, требовала деньги. В ее голове еще звучала великолепная фортепьянная музыка, сквозь которую пробивался ужасающий шепот дяди. Их окружила охрана казино. Натан был шокирован и пребывал в грогги. Наконец, Гроссерман сдался и, чтобы разрядить обстановку, выдал племяннице чек на крупную сумму, а потом резко вышел из зала. Часом позже Соня все проиграла…
— Валер, мир тесен, ты рассказал историю моей давней клиентки, Сонечки Китиной. Я потерял ее из виду, когда она отошла от бизнеса и, соответственно, перестала у меня консультироваться. Я сто раз слушал историю о ее потрясающем дяде Натане. Но Сонечка никогда не говорила, что играет в рулетку и посещает казино. Как иногда все открывается самым неожиданным образом. Валерочка, а тебе Натан не рассказывал о дальнейшей судьбе своей азартной племянницы?
— Нет, Лех, так, в двух словах. Знал бы, что она твоя знакомая, вообще бы не рассказывал. Как-то нехорошо вышло, бабу ославил. В России, небось, никто ничего и не знает. Короче, концовка истории короткая и грустная. Она вернулась в Москву после проигрыша. Натан с ней все контакты порвал, его адвокат предъявил Соне крупный счет к оплате долга, причем в жесткие сроки. Музыкальную школу он у племянницы отобрал, ну, не отобрал, конечно, а перестал платить за аренду здания. Из жюри конкурса она моментально вылетела. Долги ей отдавать было нечем. Соня продала квартиру, машину, чтобы отдать часть долга Натану.
— Интересно, чем же она теперь занимается, Валер? Она — отличный пианист и шустрая бизнес-леди.
— Не знаю, я Натана не спрашивал, мне это как-то не интересно было. Знаю только, что муж от нее ушел, она переехала с ребенком к родителям и перебивается случайными музыкальными заработками.
* * *
Поездка в Атлантик-Сити была замечательная. Мы с Валерой поучаствовали в аттракционах, поиграли с «однорукими бандитами» в казино Трамп Тадж-Махал и посмотрели пару боксерских боев. Вечером завалились в ресторан и заказали русскую водку. Валера был в ударе и сыпал «гариками» от Игоря Губермана. Он, как и все русские эмигранты, обожал Губермана:
Строки вяжутся в стишок, Море лижет сушу. Дети какают в горшок, А большие — в душу.
Не стесняйся, пьяница Носа своего, Он ведь с нашим знаменем Цвета одного.
Красоток я любил не очень, И не по скудости деньжат: Красоток даже среди ночи Волнует, как они лежат.
Через несколько месяцев учеба закончилась, и я вернулся в Москву. Вышел на работу в банк, который, к моему сожалению, просуществовал недолго и лопнул через восемь месяцев. Я продолжил частную юридическую практику и больше о Сонечке Китиной никогда ничего не слышал.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
