– Но мне станет легче, если меня возьмёте… вы? – прошептала Кира, держась прямо из последних сил.
– О, этого не случится.
Он скрестил руки на груди. Кира попыталась разжать пальцы, протянуть руку ко впадине лона – но её руки, сжатые в кулаки, не могли ничего.
– Я сломаю тебя, – негромко сказал он. – Ты распробуешь вкус подчинения, настоящего и сладкого. Но сначала ты будешь наказана. Никогда больше ты не посмеешь уйти.
Всё её тело горело. Она рухнула на пол, раздвигая бёдра, пытаясь ледяным мрамором пола унять невыносимое пылание, сжигающее её.
Короткий смех.
– Глупая маленькая лгунья. Вы моя, а я не упускаю своего. И не прощаю неверности – или попыток меня забыть.
Он говорил сейчас не с ней, поняла Кира.
Но наказывал – её.
Без слов он оглядел её беспомощную, натёртую мазью фигуру.
– Я вернусь за вами, – насмешливо сказал он. – Если, конечно, вспомню о вас вовремя. Можете цепляться за эту мысль.
А потом он ушёл, закрыв за собой дверь.
Она смыкала колени, пыталась включить душ, даже подползти к холодному металлическому крану – но магия, запечатавшая ванную, не позволяла ей сделать ничего. Только ласкать себя руками – но её кулаки были надёжно сжаты.
Кира каталась по полу в исступлении. Сходя с ума, чувствуя, как горят огнём её соски, как сотрясается от спазмов пустота между её ногами.
– Пожалуйста, – выкрикнула она. – Не надо! Хватит!
Она кричала снова. Стонала. Жар, желание, невозможные дикие фантазии… она сходила с ума от фантомов собственного распалённого воображения.
И наконец в горячечном бреду почувствовала, как другое нагое тело опускается на неё. Кира прикрыла глаза, почти теряя сознание от облегчения.
Он не ласкал её, прижимая к полу. Только сжал её колени, перевернул ягодицами вверх, распахнул её бёдра – и вломился в её жаждущее лоно, не встретив сопротивления.
Кира не знала, что можно было заниматься любовью так долго. Он мучил её каждым толчком, всё её нутро болело, ныло, саднило, она не могла вытерпеть ещё ни минуты, но проклятая мазь делала своё дело, и она снова стонала искусанными губами, беспомощно лепетала, прося ещё – и получая.
Медленное изысканное наслаждение. Тяжёлая изматывающая пытка. Пальцы, прижатые к её входу, терзающие самую нежную часть – и грубые, резкие, быстрые толчки сзади, без малейшей жалости или снисхождения показывающие ей, где было её место.
Изнемогшей от желания шлюхой, призванной ублажать собственные видения.
Ведь никого, кроме неё, в пустой ванной быть не могло.
Когда он наконец выплеснулся в неё, она потеряла сознание.
Кира долго ещё лежала, распростёртая на полу в полубреду, полудрёме, потеряв счёт времени. Ей казалось, что она останется тут навсегда, отбывая два наказания – за Веронику Крейн и за себя.
Когда она уже лишилась надежды, дверь открылась.
Стемнело. Её пытка длилась целый день.
Кое-как поднявшись на ноги, она выбрела из ванной.
Комната была пуста. Но на комоде её ждала записка.
«После занятий в пятницу».
И адрес, небрежно приписанный внизу, был ей очень, очень знаком.
Дом профессора Деннета.
Эпилог
Кира выбралась из арендованного автомобиля и огляделась.
Столько воспоминаний… На опушке той рощи профессор учил её магии; вон там они вдвоём лежали в снегу, глядя на звёзды, а на втором этаже они спали вместе, профессор натирал её целебной мазью, а Кира отдала ему свою силу, чтобы спасти от лорда Хили…
Нерешительно подойдя к двери, она постучала.
В конце концов, что он с ней сделает? Она дала клятву на крови принадлежать Тёмному Лорду до конца года, но это не значило, что она умерла бы, отказавшись целовать его ботинки. Всё, о чём говорила клятва, кроме неразглашения – не пытаться сбежать на другой край мира и разрешать ему использовать её в ритуалах – но даже тогда она вправе выбирать, в каких ритуалах участвовать. Всё.
Если он захочет чего-то ещё, она вправе отказаться. Вправе…
Впрочем, на что она может быть вправе рядом с Тёмным Лордом?
Вещей, как и было приказано, она не взяла. Интересно, он хотя бы позаботился о еде?
Когда он молча открыл ей дверь, у неё возникло неприятное чувство, что он позаботился обо всём. Особенно о звукоизоляции.
Впрочем, кто услышит её в глухом лесу?
– В гостиную? – только и спросила она. – Или сразу в спальню?
Он коротко усмехнулся.
– Считаете меня настолько банальным?
Он был одет строго, даже формально: чёрные брюки и чёрная строгая рубашка. И стек в руке.
Кира вздрогнула.
– Я несколько… переоборудовал свой дом за последние дни, – светски заметил он. – Но не беспокойтесь, ваша любимая гостиная и спальня остались прежними, мисс Риаз. Ведь он называл вас именно так, мой предшественник? «Миледи» звучало бы слишком издевательски для юной плебейки.
– А вы не плебей? – огрызнулась Кира.
– О, я – крайне интересная история, – задумчиво произнёс он. – История, которую вы ещё не слышали, и неудивительно: целиком её знаю лишь я. Но не будем обо мне. Пойдёмте, я покажу вашу комнату.
Вслед за ним удивлённая Кира прошла в гостиную. Её комнату? Но в доме не было других комнат. Откуда?..
Её ноги шагнули на белый пушистый ковёр, покрывающий пол в гостиной. Там, где он заканчивался, темнели тонкие щели, обрисовывающие закрытый люк.
Люк, ведущий в подвал, поняла она, похолодев.
Тёмный Лорд наклонился, и люк откинулся так легко, словно был бумажным.
Но Тёмный Лорд увеличивал свою силу магией. Кире это редкое умение было недоступно.
Изнутри она люк открыть не сможет. А значит, не сможет и сбежать.
– Я не хочу туда, – хрипло прошептала она.
– Какая неприятность. А я как раз начертил ритуальный круг именно там. – Тёмный Лорд поднял бровь. – Напомните, что там говорила об этом ваша клятва? Отказ от участия в любом ритуале со мной, даже в самом безобидном, карается – чем?
Кира побледнела.
– Вы не посмеете.
– … «Сказала она Тёмному Лорду». Вижу, у нас будут насыщенные выходные. – Он подтолкнул её под лопатки. – Идите. В туалет, надеюсь, вам пока не нужно? Впрочем, если нужно, это ещё лучше. Вам придётся очень постараться, чтобы я вас туда пустил.
Он многообещающе улыбнулся.
– Я готова спуститься туда на время ритуала и сразу же подняться обратно, – хрипло сказала она. – Но я не хочу…
