Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
На боку центрального фюзеляжа, у пузыря мостика, я заметил краску. Черную и красную, сплетенную в знакомом узоре, при виде которого я почувствовал холодное прикосновение к спине: стершиеся от времени остатки стилизованного листа куэллкриста.
– Охренеть.
– Ага, – Бразилия поерзал на сиденье жука. – Вот именно.
– И эта штука здесь с?..
– Ага, приблизительно.
Мы съехали на жуке по дюне и спешились у хвоста. Бразилия вырубил энергию, и транспорт осел на песок, как послушный тюлень. Ховер возвышался над нами, умная металлическая броня впитывала жар солнца, так что вблизи стояла слабая прохлада. В трех местах вдоль рябого борта с края юбок шли лестницы и заканчивались в песке. Та, что сзади, где судно кренилось к земле, лежала почти горизонтально. Бразилия не обратил на нее внимания, сразу схватился за перила и без труда подтянулся на палубу. Я закатил глаза и последовал за ним.
Стоило выпрямиться, как меня застал врасплох голос.
– Так это он?
Я моргнул на солнце и разобрал тощий силуэт на слегка наклоненной палубе. Он был на голову ниже Бразилии и носил простой серый комбинезон с отрубленными у плеч рукавами. Судя по лицу под редкими белыми волосами, ему по меньшей мере было под шестьдесят, но обнаженные руки дыбились мускулами и кончались широкими костлявыми ладонями. А за мягким голосом чувствовалась стальная сила. В вопросе звучало напряжение, близкое к враждебности.
Я сделал шаг, чтобы встать рядом с Бразилией. Повторил позу старика, опустив руки по бокам, словно оружие, которое может скоро пригодиться. Без интереса встретил его взгляд.
– Да, я – это он.
Показалось, что его взгляд опустился, но не потому, почему можно было подумать. Он осматривал меня с ног до головы. Настал миг молчания.
– Ты разговаривал с ней?
– Да, – мой голос чуть смягчился. Я неправильно понял его напряжение. Это была не враждебность. – Я разговаривал с ней.
* * *
Внутри ховерлодера меня неожиданно встретили простор и естественный свет. Обычно такие боевые суда довольно тесные, но у Сосеки Коя было достаточно времени, чтобы это изменить. Переборки снесли, местами верхнюю палубу отогнули, чтобы создать пятиметровые световые колодцы. Солнце лилось в смотровые щели и открытые верхние люки, пробивалось через потрескавшуюся броню то ли на месте боевых повреждений, то ли от намеренной перфорации. У этих открытых мест кипела растительная жизнь, переливаясь из подвешенных корзин и сплетаясь обнаженными корнями со скелетом фюзеляжа. В некоторых местах иллюминиевую обшивку аккуратно заменили, в других оставили гнить. Где-то, невидимый, журчал по камням ручей, солируя над басом прибоя снаружи.
Кой усадил нас на мягкие циновки у низкого столика на дне одного из световых колодцев. Накормил нас, обслуживая по-старомодному церемонно, с помощью авто-повара корабля, стоявшего на полке позади него и до сих пор вполне себе функционирующего. К мясу на гриле и жареной лапше он добавил чайник чая из белаводорослей и фрукты с растений над головой – лозовые сливы и толстые тридцатисантиметровые полоски кошутской цепной ягоды. Бразилия набросился на еду с энтузиазмом человека, который весь день провел в воде. Я поковырялся в угощениях из вежливости, но с цепной ягодой вышло иначе – редко где я встречал вкуснее. Кой во время еды упорно избегал любых разговоров.
Наконец Бразилия бросил на тарелку оголенные нити последней цепной ягоды, вытер пальцы о салфетку и кивнул мне.
– Рассказывай. Я передал ему суть, но это твоя история.
– Я… – я поднял взгляд от стола с разоренными блюдами и увидел голод другого рода. – Ну. Это уже было давно. Несколько месяцев назад. Я был в Текитомуре, по делам. Зашел в бар на верфи, «Токийский ворон». Она была…
Рассказывать это было очень странно. Странно и, если честно, нереально. Слушая собственный голос, я вдруг сам с трудом верил в путь, который прошел от той ночи пролитой крови и кричащих галлюцинаций по пустошам машин-призраков Нового Хока и снова на юг, убегая от собственного двойника. Донкихотское рыцарство в портовых барах, неистовый шизофренический секс и повторившийся морской побег в компании таинственной и несчастной женщины с волосами из живой стали, горные перестрелки с осколком самого себя среди марсианских руин. Сильви была права, когда окрестила меня Микки в тени крана на верфи. Чистая эксперия.
Неудивительно, что Радулу Шегешвару трудно было смириться с тем, как я изменился. Если бы человеку, который приходил к нему два года назад за помощью, рассказали эту историю о перепутанной преданности и пьяных сменах маршрута, он бы рассмеялся и не поверил.
Нет, ты бы не рассмеялся.
Ты бы смотрел, холодно и отстраненно, почти не слушая и думая о чем-то другом. О следующей резне приверженцев Нового откровения, крови на лезвии «Теббита», глубокой яме в Болотном Просторе и истошном крике, который все не кончается и не кончается.
Ты бы отмахнулся от истории, не вникая, правдива она или нет, довольный тем, что имеешь.
Но Кой заглотил ее, не произнеся ни слова. Когда я делал паузу и смотрел на него, он не задавал вопросов. Терпеливо ждал и однажды, когда я замялся, мягко, жестом, попросил продолжать. Наконец, когда я закончил, он молча посидел и кивнул самому себе.
– Говоришь, когда она впервые проявилась, то приняла тебя за другого.
– Да. – Внимательность чрезвычайного посланника мгновенно подняла имена из глубин посторонних воспоминаний. – Одиссей. Огава. Она думала, я один из ее солдат, из батальона Тецу. Из Черных бригад.
– Что же, – он отвернулся с непроницаемым лицом. Голос мягкий. – Спасибо, Ковач-сан.
Тишина. Я обменялся взглядами с Бразилией.
Серфер прочистил горло.
– Все так плохо?
Кой сделал вдох так, словно ему от этого было больно.
– Это не помогло, – он снова посмотрел на нас и печально улыбнулся. – Я служил в Черных бригадах. Батальон Тецу в них не состоял, это был отдельный фронт.
Бразилия пожал плечами.
– Может, она что-то перепутала.
– Да, может, – но печаль не покинула его глаз.
– А имена? – спросил я. – Их ты узнаешь?
Он покачал головой.
– Огава – обычное имя для северян, но не припомню, чтобы знал кого-то лично. После стольких лет трудно быть уверенным, но оно кажется незнакомым. А Одиссей... Что ж, – пожал плечами, – есть сенсей по кендо, но сомневаюсь, что у нее куэллистское прошлое.
Еще какое-то время мы посидели в молчании. Наконец Бразилия вздохнул.
– Эх, черт.
По какой-то причине его небольшой взрыв эмоций оживил Коя. Он снова улыбнулся, в этот раз с блеском, которого я за ним еще не замечал.
– Кажется, ты пал духом, друг мой.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
