Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Для начала было решено этими силами сорвать осуществление плана Маршалла. Лидеры упомянутых компартий были соответствующим образом проинструктированы. В качестве одного из весомых доводов агенты Москвы использовали вполне вероятную гипотезу, что с созданием агрессивного многострадального военного блока в Западной Европе может наступить такая же реакция, как и в США, и тогда свобода действий компартий будет резко ограничена новыми правительственными законодательными актами. Такой неутешительный политический прогноз должен был подвигнуть западноевропейских коммунистов на проведение широкомасштабных акций протеста под лозунгом борьбы за мирную Европу, за сокращение вооружений.
29 января 1949 года советское правительство поручило МИДу выступить с заявлением о Североатлантическом пакте, который будет усиливать напряженность в Европе, только начавшей оправляться от тяжелейшей войны. В заявлении четко говорилось, что Москва считает Западный союз и НАТО военно-политическими блоками, направленными против СССР, что политика США, Британии и Франции противоречит Уставу ООН и попирает ранее заключенные соглашения по Германии.
Наши политики сыграли тут и на внутреннем противоречии, созданном самими западными лидерами. Ведь до этого были основаны двусторонние англосоветские и франкосоветский союзы, которые были призваны служить сохранению безопасности. А НАТО без участия СССР и его сателлитов, получалось, противостоял этим двум советско-западным союзам, Франция и Британия тут выступили в роли марионеток, участвующих в двух взаимоисключающих блоках. Оправдывая свое тайное и явное влияние на политизированную левую общественность капстран, Москва в заявлении подчеркивала, что оставляет за собой право «еще энергичнее и последовательнее вести борьбу против всех и всяческих поджигателей войны». (АВП РФ, ф. 0129, оп. 336, п. 337, д. 1, л. 201).
В связи с этим не очень уютно почувствовала себя Норвегия, министр иностранных дел которой был не против вхождения этой нейтральной страны в НАТО; а Норвегия граничила с мощным СССР, так что абсолютно невыгодно было стать объектом одного из первых ударов в случае вооруженного столкновения блоков в будущем. Обыгрывая эту ситуацию, Советское правительство в санкции Сталина 5 февраля 1949 года предложило Норвегии заключить двусторонний пакт о ненападении. Интересы Норвегии стали склоняться в пользу предложения СССР еще и потому, что в случае вступления в НАТО она должна была предоставить часть своей территории для баз блока. А это уже в определенной степени ущемляло норвежскую независимость. Однако антисоветские силы в Осло победили, и правительство Норвегии, заверяя СССР в «искреннем желании поддержать добрососедские отношения», отказалось от подписания пакта с Москвой и открыто заявило о своем намерении вступить в НАТО.
…Бывшие союзники шли на дальнейшую конфронтацию с СССР в целях предотвращения распространения «красной чумы во всем мире». Переговоры западных лидеров приняли необратимый характер, и им уже никак нельзя было помешать. 18 марта 1949 года госдепартамент США опубликовал текст Североатлантического пакта. 20 марта вышла в свет Белая книга об этом договоре, в которой разъяснялась буржуазной общественности связь между интересами национальной безопасности США и созданием Атлантического вооруженного альянса.
До подписания НАТОвского пакта оставались считанные дни, и советское правительство сделало последнюю отчаянную попытку помешать вхождению туда Британии и Франции. С этой целью в Лондон и Париж были отправлены нашим МИДом ноты, в которых открыто говорилось о двурушничестве, нарушениях обязательств, ранее данных этими государствами при заключении двусторонних пактов с Москвой. Так, Великобритании напоминалось, что, заключая в 1942 году договор с Москвой, она, как и СССР, обязывалась сотрудничать «в целях организации безопасности в Европе не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против другой договаривающейся стороны». (АВП РФ, ф. 06, on. 11, п. 2, д. 16, л. 56).
В справедливости этого довода Кремлю не откажешь, но «хозяин» сам постоянно навязывал европейской истории свой вариант развития, насильно создавая под видом «народной демократии» просоциалистические режимы. С другой стороны, история не знает вечного соблюдения договоров. По разным причинам самые гуманные, миролюбивые соглашения рано или поздно разрываются — и разрывают их меняющиеся интересы государств и правительств, участвующих в соглашениях пока им это выгодно.
Сталин же, упирая на предотвращение возрождения германского милитаризма, одновременно всеми силами и средствами укреплял военно-экономическую базу социализма в Восточной Европе. И такие его действия (в частности, упрямое нежелание вывести с этих территорий мощные военные группировки) рано или поздно сподвигнули бы союзников на формирование ответного «бронированного кулака». С этой точки зрения то, что произошло в Европе после войны, было неминуемым.
Не довольствуясь одними нотами, предъявленными Британии и Франции, Сталин после 26 марта отдал приказ о подготовке Меморандума правительства СССР о НАТО. И уже 31 марта на заседании Политбюро проект документа был принят со значительными поправками. Одновременно в Кремле прошла перетасовка кадров на самом высшем уровне. Недовольный малой эффективностью международных мероприятий Молотова, Сталин 4 марта 1949 года снял его с поста министра иностранных дел, и Молотов остался советником при вожде как заместитель председателя Совета министров и член Политбюро, которому было поручено курировать Внешнеполитическую комиссию ЦК ВКП(б).
Что касается заявления МИД от 29 января и Меморандума советского правительства от 31 марта, то эти документы надолго определили политику СССР по отношению к НАТО. Нагнетая страсти вокруг Североатлантического альянса и тем самым провоцируя его расширение, СССР 19 июля 1949 года выступил с нотой протеста по поводу вступления в блок Италии. Италия, ввиду обострения отношений с Москвой, поступила, как и Франция с Британией: заключив 15 сентября 1947 года мирный договор с СССР, она в 1949 году вступила в НАТО, тем самым дав понять Москве, что будет себя чувствовать спокойнее и увереннее в союзе с Британией и США — под орудиями американских крейсеров в Средиземном море.
Дальше последовало событие, которое дало толчок гонке вооружений: через месяц после ратификации Североатлантического пакта (24 августа 1949 года) мир был ошеломлен известием о том, что в коммунистической России взорвана первая атомная бомба. Взрыв был зарегистрирован американской аппаратурой, а сама новость взбудоражила американский Конгресс. Теперь у Москвы был не менее весомый аргумент в спорах с капиталистическим миром, чем у Вашингтона в противостоянии с Советской Россией. С этого исторического дня «борьба за мир» с обеих сторон велась с ядерными дубинками за спинами государственных деятелей.
Однако поначалу наличие атомного оружия у СССР не столь резко повлияло на активизацию противостояния. Положение стало резко ухудшаться только в последующие два года, когда обе стороны в ходе непрерывных ядерных исследований, наконец-то, окончательно убедились, какую колоссальную опасность представляет атомная бомба.
Подписание акта о создании Североатлантического альянса (НАТО). Апрель, 1949 г.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
