Он улыбнулся, и эта улыбка, грустная и понимающая, Элейн совсем не понравилась. Ненавижу всех этих рослых молодых людей с собачьими глазами, подумала она.
– Поезжай сама, – сказал Крис. – Это твой репортаж. Ты обо всем и расскажешь.
Элейн смотрела, как он садится за руль маленькой машинки, как срывается с места и на опасной скорости исчезает в продолжающемся снегопаде.
Себастьян Фогель, втиснутый в кресло приемного покоя, словно угодивший в экономкласс Будда, вдруг заявил:
– Кажется, я понял.
Элейн устало опустилась в соседнее кресло.
– Пожалуйста, хватит уже вашей дерьмовой метафи- зики.
Предстояло многое сделать. Упаковать сервер и записки и никуда от себя не отпускать, даже если их попытаются конфисковать вооруженные бюрократы. Подготовиться к встрече с внешним миром, во что он там превратился – паломники, падающие самолеты, блокпосты к востоку от Миссисипи…
– С самого Кроссбэнка, – сказал Себастьян, – я не переставал удивляться, зачем вы вообще за это взялись. Ветеран научной журналистики подписывает контракт, прямо скажем, со второсортным журнальчиком из Нью-Йорка, чтобы сделать репортаж на изъезженную вдоль и поперек тему рука об руку с чудаком-теологом и опозорившимся скандалистом. Я себе всю голову сломал. А теперь, кажется, понял. Это из-за Криса, да?
– Идите на хер, Себастьян.
– Вы читали его книгу, знаете в подробностях всю историю, присутствовали, когда он давал показания в конгрессе. Возможно, к выходу книги вы и сами уже кое-что знали о проблемах Галлиано. Вы видели, как Криса выставляют на всеобщий позор, и при этом знали, что он прав, что бы там про него ни писали и как бы его ни поносили. Вы заинтересовались. Возможно, он напомнил вам себя в молодости. Вы взялись за эту работу, чтобы с ним познакомиться.
Ей было бы легче, будь оно неправдой. Элейн призвала на помощь самый яростный из своих а-не-пошел-бы-ты взглядов.
– Он вас разочаровал? – спросил Себастьян. – Я имею в виду – как проект?
Сейчас не до того, думала Элейн. От недосыпа кружилась голова. Может, просто остаться здесь и ждать, пока не появятся солдаты? В конце концов, вся самая важная работа при ней, на карманном сервере, а сервер они смогут забрать только через ее труп.
– Когда я познакомилась с Крисом, то боялась, что они уже победили. Он был откровенно несчастен, прекратил писать, злоупотреблял препаратами и тащил на себе такой груз вины, который явно не мог вынести.
– Неужели только из-за Галлиано?
– Может быть, и нет. Но я подумала…
– Вы захотели ему помочь, – кивнул Себастьян.
– Ну да. Я вообще, черт побери, святая. Ладно, заткнитесь уже.
– Вы хотели поделиться с ним собственным цинизмом.
– Не принимай он все близко к сердцу, из него вышел бы прекрасный журналист.
– Но необязательно прекрасный человек.
– Давайте хотя бы без этого.
– То, в чем он нуждался, Элейн, и я ни на что такое сейчас не намекаю, однако то, в чем он нуждался… Дать ему это было не в ваших силах.
– Поскольку так утверждает гуру. – Она прикусила язык. – И что, по-вашему, он это нашел? То самое, в чем так нуждался?
– По-моему, ищет прямо сейчас, – ответил Себастьян.
По дороге к Оку Крис столкнулся с целым потоком встречного транспорта. Ночная смена покидает комплекс, подумал он, поскольку прошел слух об окончании бло- кады.
Дорога оставалась предательски опасной даже в тусклом утреннем свете. Крис насчитал не одну машину, увязшую в заносах; их пассажиры в плотных зимних куртках махали сейчас рукой коллегам, чтобы те их подвезли.
Он миновал пустую будку охранника и подъехал к самому входу в Око, где обнаружил Чарли Грогана, который выгонял подзадержавшихся сотрудников из вестибюля на утренний холод. Завывание сирен не могло заглушить яростного воя ветра.
– Совершенно исключено, – отрезал Чарли, когда Крис объяснил ему, чего хочет. – Рано утром здание подверглось толчкам неизвестной природы, после чего возникли разнообразные проблемы с электричеством и связью. На подобные случаи у нас строжайшие инструкции. Я не могу никого пропустить внутрь, пока не объявят, что нет угрозы обрушения. Даже когда инспекторы закончат, нам еще потребуется обезопасить криогенное оборудование. – Он резко помрачнел. – БЭК-кольца, вероятно, уже мертвы.
– Там внутри Тесс!
– Если верить вашим словам, – а я, признаться, сильно сомневаюсь, мистер Кармоди. Мы очень четко провели эвакуацию, все помещения проверены. И вообще, что ей здесь делать в пять утра?
Искать Зеркальную Девочку, подумал Крис.
– Ей уже доводилось проникать внутрь, оставаясь при этом незамеченной.
– У вас действительно серьезные основания полагать, что Тесс в здании?
– Да.
– Не хотите ими поделиться?
– Прошу прощения, вам придется поверить мне на слово.
– В таком случае и я прошу прощения. Послушайте, сюда уже выехали секьюрити из Слепого Озера. Обратитесь лучше к ним.
– Чарли, ваша информация устарела. Я слышал, что людей Шульгина развернули к южным воротам.
– Что? Из-за военных?
– Позвоните Шульгину. Спросите, когда вам ожидать здесь секьюрити.
Чарли лишь вздохнул.
– Давайте я позвоню Табби Менковиц и узнаю, не найдется ли в нашей собственной охране добровольца, готового обойти здание.
– Если Тесс увидит незнакомого, она спрячется. В таком большом здании одиннадцатилетнего ребенка так просто не поймать.
– А к вам она выйдет?
– Надеюсь, такой шанс есть.
– И что вы собираетесь делать – обходить комнату за комнатой?
– В прошлый раз вы ее нашли в галерее БЭК-колец, правильно?
– Да, но…
– Вот БЭК-кольца ее и интересуют.
– Меня с работы выгонят, – попытался возразить Чарли.
– Думаете, в данный момент это проблема?
– Черт возьми, Крис!.. Когда из-под обломков вытащат ваш труп, что я скажу?
– Скажете, что вообще меня не видели.
– Если бы!.. – В кармане у Чарли зазвонил сервер. Он не стал отвечать. – Вот что, держите. – Чарли протянул Крису свою желтую каску. – В нее встроен передатчик. В чрезвычайной ситуации он дает право прохода в любые помещения – если, конечно, охранные системы еще работают. Надевайте. А потом, когда закончите поиски, сразу же проваливайте оттуда на хрен, договори- лись?
– Спасибо!
– Каску потом не забудьте вернуть, – пробурчал Чарли.
Тридцать три
Как только Маргерит узнала голос Тесс, из-за ближайшего переливчатого столба (или даже, непонятным образом, из него) вышла сама Тесс.
