Книга Благие намерения. Мой убийца - Ричард Халл

(Я вновь могу ненадолго нанять машинистку. Может, я просто выбрасываю деньги на ветер, но чувствую, что должен записать произошедшее, пока оно еще свежо в моей памяти. И снова кое-где в скобках я добавил пару замечаний.)

Инспектору Вестхоллу не пришлось особо трудиться, чтобы найти причину для ареста миссис Фарли. В конце концов, она призналась – все время прекрасно осознавая ситуацию, – что приняла участие в преступном заговоре с целью помочь Ренвику избежать правосудия. Хотя, по-моему, инспектор Вестхолл выдал ордер на ее арест по иной причине.

– Должен вас предупредить, что дело о смерти Ренвика, – начал он, – приняло очень серьезный оборот. И мой долг сообщить, что все, что вы скажете, будет записано и использовано в качестве свидетельских показаний. Вы готовы отвечать на вопросы?

– Готова.

– Вы посоветовались с юристом? Не хотите, чтобы присутствовал ваш адвокат?

Это был честный шаг с его стороны. Подозреваю, что в соответствии с личной системой ценностей Вестхолл был справедлив, и, конечно, ей следовало воспользоваться этим преимуществом. Однако миссис Фарли незамедлительно доказала свою женскую глупость.

– Я не очень доверяю адвокатам, – ответила она. – И у меня нет желания скрывать свои действия.

(Надеюсь, инспектор не заметил этой оговорки. Ей бы следовало сказать, что ей нечего скрывать, и не подчеркивать местоимение. Впрочем, про мое участие в произошедших событиях она умолчала.)

– Тогда начнем. По вашим словам, прямо перед тем, как Ренвик вошел в воду, он совершенно окоченел и лишился сил. Ничего не хотите изменить?

– Нет.

– Вы отнесли состояние Ренвика на счет бренди, который ему дали?

– Мне кажется, я так не говорила. Я полагала, что бренди ему поможет собраться, он уже страдал от холода. Но я сказала лишь, что алкоголь не дал ожидаемого эффекта.

– Понятно. А какого эффекта вы ожидали?

– Я думала, Алан согреется.

– Вы в курсе, что с медицинской точки зрения такое утверждение ошибочно?

При этих словах миссис Фарли лишилась последних душевных сил.

– Вы хотите сказать, что спиртное ему навредило? – А так как инспектор утвердительно кивнул, она тихо простонала: – Алан, Алан. Мой бедный мальчик!

– Где вы взяли спиртное?

(Трудный вопрос, но я его предвидел, и у миссис Фарли был заготовлен ответ.)

– Взяла с собой немного на случай простуды.

– Что-нибудь осталось?

– Нет. Я все использовала.

– А фляжка?

– Фляжка моя.

На этот счет инспектор ее помучил, потому что создалось впечатление, что речь шла о старой фляжке, а та, что выловили недалеко от переправы, хотя и была побита волнами, не выглядела как вещь, которой долго пользовались. (Из благоразумия и соображений экономии я не стал приобретать серебряную фляжку, так как клеймо выдало бы дату покупки.) Миссис Фарли стояла на своем: фляжка у нее довольно давно, хотя вполне вероятно, что ей не часто пользовались. Припомнить, откуда она взялась, миссис Фарли не могла. Предположила, что кто-то из друзей несколько лет назад купил ее для какой-то экспедиции, а потом оставил.

Объяснение прозвучало не совсем убедительно, тем не менее его нельзя было опровергнуть. И в итоге инспектор сдался.

– Ну хорошо, продолжим. Кроме вас, никто не держал в руках эту флягу?

– Сам Алан.

– А он никому ее не давал?

– А как вы себе это представляете? – благородно солгала она.

– Между тем, как вы дали ему фляжку, и он выпил содержимое, прошло много времени?

– Насколько я помню, нет. Он выпил все залпом, потом сказал, что бренди – мерзость. Алан никак не решался войти в воду, и поэтому – никогда себе этого не прощу – я его подтолкнула.

– Ясно. Получается, вы утверждаете, что практически его столкнули. Вы отдаете себе отчет, миссис Фарли, что если бы не вы, он мог бы не утонуть?

– Да, отдаю.

Она рыдала, но на лице Вестхолла не отразилось ни капли сострадания.

– Должен вам напомнить, – продолжил он, – что все случившееся проистекло из весьма замысловатого плана, который шел вразрез с интересами правосудия. План строился на том, что я должен был с вашей помощью от начала и до конца проследить все его этапы. Однако вы надеялись, что последняя часть окажется мне не по зубам: предполагалось меня обмануть. Скажите, а сейчас вы действуете по плану?

– Что вы имеете в виду? – Прекратив плакать, миссис Фарли выпрямилась, бледная и настороженная.

– Вы пытались сделать из Алана Ренвика любовника, не так ли? И потерпели фиаско?

– Инспектор!

– Отвечайте: да или нет?

Повисло молчание. В голове миссис Фарли, очевидно, происходила борьба. Наконец она решилась.

– Да, – четко произнесла она, а затем почти пошла на попятную. – По крайней мере, я полагаю, что должна сказать «да». Я этого хотела. Он ни о чем не догадывался. Я понимала, что не смогу заставить его себя полюбить. Он считал меня старой занудой – наверное, справедливо. Я не молода. Но зачем это из меня вытягивать? Какое это может иметь отношение к делу?

– Скоро я вам все объясню. И кстати, вы знали о наследстве, которое он вам намеревался оставить?

– Слышала. Полагаю, это всего лишь шутка. Вряд ли у Алана была тысяча пенсов, не говоря уже о тысяче фунтов. Если бы я хоть раз предположила, что он должен вернуть мне все, что я ему давала, то сумма вышла бы гораздо больше. Денежный вопрос никогда не стоял между нами. И завещая мне деньги, он продемонстрировал благое намерение. Только и всего. К тому же, думаю, он хотел подразнить своего адвоката.

(Последним заявлением она окончательно развеяла мою симпатию к ней. Она все время знала, что Алан – банкрот, и дала мне попасть в серьезный финансовый капкан!)

Повисло долгое молчание.

– Миссис Фарли, в соответствии с вашими показаниями, – наконец заговорил инспектор, – вы последняя видели Ренвика живым. Вы дали ему выпить какую-то жидкость из фляжки, а затем «практически толкнули» его, по вашим же словам, в воду. Где он и утонул.