Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 162
Разноцветные команды сгрудились у мяча, и наконец получилась вдохновенно орущая куча. Вратари не выдержали и бросились в свалку. Георгий Константинович начал обрадованно дуть в судейский свисток.
Кирилл улыбнулся: когда-нибудь и Антошка будет так же гонять мяч…
Послышались тяжелые шаги. По коридору, чуть колышась, двигалась директорша Анна Викторовна. Кирилл вздохнул и приготовился к продолжению неприятностей.
— Здрасте, — обреченно сказал он, когда Анна Викторовна приблизилась.
Она кивнула и остановилась.
— Если не ошибаюсь, опять Векшин…
"Опять", — сердито усмехнулся про себя Кирилл и промолчал.
— Почему не на уроке?
— Выставили, — сказал Кирилл.
— Похвальная откровенность. А за что?
Кирилл вынул дневник, открыл сегодняшнюю страницу и молча протянул Анне Викторовне.
Она взяла, прочитала. И вдруг спросила просто, совсем не по-директорски:
— А что случилось-то?
— Портфель вчера отобрали, а там учебник был. Я выучить не успел.
Она вздохнула:
— Если постараться, можно было бы найти выход?
— Можно, — равнодушно сказал Кирилл. — Но зачем отбирать портфели?
— То есть это дело принципа?
Кирилл пожал плечами.
Она для чего-то повертела дневник в руках и отдала Кириллу. Солидно, хотя и негромко, произнесла:
— Ненужный, совсем ненужный конфликт. Зачем этот накал, Векшин?
— Какой накал?
Анна Викторовна помолчала.
— Хорошо, — вдруг сказала она. — Пожалуй, я попрошу Еву Петровну ликвидировать эту двойку. А ты потом выучишь и ответишь.
Кирилл удивился. Но, удивившись, он остался спокойным.
— Ответить я могу и сейчас. Разве в двойке дело?
— А в чем же?
— Вообще… во всем.
— Как же понять это "вообще"?
— Это трудно сказать словами, — проговорил Кирилл, глядя на третьеклассников во дворе. — Ну, это хор, портфели… все остальное. Когда обвиняют, не разобравшись… Когда взрослый обязательно прав, а ученик обязательно виноват…
— Ты не прав, Векшин, — сказала Анна Викторовна.
— Ну вот, видите…
Она вдруг засмеялась:
— Да нет, ты в данном случае не прав. Учителя тоже ошибаются, кто же с этим спорит.
— Когда ошибаемся мы, попадает нам, — сказал Кирилл. — Когда ошибаются учителя, все равно попадает нам.
— А ты посоветуй, как жить без таких ошибок, — предложила Анна Викторовна. — Ты можешь?
Кирилл посмотрел на нее и не понял: шутит она или всерьез?
— Не могу, — сказал он. — Да и бесполезно.
— Почему бесполезно?
— Во-первых, вы не послушаете… А во-вторых, что советовать? Если и посоветую Александру Викентьевичу быть добрее, он же все равно не станет.
— Добрее… Он настойчив, он добивается от вас знаний и дисциплины. Где-то даже против вашей воли. А вам кажется, что он суров. Вы как маленькие дети, которые обижаются на медсестру со шприцем… А ты слышал такие стихи: "Добро должно быть с кулаками?.."
— Слышал, — сказал Кирилл. — Но здесь же школа, а не секция бокса.
Анна Викторовна задумчиво смотрела с высоты могучего роста на нестриженую голову Кирилла. Он опять отвернулся и стал глядеть во двор. "Сейчас скажет: почему не остригся?" — подумал он.
Анна Викторовна сказала:
— Ступай на урок. Я предупрежу Еву Петровну.
— Ой, пожалуйста, не надо! — взмолился Кирилл.
Она почему-то шумно вздохнула.
— Ну, как знаешь, Векшин… Только не думай, что все учителя ужасно несправедливые люди.
— Я и не думаю, — искренне сказал Кирилл.
— Кстати… как это вы меня зовете? Мадам Генеральша?
— Мать-генеральша, — без выражения сказал Кирилл. — Но это не мы, а старшеклассники. Да они не со зла…
— Надеюсь, — отозвалась Анна Викторовна и тяжело двинулась по коридору.
А когда она скрылась, перед Кириллом оказалась заплаканная Женька.
Женька торопливо сказала:
— Кирилл, ты думай, что хочешь. Ну, презирай меня, ругай, пожалуйста. Но только дай мне сказать, ладно? Только послушай.
— Ну, говори, — усмехнулся Кирилл. — Да не суетись… — Ему было даже любопытно: как все-таки Женька выдала Чирка?
У Женьки опять по-младенчески задрожала нижняя губа.
— Ты же не представляешь, что было… Я прихожу, а они сидят, меня ждут. С мамой. Они уже созвонились… И началось! Думаешь, я сразу сказала? А они то кричат, то уговаривают: "Ты знаешь, ты обязана, ты не имеешь права молчать!" Я говорю, что слово дала, а они опять в крик: "Ты думаешь, мы глупее тебя? Ты думаешь, мы хотим ему зла?!." Кирилл, разве в самом деле они хотят зла?
— Нет, что ты, — сказал Кирилл.
— Я сама не помню, как было… Миллион слов, целая лавина… И еще обещали все время: "Ни один лишний человек не узнает. Мы должны ему помочь, а ты не даешь…" Потом пришел папа, и все опять… Мама за сердце взялась: "Если я умру, то из-за тебя!.." Кирилл, я испугалась. Кирилл, я бы молчала, если бы перед врагами… но разве они враги?
— Нет, что ты… — опять сказал Кирилл, глядя мимо Женьки. И подумал: "А в самом деле… Разве это легко вынести?"
Женька не отводила от него мокрых, виноватых глаз.
— Кирилл, прости, а? — тихонько попросила она. Так по-детски. Он даже поежился от неожиданной жалости. Но что он мог сказать?
— Кирилл, ты же сам говорил, что можно простить, если человек не выдержал один раз… Ты же простил Чирка…
"А в самом деле…" — снова подумал Кирилл. Эта мысль принесла ему капельку облегчения.
Он не чувствовал сейчас к Женьке ничего, кроме жалости. Только жалость. Но разве этого так уж мало?
— Ладно, Женька, — сказал он, глядя на ее сандалетки из тонких лаковых ремешков.
— Нет, правда… — прошептала она.
Что с ней было делать? Кирилл положил себе на ладонь ее маленькую, мокрую от слез руку, накрыл другой ладонью.
— Ладно, Женька. Я понимаю… Ну, только не вздумай снова реветь.
Глава 14На перемене Климов, Кубышкин и еще несколько мальчишек обступили Кирилла. Подошли и девчонки, но Климов сообщил им, что разговор не для дамских ушей. Девчонки сказали, что Климов нахал и грубиян. Однако ушли.
Кирилл торопливо рассказал про вчерашние дела. Олег Райский поддернул на носу очки, неинтеллигентно чертыхнулся и сказал, что положение скверное.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 162
