Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Только я ступаю за кулисы, занавес опускается, обрушиваясь на сцену словно в изнеможении. Зал взрывается бурей аплодисментов, бодрящих, как проливной очищающий дождь.
Джунипер Киплинг
Я представляю,
как на следующей неделе он едет по Восточной автостраде I-70.
Твердые руки, стабильный руль,
стабильная скорость,
и машина неотвратимо исчезает вдали.
Я представляю,
как сама в следующем году поднимаюсь на трибуну.
Поджилки не трясутся, дыхание ровное,
ровный шаг,
уверенность в себе.
А что я буду помнить о его глазах,
кроме того, что в них его душа
и что, когда я смотрела в них,
меня переполняла надежда?
Я представляю
в багажнике его автомобиля рядом с запасным колесом
заклеенные скотчем коробки, в которые уложены
Хемингуэй и Бьюкес, Кристи и Мартин,
Маркес и Моррисон, Роулинг и Бард.
Весь его нехитрый скарб уместился в легковушке, и то не заполнил ее битком –
он привык таскать свой дом за собой.
Я представляю
будущее с ним и будущее без него.
Но в четверг вечером я мечтаю не о нем.
Я мечтаю о городе, сотканном из скрипичных струн и упаковочной пленки,
о городе, бурлящем на жаре летнего солнца.
Я мечтаю о голосах, которые еще не слышала
и по которым еще не скучаю;
мечтаю о пока еще неведомых мне уголках земли,
о произведениях, которые еще не исполняла,
о людях, которых еще не любила.
Меня будит музыка, мелодичный звон будильника,
и, умиротворенная и безмятежная,
я смотрю в потолок.
Думаю, я начинаю понимать
природу единения двух сердец.
Они не напирают друг на друга, как больные растения на подпорки.
Не душат, как лианы, туго оплетающие свои опоры.
Два любящих сердца – это два дерева:
два самостоятельных организма с отдельными корневыми системами,
со своей структурой расположения веток.
Их листья по-своему впитывают солнечный свет,
по-своему дышат.
Два дерева, объединенных тем, что между ними висит:
гамак, или гобелен, или качели – что-то третье, прекрасное,
без которого оба зачахнут.
Сердца соединяются, как ладони.
Не по необходимости.
По собственному желанию.
Оливия Скотт
– Ша-ливия, – раздается за моей спиной голос какого-то придурка.
У меня полный рот зеленого гороха. Я оборачиваюсь, собираясь сердито почавкать в морду тому, кто меня обозвал. Увы, тот уже скрылся среди ребят, непрерывным потоком идущих мимо столика, за которым мы сидим. Решив, что почавкаю ему в морду в другой раз, я вновь смотрю на собеседника.
– Козел! – кричит Мэтт вслед моему обидчику.
– Не стоит, – говорю я.
Мэтт вздыхает и, ссутулившись, принимается рисовать рожицы в тетрадке по истории. Берк Фишер, сидящий по другую руку от него, утыкается своим украшенным пирсингом носом в одно из сочинений Кьеркегора[60].
– Что тебе крикнули? – интересуется Джуни. Она сидит напротив меня. – Я не совсем уловила суть неуместного оскорбления в твой адрес.
– Ша-ливия, – объясняю я. В гвалте, отражающемся от потолка столовой, приходится говорить довольно громко. – Сочленил «шалаву» с моим именем. Ха-ха. Очень смешно.
– Не обращай внимания, – советует Джуни. – Вид у тебя усталый, леди.
– «Усталый» – не то слово, – ворчу я и обращаюсь к Кэт, устроившейся за столом рядом с Джуни: – Ты не говорила, что твой спектакль на девяносто семь процентов – душераздирающая драма.
– Русская пьеса, – пожимает она плечами, с причмокиванием потягивая сок из пакета.
Кто-то трогает меня за плечо. Я снова оборачиваюсь, решив, что это вернулся тот хам. Оказалось, что нет, не он.
– Клэр. Я… привет.
Я кладу вилку на поднос. Джунипер передала мне их вчерашний разговор, но сама Клэр так и не подошла к нам во время обеда. Я искренне надеюсь, что она извинилась перед Лукасом.
– Не возражаешь, если я сяду с вами? – Каждое слово она произносит нерешительно, с заминкой.
– Нет, конечно.
Она усаживается на синий пластиковый стул справа от меня. Над ухом у нее пушится выбившаяся прядь.
– Я поняла. Кажется.
– Что поняла?
Клэр понижает голос:
– Почему это нечестно, если парни ждут от тебя… всякое-разное. Они не вправе уважать тебя меньше за то, какой выбор ты делаешь. И я тоже. – Она нервно сглатывает. – В общем, я пытаюсь извиниться за то, что осуждала тебя. Это больше не повторится.
Меня обволакивает теплое чувство благодарности. Зная Клэр, я понимаю, как тяжело ей это далось.
– Перед зеркалом репетировала, что ли? – спрашиваю я с мягкой насмешкой.
Ее веснушчатое лицо пунцовеет.
– Может быть. – Она переводит взгляд на Джунипер, потом снова на меня.
– Я тут подумала… м-м… давненько мы вместе не собирались. Может, придете ко мне вечером, когда я вернусь домой с тренировки?
Клэр прикусила одну щеку. Черт. Последний раз она, наверно, так нервничала в девятом классе, на квалификационном турнире по теннису.
– Конечно, – отвечаю я. – Но только у нас два условия. Во-первых, мы смотрим «Парки и зоны отдыха». Во-вторых, ты перестаешь вести себя так, будто нашей дружбе скоро конец.
– Что?
– Клэр. – Я легонько толкаю ее в плечо. – Клэр. Между нами нет никаких разногласий, ясно?
Какое-то время она не в состоянии совладать со своим языком. Потом все же уточняет:
– Никаких?
– У меня, например, все отлично, – говорит Джуни.
– И мне давно не было так хорошо, – признаюсь я. – Так что если ты пришла в себя и в ладу сама с собой, значит, по определению, наше маленькое трио пребывает в полном согласии.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
