– Прямо шекспировская история, – хмыкнул Варяг и протянул Алексееву карту с пометками Людоеда.
– Ну, сам посуди. Вон дуб, крест и все такое. И в парке. Чем не подтверждение? И пулемет у него такой, как Коля, вон рассказывал.
– Ерунда, – мотнул головой Васнецов, – Оборотень намного выше ростом был. Вот помнишь, какой отец высокий… – Николай осекся, едва не произнеся слово «был». Но он панически боялся говорить и даже думать об отце в прошедшем времени. – Так вот тот человек в метро еще выше.
– Куда еще выше? Да тебе там, в темноте с перепугу могло померещиться, что он размером с паровоз.
Дуб и Людоед с Нордикой уже исчезли из вида, и Николай снова уселся в свой угол.
– Если он любил ее, то зачем отсек голову? – пробормотал Васнецов, вспоминая, как он сам, упав в снег, дал очередь из автомата в упор по догоняющей его девушке Ране, о которой теперь тосковал и которую хотел увидеть, пусть даже во снах или каких-то бредовых галлюцинациях. – Зачем…
– Любовь и ненависть, две стороны одной монеты. – Покачал головой Яхонтов, набивая табаком свою трубку, – Видно что-то не так у них было.
– Ты что, курить тут собрался? – возмущенно произнес Вячеслав.
– Нет. Сейчас на место приедем, там выйду и покурю…
– Какой монеты, – С задумчивым видом спросил Николай. – Он все еще строил ассоциации между собой и убийством Раны и тем, что рассказал про Людоеда Сквернослов.
– Монета. Ну, раньше железные деньги были, которыми люди расплачивались.
– Да-да, конечно, я помню…
– Коля, тебе нехорошо что ли? – Яхонтов внимательно посмотрел на Васнецова.
– Да нет, – тот резко дернул головой, вспомнив свое обещание не жаловаться. – Просто задумался. Любовь, что, монетами измеряется?
– А это ты у него спроси, когда вернется. При его характере ты такой ответ услышишь, наверное, что больше спрашивать не захочется.
– Гаражи, – послышался голос Алексеева. – Кажется, это место он на карте отметил.
– Да, – согласился Яхонтов, посмотрев в перископ. – Вон перекресток. Давай между двух ближайших гаражей встань.
Луноход медленно заехал в укрытие и остановился.
– Я на улицу. Кто подышать хочет? – поинтересовался Варяг, беря в руки свое оружие.
Размять ноги после ночного марша по пересеченной местности решили все. Андрей и Юрий принялись сразу осматривать ходовую часть машины, ища возможные последствия затягивания в гусеницу железной трубы, подсунутой морлоками. Яхонтов закурил трубку. Вячеслав и Николай залезли на крышу гаража и стали наблюдать за окрестностями. Уже светало и, можно было видеть и без прибора ночного видения. За несколькими рядами гаражей были видны небольшие дома, давно уже разоренные.
На одном из ближайших домов было что-то написано. Виднелись только две последние буквы «АД». Начало надписи скрывал один из гаражей.
– Варяг, мы с Колей осмотримся вокруг? – спросил Сквернослов у курящего командира.
– Вы далеко только не отходите. И не долго.
– Ясно. Пошли Коля, поглядим.
Они спрыгнули с гаража в небольшой сугроб и двинулись в сторону того дома. Когда они, наконец, подошли к нему, то надпись открылась им полностью. ЛИСТОПАД. Сквернослов подошел к стене совсем близко, чтобы рассмотреть, чем сделана эта неровная надпись с потекшими буквами, но вдруг Николай схватил брата за плечи и отбросил назад.
– Ты сдурел, а?! – крикнул на него Сквернослов.
– Не ори, – шепнул Васнецов, – Ты чуть на растяжку не наступил.
– Где?
– Вот посмотри. Прямо у стены в мусоре.
Николай был прав. Среди припорошенных снегом груд осыпавшейся черепицы и обломков упавшей печной трубы и битого стекла была протянута тонкая проволока, цепляющаяся за трубу молниеотвода здания и другим концом примотанная к чеке осколочной гранаты, прижатой обломком стены.
– Людоед это имел в виду, когда сказал, остерегайтесь листопада? – Задумчиво произнес Сквернослов, глядя на натянутую проволоку.
– Что случилось? Славик, ты орал? – из-за одного из гаражей вышел Яхонтов.
– Да. Вырвалось.
– Вот так вот вы на разведку ходите, да? Орете так, что на всю Москву слыхать. Что тут у вас?
– Растяжка.
Варяг склонился над гранатой. Почесал свою соломенную бороду и стал производить какие-то манипуляции руками. Затем поднялся, вертя в ладони гранату.
– Ну, вот и все. Вас на боевой подготовке, не учили, что ли растяжки обезвреживать? Гусляков не объяснял?
– А вдруг это хитрая растяжка? – пожал плечами Вячеслав.
– А глаза и мозги тебе на что даны?
– Да ладно тебе. Вот взгляни сюда. Видишь, что написано? – Сквернослов показал на стену дома.
– Листопад. И что? – хмыкнул Варяг.
– Как что? А о чем Людоед говорил?
– Да если бы он еще удосужился объяснить. Погоди… – Яхонтов подошел ближе и присмотрелся. – Кровью написано.
– Ты уверен?
– Похоже на то.
– Тихо! – воскликнул Николай подняв руку. Его ощутило волнение и чувство что, судьба подарила еще одну попытку… – Слушайте! – взволнованно прошептал он.
– По-мо-ги-те! – это был голос молодой девушки. Коля вспомнил свою попытку спасти девушку, которую волокли морлоки в метро. Он вспомнил попытку спасти девочку со щенком во время бойни у «Субботнего вечера», что ему приснилась. Желание спасти кого-то, было настолько навязчивым и непреодолимым, что Николай уже готов был кинуться на этот крик, невзирая на решение Варяга. Однако командир принял именно то решение, которого ждал от него Васнецов.
– За мной, – коротко скомандовал Яхонтов и, вскинув автомат и чуть пригнувшись, быстро двинулся в ту сторону, откуда слышался этот зов о помощи.
Они торопливо двигались между домами. Краем глаза Николай заметил на одном из отдаленных остатков частного дома еще одну странную надпись «Листопад». Он обернулся, услышав торопливые шаги. Это их догоняли космонавты.
– Мы думаем, куда вы пропали… – зашептал Алексеев. – Что случилось?
– На помощь кто-то зовет. Вы зачем машину бросили? – Варяг остановился и посмотрел на них.
– Она закрыта, – махнул рукой Андрей, – А помощь вам, наверное, не повредит.
– Ладно. За мной. Только тихо.
– По-мо-ги-те!!!
– Черт, ее тащат куда-то. Мы все никак не приблизимся, – бормотал Варяг, – Ускориться.
Они двинулись быстрее. Пересекли широкую дорогу и железнодорожную линию. Конечно, шпал и рельсов под снегом видно не было, но зато хорошо были видны несколько обгоревших цистерн и опрокинутый локомотив. Осторожно приблизившись к нему, Яхонтов выглянул.
