Когда Перил обнял ее, она даже не заметила, что суп выплеснулся и залил поднос.
— Я люблю тебя.
— Я знаю. — Она с улыбкой погладила его по щеке.
— Знаешь?
— Ты мне уже говорил.
— Говорил? — Он потер подбородок. — Когда же?
— Когда ты спускался по лестнице в замке Клэкстона, ты обнял меня и сказал: «Я люблю тебя, Элоиза. Я люблю тебя всем сердцем», — с удовлетворением сообщила она.
В комнату осторожно заглянули Майкл, Саймон и Итан, увидели, что он проснулся, и вошли.
— О! Вы, милорд, выглядите уже гораздо лучше! — заявил Майкл.
— А сколько нас, видите? — спросил Итан, подходя к кровати.
— Шестеро, — буркнул Перил.
— Понял? — Итан толкнул Саймона локтем. — Я же тебе говорил, что он в прекрасном настроении.
— Все в порядке, милорд, — доложил Саймон. — Мы нашли вино и многое другое… Шерсть последней стрижки, зерно, овец, скот и трех пропавших жеребят. Все это забрали воры Клэкстона. А самое главное, мы нашли двух пропавших детей. — Заметив недоумение графа, он пояснил: — Сыновей Молли Бейн и Эллиса.
— Да, это правда, — подтвердила Элоиза. — Те мальчики и Грейви видели, как Хедрик и его подельники грузили награбленное, чтобы отправить Клзкстону, поэтому они забрали детей с собой и заставляли их работать в его замке.
Удивленно вскрикнув, граф всплеснул руками и поморщился. Но никакая боль не могла затмить радости на его лице.
— Вы бы видели Молли Бейн, когда ее мальчик побежал к ней, — сказал Майкл, все еще находившийся под впечатлением этой картины. — И жену Эллиса… Наверное, бедная Ардит до сих пор обнимает своего сына и плачет от счастья.
— Вчера в деревне был настоящий праздник, доложу я вам, — прибавил Саймон.
— Они вернулись домой, Перил. Живыми и невредимыми. — Элоиза погладила мужа по руке.
— Капитан лорда-казначея взял под охрану замок Клэкстона; — продолжал Саймон. — Ожидая решения короля, они помогли нам вернуть украденное.
— Ублюдок Клэкстон. Это он был проклятием Уитмора!
Перил ощупал повязку на голове и снял ее. Когда Элоиза попыталась удержать его в постели, он грозно посмотрел на нее и заявил, что будет лежать при одном условии — если она присоединится к нему. Вспыхнув, она под смех рыцарей принесла ему штаны и тунику.
Он хотел осмотреть свой Уитмор, свой дом, насладиться возвращением к жизни и отметить свое второе рождение. Перил оделся и с помощью жены сошел по лестнице в главный зал, где его радостно встретили обитатели замка.
Он велел принести еду, настоящую еду, но в конце концов по требованию Элоизы ограничился легкой пищей и слегка подслащенной водой. Когда она сидела рядом и, держа его руку, с нежностью смотрела, как он ест, в зал вбежал мальчик и бросился к графу.
— Милорд! Милорд… они хотят сжечь ее! — выпалил он. — Идите скорей!
Это был Тед, сын пасечника. Вскочив, Перил схватил его за плечо.
— Что произошло? О чем ты, парень? Кого сжечь?
— Ту волосатую старую ведьму, которая была тогда в лесу и от которой я убежал. Она пришла за мной!
— Старая ведьма? — Перил с недоумением взглянул на жену.
Волосатая старая ведьма? Господи, да это же Хильдегард! Это наверняка она!
Вместе с Элоизой, которая все время ему напоминала, чтобы он не забывал о своих ранах, граф выбежал из зала. У ворот замка они увидели людей, бегущих через поле к деревне, и Элоиза, подобрав юбки, помчалась следом. Пробираясь сквозь толпу, она слышала угрозы, в которых на все лады повторялось слово «ведьма». Наконец она увидела подругу в руках двух сильных парней и застонала. Один ее вид мог вызвать у людей подозрение: ярко-красное платье, золотые кольца в ушах, седые волосы распущены и падают на плечи. Но что еще хуже — это ее черные глаза, сверкающие от негодования.
— Это наша целительница Хильдегард! — громко, чтобы все услышали, крикнула Элоиза. — Немедленно отпустите ее!
Но парни и не думали подчиняться. Они обвиняли Хильдегард в колдовстве — дескать, она ходит по деревне, наводя порчу на женщин и маленьких детей своим дурным глазом, да еще перепугала до смерти юного Теда, сына пасечника. Он прибежал в деревню с криком, что ведьма, от которой он ускользнул тогда в лесу, теперь пришла за ним, чтобы забрать к себе.
— Послушайте меня! — Элоиза подняла руки, призывая всех успокоиться. — Эта женщина — целительница и травница, она живет и работает в поместье. Она не похищала Теда, это сделали Хедрик со своими людьми, у нас теперь есть доказательства. Наоборот, именно она освободила Теда, чтобы он мог спастись от тех, кто его захватил. Правда?
Хильдегард кивнула:
— Я нашла мальчика в лесу, связанного по рукам и ногам, освободила его и вывела из леса.
По толпе прокатился гул недоверия.
— Она скажет что угодно, лишь бы спасти свою шкуру!
— Но я не лгу! — Элоиза повернулась в ту сторону, откуда донесся голос. — И я говорю вам, что эта женщина — не злая ведьма, а очень добрый человек!
Ее слова, кажется, не произвели на людей впечатления, но тут появился граф, ведя за собой Теда.
— Эта женщина освободила тебя в лесу? — спросил он мальчика, и толпа вмиг обратилась в слух. — Посмотри внимательно на женщину, которую ты обвиняешь, и хорошенько подумай, Тед. Дело очень серьезное.
Опустив голову, парнишка ответил:
— Я думаю, это она.
— Найти в лесу и освободить ребенка, связанного по рукам и ногам, — это не проявление колдовской силы. — Перил взглянул на мальчика, затем на парней, державших
Хильдегард, и жестом приказал ее отпустить. — Теперь скажи нам, кто ты на самом деле и откуда пришла.
— Теперь меня называют Хильдегард. — Она шагнула вперед, обращаясь к толпе, и самые трусливые спрятались за спину лорда. — Последние два года я жила в старом доме в лесу. Недалеко отсюда.
— А что ты делала сегодня в деревне?
— Во всяком случае, не насылала порчу на женщин и маленьких детей, если вы это имеете в виду. Я пришла к детям, которых мы нашли в подземелье, хотела посмотреть, не нужна ли им помощь. По дороге я увидела женщину, которая укачивала младенца, явно больного желтухой и страдающего от разлития желчи. А поскольку я умею это лечить, то спросила, не позволит ли она мне заняться ребенком. Я изучала целительское искусство.
— Она небось говорит о черной магии! — снова крикнули из толпы.
Но грозный взгляд Перила заставил беднягу виновато потупиться.
— Ты ведьма?
— Нет, я не ведьма, — спокойно ответила Хильдегард, глядя ему в глаза.
Он почувствовал облегчение, ибо главное препятствие было успешно преодолено.
