— Там есть еще одна вещица, — сказалаМэллори. — Но возможно, ты не захочешь вытаскивать ее прямо сейчас.
У нее озорно блеснули глаза, и я, слегка смутившись, опятьполезла в коробку.
Эту часть туалета весьма условно можно было назвать лифом,поскольку больше всего она напоминала полоску из спандекса, которую я надевалана тренировках. Это был кожаный прямоугольник, вероятно предназначенный, чтобыприкрыть грудь, и с несколькими шнурками на спине. В нем было не больше десятидюймов, и лиф прикрывал гораздо меньше, чем показывал.
— Наряд вампира-гота, — сказала Мэллори, заставляяменя поднять голову.
Я кивнула, радостно рассмеялась и закрыла коробку с брюкамии «топом».
— Когда ты сказала, что купишь мне на день рождениячерный костюм, я решила, что речь идет о том, который ты уже подарила. — Яулыбнулась. — А это уже сверх всяких ожиданий.
— Да, я помню. — Мэллори встала, обошла вокругстола и взяла у меня пиджак, чтобы помочь его примерить. — И не думай, чтоты не осталась мне должна.
Мэллори подержала пиджак, пока я просунула одну руку врукав, потом вторую, и наконец застегнула молнию.
Рукава и плечи были скроены таким образом, чтобы сохранитьсвободу движений, что будет очень полезно, если в будущем мне придетсяразмахивать мечом.
Джефф одобрительно присвистнул, и я приняла несколькособлазнительных поз, скрестив перед собой руки, словно для обороны.
Это был совершенно новый для меня стиль. Но как бы то нибыло, мне понравилось. В коже блефовать гораздо удобнее, чем в строгом деловомкостюме.
Мэллори и Линдси принялись ощупывать и похлопывать мягкуюлоснящуюся кожу, но Катчер повелительным движением бровей пригласил меняпокинуть столовую. Я извинилась и последовала за ним.
Посреди маленького, огороженного забором дворика, лежалквадрат белой ткани — льняная скатерть, которую я помнила по бабушкиным обедам.Катчер положил мне руку на затылок и направил к краю квадрата. Сам он прошел напротивоположный конец, а затем опустился на колени, и я последовала егопримеру.
В руке у него была катана. Но на этот раз другая. Вместопривычных черных ножен меч покоился в ярко-красном лакированном футляре. Взяврукоять в правую руку, левой Катчер плавным движением освободил клинок. Ножныон положил сбоку от себя, а меч опустил на скатерть. После этого он поклонилсяи открытой ладонью провел вдоль лезвия, не касаясь его. Я могла поклясться, чтоон произносил при этом какие-то слова, однако наречие было мне совершеннонезнакомым. Ритм напоминал латинские стихи, но я не услышала ни одногоизвестного мне слова. Одно я поняла абсолютно точно: в его словах была магия. Идостаточно сильная, чтобы у меня зашевелились волосы, а в прохладе апрельскойночи возник ветерок.
У меня даже мурашки пробежали по коже, а Катчер, закончивритуал, поднял голову:
— Эта катана будет твоей, Мерит. Она принадлежала ДомуКадогана с момента его основания. И меня попросили подготовить катану для тебя,а тебя подготовить для нее.
Конечно, я старалась избегать Этана и только радовалась, чтоего здесь нет и арсеналом командует Катчер. Но я никак не могла понять, почемуэто делает он, а не Этан, которому положено вручать меч.
— Почему ты, а не вампир?
— Потому что вампирам не хватает самообладания. —Катчер поднял меч, развернул его, так что рукоять оказалась справа от меня, иснова положил на скатерть. Потом кивнул. — Вытяни руку. Правую. Ладоньювверх.
Я выполнила его указание и увидела, что он достал из карманамаленький нож с обмотанной черным шнуром рукояткой. Левой рукой он крепко сжалмою протянутую руку, а правой прижал кончик лезвия к центру ладони. Япочувствовала резкую боль, потом появилась капля крови, за ней вторая. Он недал мне отдернуть руку, а отложил нож и повернул мою ладонь так, чтобы онанаходилась точно над мечом.
Кровь падала капля за каплей. Багровые шарики ударялись осталь, скатывались к заостренному краю лезвия, потом впитывались в льнянуюткань.
И вдруг я увидела — по стали пробежала рябь. Это было похожена волны воздуха над раскаленным асфальтом, стальной клинок извивался, словнолента на ветру, но через секунду все закончилось, и сталь снова сталанеподвижной.
Опять зазвучал ритмичный напев на неизвестном языке, потомКатчер отпустил мою руку. Прокол в ладони затянулся у меня на глазах. Вот оно,преимущество вампирского метаболизма!
— Что это было? — спросила я Катчера.
— Ты принесла жертву, — ответил он. — Тыпролила кровь на сталь, чтобы она уберегла тебя от пролития крови в бою. Относиськ ней с уважением, береги ее, и она позаботится о тебе.
Потом Катчер достал из кармана маленький пузырек и лоскутткани и показал мне, как правильно протирать и смазывать лезвие. Когда мечснова заблестел на белой скатерти в свете садовых ламп, он поднялся.
— Ну вот, я вас познакомил, — сказал он. —Поскольку ты не надела соответствующего костюма, я оставил пояс внутри. Ножны кнему подходят. С этого дня ты будешь носить меч с собой. Всегда и везде. И,ложась спать, ты будешь класть его рядом с собой. Поняла?
Точно такие же инструкции я получила относительно пейджера,но, помня о том, что убийца еще на свободе, послушно кивнула. После этогоКатчер поднялся и ушел, а я посмотрела на лежавший передо мной меч. Наступилстранный и очень интимный момент — мы впервые остались наедине с катаной. Этотпредмет — это таинственное сочетание стали и шелка, шершавой кожи ската илакированного дерева — должен обеспечить мою безопасность на протяжениинескольких столетий, должен помочь мне исполнить свой долг по отношению к Этануи остальным вампирам Кадогана.
Я тревожно огляделась по сторонам и рассеянно почесалабровь, не решаясь взять меч в руки. Потом вытерла пальцы, откашлялась изаставила себя снова посмотреть на катану.
— Итак, — произнесла я вслух, обращаясь к мечу, иулыбнулась, — меня зовут Мерит, и нам предстоит работать вместе. Надеюсь…я не сломаю тебя. Надеюсь, ты не дашь мне сломаться. Вот, наверное, и все.
Я вытянула правую руку, сжала и разжала пальцы над мечом,почему-то все еще опасаясь первого прикосновения. Потом все же прикоснуласькончиками пальцев к рукоятке и прошлась по всей ее длине.
В руке возникло покалывание.
Наконец я обхватила рукоятку, подняла меч одной рукой ивстала, повернув клинок к свету. Лучи стекали со стали, подобно падающей воде.
У меня быстрее забилось сердце, и расширились зрачки —вампир, таящийся внутри меня, поднялся на поверхность сознания.
Это был первый случай, когда вампир во мне пробудился неиз-за страсти или голода, а из-за любопытства. Вампир знал, что я держу в руке,и радовался этому подарку.
