Книга Звезда Cтриндберга - Ян Валентин

Берлин – Костжынь – Горзов – Кжыж – Варшава – Луков – Тересполь. Здесь, на польско-белорусской границе, их вагон отбуксировали в помещение. Несколько человек в рабочих комбинезонах полезли в темноте под вагон.

Он прислушивался к ударам молотка и рычанию гайковерта под вагоном. Фарфор в салоне позвякивал от вибрации.

Когда все затихло, вагон сильно качнуло – мощные домкраты подняли его с европейских колесных тележек. Эва прижалась к Дону.

С товарным вагоном особенно не церемонились – с полок посыпались покеты, а из шкафа донесся звон бьющейся посуды. Незапертая дверь в купе скользила по направляющим взад и вперед – то закрывалась, то открывалась.

Когда вагон снова опустили, опять заревели гайковерты – его крепили на другие колесные тележки, приспособленные к более широкой железнодорожной колее в республиках бывшего Советского Союза. Разница всего в несколько сантиметров, но именно она в свое время сильно задержала военные эшелоны нацистов, идущие в Сталинград.

И опять монотонное постукивание колес на стыках. Эва и Дон настолько перенервничали, что заснули мертвым сном. Во сне они катили из Бреста, через Барановичи и Минск, к белорусско-российской границе в городе Орша, неподалеку от леса с хорошо известным названием – Катынь.

В Орше вагон остановился. Дело шло к рассвету.

Неожиданная тишина разбудила Дона. Он опустил ноги на мягкий ковер. Эва посапывала у него за спиной, положив руку на согретую им простыню.

Дон потянулся. Его слегка подташнивало от вагонной тряски. Он встал и поплелся в салон, где, как ему казалось, царила полная разруха после ночных пертурбаций.

Но все оказалось не так страшно. Разбились несколько тарелок, и упала одна из индийских картин – она лежала на полу в осколках стекла. Он начал через силу собирать разбросанные по полу покеты.

Наведя относительный порядок, Дон рухнул в кресло, собираясь с силами, чтобы приготовить себе чай.

Карта железных дорог так и лежала на столике. Всю дорогу от Берлина они пытались сообразить, где находятся. Часы, плохо заточенный карандаш и присланное Хекс через Интернет расписание – вот и все навигационные приборы, которыми они располагали. И все же в Германии они были уверены, что знают, где находятся. Но уже перед Варшавой начались зачеркивания и поправки, а потом они и вовсе потеряли ориентацию. Расписание можно было положить на полку – поезд шел медленно, толчками, повинуясь одному машинисту известным правилам. Последняя пометка на карте была сделана где-то в буковых лесах Польши и состояла из нескольких поставленных друг за другом вопросительных знаков.

Дон посмотрел на часы – без четверти четыре. Он попробовал прикинуть, куда они за это время могли добраться. Карандаш помедлил немного у истоков Днепра, потом двинулся на север – и тут он услышал, как кто-то постучал в раздвижную дверь вагона. Через короткий промежуток стук повторился, на этот раз более настойчиво, словно стучавший точно знал, что в вагоне кто-то есть.

Дон замер. Кончик карандаша уперся в голубую ленту Днепра.

Быстрые шаги в мазонитовом коридоре. В двери салона появилась Эва с красными после сна глазами. Она шевелила губами, пыталась беззвучно что-то сказать, но в этот момент опять постучали, и кто-то начал возиться с замком.

Дону удалось наконец выйти из оцепенения. Он встал, и ему показалось, что стены салона надвигаются на него с каждым ударом.

Бежать было некуда.

– Потайная дверь ведь заперта? – беззвучно сказала Эва.

Он пожал плечами, что могло в равной степени означать «да, заперта» и «откуда мне знать?».

– Пойти посмотреть? Она же запирается изнутри, да? Может быть, какой-нибудь рутинный контроль, заглянут и уйдут? – не теряла надежды Эва.

Дон не успел ответить, потому что до них долетел громкий шепот по-русски, прозвучавший как шипение змеи:

– Откройте дверь!

– Мы можем только… – начал было Дон, но тот же голос прервал его:

– Есть там кто? Вам передают привет!

Дон проглотил слюну и заставил себя сдвинуться с места. Он не понял ни слова. Эва загородила ему дорогу.

– Отойди, – сказал он. – Надо открывать. Никуда не денешься.

– Вам привет! – повторил голос.

Адвокат не сдавалась. Она побелевшими пальцами вцепилась в косяк.

Дону пришлось немного побороться с ней, чтобы оторвать ее пальцы от двери и протиснуться в мазонитовый коридор. Потайная дверь была закрыта.

Он отпер ее, прошел по коридору и начал искать в кармане железнодорожный ключ.

– Откройте же дверь!

Теперь, когда он стоял перед раздвижной дверью вагона, стук перешел в грохот.

Он опустился в темноте на колени. На ощупь вставил ключ в скважину, дважды повернул и поднялся, ожидая самого худшего.

Дверь немедленно поехала в сторону – кто-то толкал ее снаружи. В коридоре стало светлее, но не намного – рассвет еще не набрал силу. Перед ним стоял солдат в серо-зеленой форме. У ноги его, прижав уши, терлась добродушная на вид овчарка. Она тут же начала заливисто лаять, и солдату пришлось дернуть ее за поводок. Собака смолкла и уставилась на Дона веселыми золотистыми глазами, высунув язык и часто дыша.

– Господин… – сказал солдат чуть ли не застенчиво.

– Well… What do you want?

Дон порадовался, что не видит себя самого – заспанного, в мертвенном освещении раннего утра.

– Ш-ш-ш…

Солдат приложил палец к губам, оглянулся через плечо и показал на узкий деревянный ящик, спрятанный под вагоном.

– Ящик фор ю, – заговорщически произнес он, не переставая нервно оглядываться. – Пожалуйста. Ящик, плиз.

Дон не знал, что и сказать. Он ляпнул первое, что пришло ему в голову:

– Do you need help?

Солдат, похоже, понял вопрос, покачал головой и поправил на плече автомат Калашникова. Потом нагнулся, вытащил ящик и взгромоздил его в вагон.

Вконец ошарашенный Дон наблюдал за его действиями, не имея ни малейшего представления, что происходит. Наконец он произнес что-то совсем уж невразумительное:

– Why, thank you.