Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– Никого?
– А зачем? В этот день важны только ты и я. И на нашей свадьбе мне хочется видеть только тех, кто хорошо относился к нам обоим. Что исключает практически всех моих знакомых, включая человека, придумавшего эти приглашения.
Не могу представить себе свадьбу, где Дебора не будет всем распоряжаться. Не пригласить ее? Дебора нам этого с рук не спустит. Для нее наша свадьба – светское мероприятие, на котором она сможет кудахтать и хвастаться своим сыном, расхваливая его, точно гордая мамаша на детском конкурсе. Она ждет не дождется, когда же другие мамы будут ее поздравлять.
– А как же наши семьи?
– К черту их. К черту всех! – Он бросает скомканное приглашение в мусорный бак. Оно отскакивает, ударившись о край.
Меня накрывает приступ хохота. Я знаю, что на самом деле он не имеет это в виду, но пусть так будет, хотя бы на один день. Может, в один самый важный день, когда мы друг для друга будем важнее всех остальных, произнося самые личные и искренние обещания, может, хотя бы тогда не придется угождать чьим-то мнениям и желаниям. Нужно делать то, что кажется правильным нам самим и больше никому.
– Мы создадим собственную семью, – серьезно обещает он.
Я качаю головой.
– Ты сошел с ума, – задумчиво замечаю я. Беру еще приглашение из коробки, скатываю в шарик и тоже кидаю в мусорный бак. Тоже промахиваюсь.
– Если я потерял рассудок, то скатертью дорожка и всему остальному, что было в прежней жизни.
Комкать приглашения и бросать получившиеся шарики в направлении мусорного бака оказывает на удивление высвобождающий эффект, как катарсис. Начав, мы уже не можем остановиться. Мы лепим их, как снежки, и складываем на капоте машины, а потом по очереди пытаемся попасть в ведро. Он набирает одиннадцать очков, я – девять.
– Это приглашение моей бабушке, – говорю я, комкая в руках бумажно-ленточный снежок. – За то, что давила на меня, заставляя надеть свою вуаль, хотя знала, что я ее терпеть не могу, и за слова о том, что возраст мне уже вряд ли позволит иметь детей. – Вот тебе, Эдит! Ты официально не приглашена!
– А это твоему брату, – отвечает он, размахиваясь, точно игрок в бейсбол, и отправляя шарик в полет. Он приземляется на середине дороги – ничего себе перелет. – Я знаю, Аарон, это ты украл мои очки!
– Не терпится бросить приглашение твоей маме.
– О, пожалуйста, можно я. Я заслужил.
Он прав, эта честь принадлежит ему. Я передаю ему новое приглашение, чтобы он мог превратить его в новый снаряд уже с мыслями о Деборе. Николас сминает его безжалостно, с особой тщательностью, и, размахнувшись, запускает вперед: шарик летит по высокой дуге через мусорный бак и отлетает, врезавшись в знак «стоп».
– Если я сейчас попаду, – начинаю я, перебрасывая пригласительный снежок из руки в руку, – тебе придется все это собрать самому, а я буду смотреть и есть картошку. Не собираюсь платить штраф за разбрасывание мусора. – Прищурившись, я старательно целюсь, но промахиваюсь. Ну конечно.
– Ха! – радуется он. – Мазила. А если я сейчас попаду, ты пойдешь в кафе и возьмешь мне шоколадный коктейль.
Николас тоже промахивается:
– Блин.
– А ты целишься даже хуже меня, – фыркаю я.
– Сама ты… – бурчит он под нос, и я смеюсь.
В коробке осталось последнее приглашение. Я катаю его в руках с нарочитой медлительностью.
– Если я сейчас попаду… – Мне приходит в голову самый сумасшедший вариант, логичное завершение. – Тебе придется жениться на мне. Не когда-нибудь и не может быть. Прямо сейчас.
Уже отвожу руку для броска, но Николас хватает меня за запястье. Вытаскивает скомканный шарик из пальцев, слезает с машины, идет к мусорке и целенаправленно опускает его внутрь.
Вопросительно приподнимаю бровь. Он медленно возвращается и останавливается в полуметре от меня, спрятав руки в карманы. Никакого подначивания и насмешки глазах больше нет.
– Я не позволю отдать нашу судьбу на волю случая.
– Правда? – Удивление, видимо, слишком явно написано на лице, но он совершенно серьезен. – Ты хочешь на мне жениться?
– Правда. Хочу мучить только тебя и никого другого.
Не могу отвести от него глаз. То, как он говорит – он будто предлагает мне именно то, о чем я мечтала. Ужасно хочется ему поверить, но я отдала ему самую важную часть меня, а он пока не сделал ответный шаг.
– Но ты еще не сказал, что любишь меня.
– Это не так.
– Не сказал.
– Я постоянно это твержу, просто говорю очень, очень тихо. Говорю, когда ты в другой комнате, или стоит нам повесить трубку после звонка. Говорю, когда ты в наушниках. Когда закрываешь за собой дверь. Говорю тебе это мысленно, каждый раз, когда вижу тебя.
Он подходит ближе, ближе, пока между нами не остается воздуха. Я не знаю, что сейчас нужно сказать, но, к счастью, Николас знает. Он поймал меня.
Нежно обхватив мое лицо ладонями, он касается моих губ. Отстраняется, чуть улыбаясь, мягко глядя на меня.
– Конечно же, я люблю тебя, Наоми. И не прекращал любить.
Мы подаем заявление, и разрешение на брак нам выдают через шесть дней. Теперь остается только подождать подходящего момента.
Николас взял больничный на работе, и сейчас мы возвращаемся из лазертага. Руку он держит на переключателе скоростей, внимательно глядя на клубящуюся над дорогой позёмку. Снег шел весь день и только сейчас перестал, оставив по бокам ровные линии сугробов сантиметров в тридцать. Я накрываю его руку своей и тут же чувствую едва различимое движение – это как молчаливое ободрение, как знак, что ты не одинок.
– Я за то, чтобы в следующий раз пригласить твоих родителей, – говорю я, представив, как Дебора будет держать лазерное ружье двумя свеженаманикюренными пальцами, точно паука. А Гарольд, пыхтя, будет пытаться застрелить ее.
Николас хихикает. Моя идея прекрасно вписывается в наш новый план: мы хотим найти способ, как весело проводить время с его семьей, а не страдать от выматывающей обязанности всю оставшуюся жизнь. Теперь у нас есть для них длинный список необычных активностей, а прошлым вечером мы выпили слишком много вина и от смеха свалились с кровати (ну ладно, может, только я свалилась), обсуждая предложения и передавая друг другу блокнот с заметками.
О разрешении на брак мы даже не обмолвились. Сообщим эту новость, когда уже поженимся и устроим прием на дорожке боулинга в О-Клэр. Или, может, напишем письмо «Дорогой Деборе» в газету Бофора, и там все расскажем. Если она не слетит с катушек от новостей о нашей не-идеальной церемонии, то это определенно случится, когда она узнает, что мы объединили обе фамилии в одну, новую и только нашу. Роузфилд.
Я вздрагиваю и кручу колесико отопления. Бумага, сообщающая, что мы с Николасом по закону имеем право пожениться в течение следующих тридцати дней, поблескивает ламинированием из бардачка, и я возвращаюсь к прерванному до лазертага разговору:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
