class="p">То, как меня всегда поражали ее красивые карие глаза; то, как ее улыбки всегда заставляли мое сердце биться в груди, как у подростка на первом свидании.
Лила Коултер была чертовски красивой, и она была моей. Как, черт возьми, мне так повезло?
— Иди в душ, — дерзко приказала она. И поскольку я был полностью выпорот, я сделал, как мне сказали.
К тому времени, когда я закончил и вышел из душа, я обнаружил Лилу, растянувшуюся на кровати и потерявшую сознание. Она слегка похрапывала, и я усмехнулся.
Я знал, что она не спала несколько месяцев. Было приятно видеть ее настолько расслабленной, что она так быстро заснула — или, может быть, я просто так ее утомил.
Я присоединился к жене в постели и обнял ее, пока она прижималась ко мне, даже во сне.
Больше я ничего не хотел.
БОНУС 6
Лила
Я проспала все утро, а когда проснулась, Мэддокса не было в постели. Но он оставил мне записку и… мертвую розу. Я не могла не улыбнуться, потому что это было традицией. Немного странно и ненормально, если кто-то спросит, но мертвые розы были нам по душе.
Присоединяйся ко мне в горячей ванне. Надень белое бикини, — говорилось в записке.
Белый был его любимым цветом на мне, я знала это. Но это была часть бикини, которая заставила меня остановиться. Я пожевала губы, внезапно почувствовав себя странно.
Мои судороги вернулись, и мой желудок опустел. Долгую минуту я теребила руки и простыню, прежде чем наконец набралась смелости встать с постели и собраться. Я умылась, почистила зубы и расчесала волосы пять раз, пока не осталась довольна.
Я открыла чемодан, который Мэддокс упаковал для меня — он даже не дал мне посмотреть, что в нем. А прямо сверху я нашла белое бикини. Это был топ на бретельках с регулируемой завязкой на шее, который можно было носить по-разному, а низ представлял собой практически стринги.
Я не позволяла себе слишком много думать об этом, даже когда все, что я хотела сделать, это выбросить это великолепное бикини. Надев бикини, я взглянула в зеркало.
Я никогда не стеснялась своего тела и не была ханжой.
Но…
Мои ладони стали липкими, и комната закачалась. Я много раз была голой перед Мэддоксом с тех пор, как родила Айрис. Почему я так беспокоилась о чертовом бикини? Это еще ничего…
Я чувствовала себя более смущенной, чем когда была голой.
Бикини предназначалось для того, чтобы я чувствовала себя сексуальной, но я чувствовала что угодно, только не это.
К черту это!
Я глубоко вздохнула, отвела взгляд от своего отражения и прошла мимо стеклянных дверей, где меня ждал Мэддокс.
У нас был собственный открытый термальный бассейн, который представлял собой просто огромную гидромассажную ванну. Наш номер выходил окнами на голубое небо и снежные вершины гор.
Мэддокс стоял ко мне спиной, наслаждаясь видом, поэтому я откашлялась, привлекая его внимание к себе. В тот момент, когда его взгляд остановился на мне, он медленно ухмыльнулся.
— Черт, — выругался он.
Я перенесла свой вес с одной ноги на другую, впиваясь ногтями в бедра. Моя тревога зашкаливала до небес, и моя кровь медленно стыла в жилах.
Мэддокс оглядел меня с ног до головы, как будто он оценил мой вид. Не торопясь, чтобы напоить меня.
Хотя что было ценить?
Мой желудок скрутился. Я чувствовала мягкую панику, нарастающую в моих венах, как яд.
Мэддокс, должно быть, заметил мою напряженную позу, прежде чем протянул руку ладонью вверх, приглашая меня войти.
— Иди сюда, великолепная женщина.
Мое тело двигалось само по себе, прислушиваясь к требованию Мэддокса, прежде чем я успела подумать.
Я залезла в бассейн, вода бурлила и была теплой, все мое тело стало мягким в тот момент, когда я оказалась на уровне плеч. Мэддокс схватил меня за талию, и я инстинктивно обвила ногами его бедра. Он толкнул меня спиной к краю.
— Что за взгляд, Маленький Дракон? — мягко спросил он.
— Ничего. — Но я слишком поторопилась с ответом, что только заставило его лучше понять, как мне неудобно.
Мэддокс поцеловал уголок моих губ.
— Скажи мне.
Его поцелуи были нежными, но настойчивыми. Его губы шептали по моим щекам, моей челюсти… моему горлу и ключице, прежде чем опуститься ниже.
— Скажи мне, — снова попросил он.
— Я просто… я чувствую себя такой… несексуальной … — Я чуть не задохнулась от этих слов.
Когда я говорила о своей неуверенности вслух, мне казалось, что мне в грудь вонзили нож, лезвие глубже вонзилось в плоть.
— Как ты можешь все еще хотеть меня?
Мэддокс зарычал почти сердито. Он отстранился, его взгляд стал жестким, а челюсть стиснутой. Я видела, как тикали мускулы на его левой щеке. Он обхватил меня одной рукой за талию и поднял из воды, посадив мою задницу на край.
Его взгляд путешествовал от моей макушки, моих глаз, моих губ… моего горла, вниз к моей груди и животу, моим бедрам, стыку между моими бедрами, а затем моим ногам. Шрамы между грудями покалывало, как всегда, когда меня внимательно рассматривали.
Было что-то в этих кричащих голубых глазах, что заставило меня задрожать. Он смотрел на меня так неторопливо, медленно и неторопливо. Мэддокс не торопился, и моя кожа покрылась мурашками, а соски напряглись.
— Лила, — прохрипел он.
Мое сердце забилось.
Его голова опустилась к моему животу, и его губы коснулись моих растяжек. Он провел языком по каждой впадине и несовершенству, прежде чем нежно поцеловать мой шрам от кесарева сечения.
— Ты так чертовски красива; Я не просто хочу тебя — я жажду тебя.
Я никогда не чувствовала себя более обнаженной и более желанной, чем в этот момент, прямо здесь, с пристальным взглядом Мэддокса на моем теле, как будто он никогда не видел ничего более прекрасного, чем я.
Он уставился на меня так, словно я была его новообретенной навязчивой идеей, хотя мы были женаты много лет, и после рождения пятерых детей мое тело уже не было таким, как десять лет назад.
— Я хочу тебя так же безрассудно, как хотел с тех пор, как впервые увидел тебя в том кафе. Нуждаться в тебе так же нормально, как дышать, — сказал Мэддокс своим грубым, хриплым голосом.
Я снова опустилась в воду, обхватив его руками и ногами.
— Займись со мной любовью, — прошептала я, слезы катились по моим щекам. — Займись со мной любовью, Мэддокс. Прямо сейчас, прямо здесь.
И он сделал.
Мэддокс сдвинул мои плавки в сторону и скользнул прямо внутрь, вонзаясь в меня своим толстым членом. Я закричала, уткнувшись лицом в его шею. Мне все еще было больно со вчерашнего дня и все
