вы, ван Рёк, думаете, что я вчера на свет появился? Где Амарикус и где я?
– Ну что ж. – Ван Рёк прокашлялся. – В таком случае мне остается только откланяться. Было приятно иметь с вами дело, мейнерр Череп, но без смолы ваше предприятие теряет всякую прелесть.
– Отсрочка?
– Отсрочка позволит Амарикусу вывезти все то, что составляет ценный актив для нас с Петером.
Рыбий Череп помедлил с ответом.
– Убийство?
– Кого вы собрались убивать? – взвизгнул Мирти. – Амарикуса?
– Хотя бы и его, – заметил хозяин игорного дома. – Выгода стоит свеч.
– Но как?
– Это как раз то, что мы обсуждали наедине, – сказал ван Рёк.
Спектакль, подготовленный им с Черепом, работал превосходно. Сбитый с толку Мирти начал слушать план покушения на мага ПСР.
– Прежде всего, вы отправите ему приглашение на рандеву. Сюда, в театр или еще куда. Там его встретят достойные джентльмены. Тхейрасха и мои ребята. А если мейнерр Череп тайком снабдит нас хотя бы малым запасом смолы, исход этой так называемой встречи будет предрешен.
– А дядя?
– А он узнает? – спросил Рыбий Череп.
– Учтите, мейнерр де Валансьен, – поддержал сообщника ван Рёк, – и фирма Шедерне, и Каали Сенг, да и сам Амарикус наломали столько дров, что рано или поздно муть поднимется со дна, а пострадает в первую очередь ваш дражайший дядя. Мы предлагаем сделку, выгодную всем. Расчистите путь для ПСР и продолжайте развлекаться с Каали Сенгом и его девками на заклание. Хотите – отдайте нам и его, и тогда семья де Валансьенов останется чистой и непорочной в глазах общества. Ни одного из злодеев вблизи дяди не останется. Никто не сможет дискредитировать его, ни у кого не будет рычагов для шантажа. А вы при этом вообще останетесь в стороне. Мы умеем хранить секреты, клянусь честью.
– Я должен подумать.
– Нет, – возразил ван Рёк. – Не должны. Это вопрос, решающийся здесь и сейчас или никогда. Покажите мейнерру де Валансьену, на что способна смола!
Ги ужасно захотелось увидеть, что за смола хранилась в забытых катакомбах и почему ради нее ван Рёк готов был не только перебить ставку Амарикуса, но и решиться на убийство первого чародея Партии Справедливости. Еще его терзал вопрос, каким образом Мирти преобразился в племянника Филиппа де Валансьена, но с этим можно было пока повременить. Переступив с ноги на ногу, он попытался присесть на четвереньки, но лаз был слишком узким для этого: колени уперлись в стену. А затем случилось непоправимое.
Крышка люка с лязгом сорвалась из пазов и обрушилась вниз. Ги зацепился за скобу-ступеньку, но тяжесть его тела выдернула из стены и ее. Он свалился вниз, приземлившись прямиком на факельную стойку. Времени на то, чтобы сориентироваться, у Ги не было, так что он рванулся наугад и перекатился под защиту алтарного камня (он не ошибся, и склад располагался во второй церкви).
– Охрана! – рявкнул Рыбий Череп.
Ги сжал револьвер двумя руками. Он слышал, как скрипнула дверь, и по полу зашуршали мягкие шаги тхейрасха.
– Я готов переговорить! – крикнул Ги. Его голос узнали.
– А ты что здесь делаешь? – выпалил Мирти.
– Я настырнее, чем ты думал.
– И глупее! Убейте его!
Ги выглянул из-за алтаря – и едва не лишился половины головы. Сабля тхейрасха вспорола воздух рядом с его ухом. Причем колдун даже не держал ее в руке. Оружие летало в воздухе само, а тхейрасха плавными движениями заставлял его двигаться. Второй телохранитель заходил с другого края алтаря. Его сабля и кинжал оставались в ножнах, зато на пальцах сверкали огоньки этериальной магии. Ги отстранился от алтаря, перебежал за купель и постарался унять дрожь в руках.
Как только тхейрасха оказался в поле зрения, Ги открыл огонь. Первую пулю чародей отвел в сторону, вторая зависла в воздухе в опасной близости от его лица и тут же звякнула об пол. Тхейрасха прекрасно знал, что за оружие у Ги и как ему противостоять. Но кое-чего не предвидел даже он. Прицелившись, Ги выстрелил в барельеф на алтаре, и пуля, срикошетив, впилась противнику в бедро. Тхейрасха пошатнулся и зарычал от боли. Впрочем, этот успех развить не удалось.
Колдун вытянул костлявые пальцы, и с них сорвался чудовищной силы этериокинетический заряд. Верхнюю часть купели разнесло в крошево, а Ги отшвырнуло к дальней стене. Лицо и шея покрылись десятками мелких порезов от впившихся осколков, револьвер выпал из пальцев, а сам Ги, в очередной раз ударившись спиной, завалился на пол и замер, пытаясь сделать хотя бы один вдох. Это оказалось почти невыполнимой задачей. Удар тхейрасха словно парализовал его. Открыв рот, Ги ловил воздух, который все равно не проходил в горло.
– Не хотите допросить его? – осведомился тхейрасха.
– Нет, – ответил Рыбий Череп.
Продолжая цепь заклятий, тхейрасха поднял руки в воздух ладонями вниз. Губы беззвучно зашептали магическую формулу. Ги с ужасом смотрел, как пьедестал купели медленно поднимается в воздух, выворачивая плиты и корежа пол. Чародей заставил глыбину подняться на высоту человеческого роста, затем направил ее в сторону Ги. Перспектива быть раздавленным даже не особо испугала того. В отличие от ракшаса, тхейрасха садистом не был и готовился подарить поверженному врагу моментальную и милосердную смерть. Вот только умирать Ги еще не желал.
Пальцы сомкнулись на рукояти револьвера, когда расстояние между Ги и купелью сократилось ровно наполовину. Права на ошибку не было. Лежа на полу, практически ничего не видя и с трудом соображая от боли, Ги вытянул руку в сторону размытого силуэта тхейрасха и выпустил три оставшиеся в барабане пули. Отразить их чародей не смог: перенос купели занимал все его внимание, да и того, что у Ги хватит сил огрызнуться, он никак не ожидал. Это его и погубило. Пули вонзились в живот и грудь тхейрасха, на черном одеянии расцвели алые лепестки. Он охнул и сложился пополам, после чего упал и уже не двигался. Пьедестал с чудовищным грохотом обрушился в метре от Ги, окончательно разломав пол и подняв столб пыли.
– Какого черта там творится? – выкрикнул ван Рёк.
И тут же послышался еще один – незнакомый – голос.
– Да-да, это и мне интересно.
Ги лег
