сидел и смотрел на любимое лицо, расслабившееся и ставшее таким спокойным после смерти.
Оба лекаря склонились над телом и стали разворачивать льняную ткань, чтобы накрыть труп.
— Нет, — пробормотал Артур. — Оставьте ее в покое.
Хепри кивнул отцу, тот в знак понимания поднял ладонь и вышел из комнаты.
— Такова воля богов, — сказал Хепри. — Мы ничего не смогли сделать.
— Что? — Артур очнулся. — Что ты сказал?
— Только то, что мы бессильны перед могущественной волей богов. — Он с грустью взглянул на неподвижное тело. — Если хотите, я распоряжусь о бальзамировании. С этим лучше не тянуть.
— Нет, — сказал Артур, качая головой. — Спасибо, Хепри, но нет. Я сам все устрою.
— Как скажете, господин.
Вошел Анен, мгновенно понял, что произошло, участливо обнял друга. Затем, раскинув руки над телом, он пропел напутствие для мертвых. Артур слушал, ничего не понимая. Закончив, жрец повернулся к Артуру и предложил:
— Если хочешь, я приготовлю тело для путешествия в загробную жизнь.
— Как долго до восхода солнца? — совершенно новым тоном спросил Артур.
— Восход скоро. Ночь почти прошла.
Артур повернулся и бросился во двор. Прикрыв глаза ладонью от света факелов, он быстро оглядел небо. Среди мириадов ярких точек света он быстро нашел нужную: очень яркую звезду, как бы не самую яркую на небе.
— Надо торопиться. Времени мало, — сказал он, возвращаясь в гостевой дом. Склонившись над тюфяком, он обнял еще теплое тело Сяньли.
— Что ты намерен делать? — обеспокоенно спросил жрец.
— Я заберу ее, чтобы вернуть жизнь.
Анен открыл рот, чтобы возразить.
— Молчи. —Артур жестом остановил все возражения, — Мне надо успеть выйти на лей-линию до восхода солнца.
По выражению лица Артура Анен понял, что спорить бесполезно.
— Что тебе понадобится?
— Твоя колесница все еще здесь?
— Сейчас распоряжусь.
Пока жрец ходил за колесницей, Артур завернул жену в льняную ткань, оставленную Хепри. Во дворе послышался топот лошадей. Он поднял тело Сяньли и вышел. Вместе они уложили труп на пол колесницы, и Артур взялся за поручень.
— Тебе приходилось управлять колесницей?
Артур отрицательно покачал головой.
— Тогда позволь мне, — сказал Анен, забирая поводья из рук друга. — Встань позади меня и держись крепче.
Артур занял указанное место в колеснице, и они выкатили на темную улицу. Через несколько минут выехали на дорогу, ведущую из города. К тому времени, как они добрались до места, небо на востоке приобрело жемчужный оттенок. Не теряя ни минуты, они подняли тело Сяньли, и Артур перехватил его так, чтобы удобнее было нести.
С первым лучом солнца Артур шагнул вперёд.
— Куда ты пойдешь? — спросил Анен уже вдогонку.
— За этой звездой, — ответил Артур, указывая на одинокую звезду, все еще видимую в быстро светлеющем небе. — Там есть такое место… Если Сяньли и можно где-нибудь излечить, то лишь там, у Колодца Душ.
ГЛАВА 34, в которой друзья находят проводника
— Есть! — воскликнула леди Фейт. — Мы это сделали!
Закончить она не успела, помешал неожиданный приступ тошноты. Едва успев отвернуться, она наклонилась и ее вырвало. Кит сочувствовал, но больше восхищался ее фигурой. Джайлз тоже страдал; кучер покачнулся, а потом рухнул на колени и вовсе не так деликатно вывалил содержимое желудка в пыль на обочине.
— Не пытайтесь с этим бороться, — тоном ветерана посоветовал Кит. — Просто дышите глубже через нос. Скоро пройдет.
Этот благонамеренный совет встретил весьма холодный прием со стороны леди Фейт.
— Ты мошенник! — пробормотала она, как только снова смогла говорить. Она вытерла рот тыльной стороной ладони. — Ты же прекрасно знал, что нам будет плохо…
— Ну да, к сожалению, знал…
— Мог бы предупредить!
— А разве я не говорил? — неуверенно произнес Кит.
— И не подумал! — возмутилась она. — Я бы запомнила сей важный факт.
— Тогда примите мои искренние извинения, миледи, — сухо ответил Кит. — Тут уж ничего не поделаешь, такова природа прыжка. Наша внутренняя навигационная система вынуждена перестраиваться…
Она со злостью посмотрела на него.
— О чем ты болтаешь?
— Это что-то вроде морской болезни, — объяснил он. — Со временем проходит, и к нему, кажется, можно привыкнуть. Я чувствую себя вполне нормально, понимаете?
— Тогда тебе лучше, — фыркнула она. Отвернувшись от Кита, которого она почему-то считала виновником своих неприятных ощущений, она наконец увидела сфинксов. — Святые Небеса! — выдохнула она. — Где мы?
— Думаю, где-то в Египте, — ответил Кит. Он посмотрел на Джайлза, который все еще стоял на коленях в пыли. — Как ты себя чувствуешь?
Кучер нетвердо поднялся на ноги; кроме несвойственной ему бледности, других проблем, похоже, не было.
— Лучше, — не очень уверенно сказал он.
Кит быстро огляделся. Более пустынного пейзажа он и представить не мог: ни стебелька, ни веточки зелени; ничего, кроме пустого неба над головой и пыльных, бесплодных, покрытых каменной коркой холмов вокруг. Ни людей, ни человеческого жилья, кроме огромного черного прямоугольного проема, высеченного в склоне серовато-коричневого холма в конце уставленной сфинксами аллеи.
— Похоже на храм, или что-то в этом роде, — заметил Кит. — Если бы Козимо и сэр Генри оказались здесь, думаю, они пошли бы туда. Надо попытаться что-нибудь выяснить.
Взвалив на плечи свертки с провизией и оружием, они направились к храму, ступая между лапами присевших сфинксов, чьи каменные лица смотрели на них с невозмутимым достоинством. Пьедесталы изваяний украшали иероглифы, некоторым зверям досталось от песчаных бурь и просто разрушительного действия времени — камень пошел трещинами, кое-где виднелись повреждения на лапах или мордах, — но большинство сохранились неплохо.
Они шагали по разбитой дороге, прислушиваясь к любому звуку, ловя любое движение. Ранний утренний ветерок нес прохладу, но уже намекал на последующую жару. Откуда-то сверху доносился одинокий крик канюка-падальщика. Подойдя ближе, они поняли, что вход в храм расположен на платформе в виде ступеней, ведущих к массивной двери. По обе стороны от нее стояли две огромные статуи — одна изображала человека в высоком головном уборе с перьями, держащего в руке анкх {Анкх — египетский иероглиф, обозначающий «жизнь». Часто встречается в росписях гробниц: египетские боги держат его в руках во время
