том числе и своей соседки по комнате. Задумывалась ли аристократка о том, что своей критикой ранила Джули? Наверняка нет.
– Я шла точно следом, – прошипела Джули и скрестила пальцы в надежде, что наследница Дормер-Хауса припишет ее нездоровый цвет лица волнению, а не тому факту, что она выпила слишком много шампанского на пустой желудок. – Скажи мне, что вдруг погасший свет – твоих рук дело.
Клои оглянулась через плечо и галантно пропустила мимо миссис Мортимер, на грузной шее которой поблескивали массивные опалы.
– Могу заявить только, что кто-то из Дормеров, живых или мертвых, точно в этом замешан, – хихикнула Клои, едва приподняв уголки рта. Они приблизились к комнате, приготовленной для спиритического сеанса, где было слишком много любопытных ушей, поэтому девушка не посмела высказаться более откровенно, но Джули догадалась, что подруга лишь делала вид, что все в порядке и обесточенный дом входил в запланированную программу вечера.
Фотограф боком протиснулась между гостями, заполонившими Красную гостиную, и заняла позицию у окна, чуть приоткрытого, чтобы запустить внутрь Дормер-Хауса духов или же просто послужить источником свежего воздуха. Клои заняла главенствующее место за круглым столом последней. По правую руку от нее небрежно развалился Тимоти, подмигнул какой-то хорошенькой девушке, жавшейся к стене и с опаской поглядывавшей на череп козла с нарисованными на рогах скандинавскими рунами. Подле него сидела Дайен Фитцклэренс и едва сдерживалась от волнения, она беспокойно ерзала на стуле и покусывала губы.
Джули настроила камеру и спрятала сумку под бархатное кресло. Красная гостиная казалась еще более зловещей, чем в прошлый раз. Кто-то (прислуга или сама Клои) выставил на всеобщее обозрение самые причудливые сувениры тети Вивиан: кроме костей давно почившего козла девушка заметила африканскую куклу вуду, на столике под стеклянной крышкой покоились три ритуальных ножа, на которые то и дело бросал алчные взгляды Санлисс.
К удивлению Джули, стол, натертый стараниями миссис Стэлворт до такого блеска, что в него можно было смотреться, как в зеркало, был пуст. Она ожидала если не уже знакомую ей доску Уиджа, так хрустальный шар или старинную колоду гадальных карт.
– Прошу каждого из вас опустить обе руки на стол, – обратилась Клои к рассевшимся вокруг нее счастливчикам. – Запомните: что бы ни происходило – ни в коем случае не разрывайте круг! Каждый из тринадцати, включая меня, сможет задать призракам Дормер-Хауса по одному вопросу: соберитесь с мыслями и погрузитесь в себя… Что вас тревожит, какие загадки не дают вам покоя?
Джули направила объектив на леди Ламли, прикрывшей глаза тяжелыми веками, и нажала на кнопку спуска. Фотограф заранее побеспокоилась о том, чтобы отключить вспышку и звук камеры, чтобы не доставлять неудобств присутствующим. Девушка запечатлела, как Грейс Хортон склонила голову к плечу, темно-рыжие локоны красиво контрастировали с голубой тканью ее платья. Джордж Стаффорд ухмыльнулся, когда подруга Клои тенью подкралась ближе и сфотографировала его открытое веснушчатое лицо. Его, как большинство юных гостей Дормер-Хауса, предстоящий спиритический сеанс скорее забавлял, чем вызывал трепет.
Несмотря на наставления Клои о том, что к духам необходимо отнестись с почтением, за спиной Джули слышала беззаботные сплетни, а кое-кто даже зевнул и негромко поинтересовался у матери, когда они уже отправятся домой. Фотограф и сама с трудом боролась с дремотой. К аромату полыни примешивались сладкие запахи дымящихся благовоний, Джули было нестерпимо душно, на висках поступили капельки пота.
– Взываю к вам, призраки-обитатели Дормер-Хауса! Те, в ком течет моя кровь, откликнитесь на мой зов и войдите в этот круг! – неожиданно для всех отрепетированным мистическим голосом воскликнула хозяйка дома и возвела глаза к потолку. Перешептывания в комнате мгновенно стихли.
– Слушайте… Замечайте… – прошелестела Клои, украдкой послала Джули мимолетную улыбку. В вечернем платье и с высокой прической девушке куда легче давалась роль медиума, отметила Джули, в прошлый раз, когда она сидела за столом в шали Вивиан и восточном тюрбане, она напоминала деревенскую сумасшедшую или цыганку, зарабатывавшую на жизнь предсказаниями. Образ был удачным для фотосессии, но облачись Клои в те же тряпки сегодня, местные аристократы подняли бы ее на смех.
БУМ!
Что-то тяжелое грохнуло над их головами, а с потолка посыпалась побелка, красное дерево стола покрылось мелкой пылью. Кто-то в толпе взвизгнул, старый Прескотт схватился за сердце, лишь глуховатый Каннингем мирно посапывал в кресле. Его супруга не преминула ударить его тростью по ноге, чтобы вернуть его к реальности.
– Здесь есть кто-нибудь? – осведомилась хозяйка вечера. Джули почудился азарт в ее взгляде, как у игрока в покер, которому выпали отличные карты. – Постучите два раза, если ответ «Да».
Пару минут ничего не происходило. Казалось, все в Красной гостиной задержали дыхание и не осмеливались произнести ни звука. Лишь Джеймс Прескотт несколько раз икнул.
– Я… я что-то чувствую! – пискнула Дайен и вцепилась в гладкую столешницу. Джули отвела фотоаппарат от лица и невольно раскрыла рот от неожиданности: край стола накренился в обратную сторону от девушки, создав ощущение, что хрупкая мисс Фитцклэренс смогла в одиночку его поднять. Подруга Клои знала наверняка, что это невозможно: даже с помощью наследницы дома все попытки сдвинуть старинный предмет мебели хотя бы на сантиметр к окну для лучшего освещения не увенчались успехом.
Деревянный край с противоположной стороны впился в ребра Хью, который метал злобные взгляды на обоих Дормеров, но не посмел оторвать ладони от лаковой поверхности.
БАМ! БАМ!
Неожиданно все четыре ножки опустились на пол, от удара стол подпрыгнул и с чуть менее слышным звуком замер. Тринадцать пар рук подрагивали, участники сеанса обменивались взглядами: испуганными, торжественными, недоверчивыми.
– Два удара! Я слышал два удара! – выкрикнул из темного угла подле двери Мортимер, после чего послышался гул соглашавшихся с ним голосов. Клои благосклонно кивнула собравшимся:
– Настало время для ваших вопросов, дорогие друзья. – Она было повернулась к брату, но заметила его округлившиеся глаза и розовые пятна, проступившие на щеках, сжалилась над ним и обратилась к седой даме в темных шелках: – Леди Ламли, прошу вас начать.
Пожилая женщина расправила белые плечи и улыбнулась медиуму:
– Спасибо, милая. Мне нужен совет от тех, кто бродит по этой земле дольше, чем такая развалина, как я. – За спиной у Джули угодливо засмеялись. – Дни мои подходят к концу, и я думаю оставить Ровэнтри-Холл моему любимому племяннику Филиппу, только хочу убедиться, ради чего он проводит свои выходные подле язвительной карги.
Раздались нестройные аплодисменты и одобрительные возгласы. Джули оглянулась по сторонам и заметила слегка пристыженного молодого мужчину не старше тридцати пяти, прятавшего усмешку в густой, аккуратно подстриженной бороде.
Со стороны окна потянуло холодом,
