болен, у него лейкоз, а он ведь и твой племянник тоже, — говорю быстро, стараясь не смотреть на Руса, чтобы он не успел меня остановить. — Я отдам тебе папку, ты понимаешь, о чем я. Только помоги.
И выдыхаю, услышав отрывистое:
— Хорошо. Говори. Только не развози и не лей из пустого в порожнее. Коротко и по делу.
Мы точно братья. Я тоже люблю, когда коротко и по делу.
И хоть я по прежнему считаю Демида Ольшанского говнюком, в глубине души чувствую признательность. И облегчение. Если он сказал, что поможет, значит поможет. И его слово стоит не меньше, чем слово любого из Айдаровых. Разве что самую малость.
Глава 33
Рустам
— Ты далеко, Рус? — голос брата вырывается из динамика вперемешку с городским шумом. — Мы с Ди на месте.
— Подъезжаю, — сбрасываю скорость и выворачиваю на парковку клиники.
Семья брата ждет у входа. Руслан сосредоточенный и собранный, Диана держит на руках Дамира. Даже издали видно, как она испугана и напряжена. Ди прижимает к себе сына с видом хищницы, готовой оберегать своего ребенка даже от его отца.
Молча обнимаюсь с братом, обнимаю невестку с племянником. Это моя семья, не знаю, что бы я без них делал.
— Дай мне его, милая, — поворачивается Рус к жене, но она упрямо мотает головой.
Брат кладет руку ей на талию и гладит сына по голове. Он очень хороший отец, они с Ди верная любящая пара, поэтому их сын здоров. Наверное это справедливо, только сердце все равно сжимается при мысли о моем собственном ребенке.
Он платит за всех нас. А должен платить только я.
— Ди хочет, чтобы нас с Дамиром тоже всех проверили на совместимость. Если ты конечно не против, — обращается ко мне Руслан. Я быстро киваю.
— Конечно не против, брат, зачем спрашиваешь? Но я уже сто раз сказал, эта болезнь незаразная, она не передается.
— Я знаю, Рустам, — подает голос Ди, — но я теперь так боюсь, так боюсь… Я как только подумаю про Амирчика, так сразу…
— Диана, прекрати, — хмурит лоб Руслан, — ты испугаешь ребенка.
Ди послушно кивает, быстро вытирает щеки.
— Прости меня, Рустам, я сейчас успокоюсь. Просто это так неожиданно и так близко. Всегда думаешь, что твою семью это страшное горе обойдет, а когда оно совсем рядом, я… Я не могу. Бедный наш малыш…
Ди жалко кривится, ее голос дрожит, и мне хочется обнять невестку. Вот так настоящая мать переживает о своем ребенке, который даже не болен. И о чужом, которого настигла беда.
Внезапно приходит на ум, что если бы Соня знала, она бы тоже пожалела моего сына. Я в этом уверен. И никто из них не сбежал бы и не бросил своего ребенка один на один с болезнью.
— Спасибо тебе, Ди. У тебя доброе сердце, — все-таки обнимаю их с Дамиром.
— Пойдем? — Рус кусает губы. Слишком много горя, даже мужчинам сложно справиться.
— Подожди, брат, — останавливаю его, — еще пять минут.
— Мы кого-то ждем? — спрашивает Ди, покачивая Дамира. Пацан трет глазки, и я ловлю себя на том, что меня это умиляет.
Неужели для того, чтобы я перестал быть такой бесчувственной тварью, должен умереть мой сын? Растираю лицо ладонями. Не хочу пугать близких, не стоит впускать их в свой персональный ад. Он только мой и только для меня.
— Да, Диан. Ждали, но он уже приехал, — отвечаю, заметив, как во двор въезжает черный бронированный внедорожник. Судя по вытянувшемуся лицу Руслана, он его тоже увидел.
— Что он здесь делает, Рус? — вскидывается брат. — Что он себе…
— Это я его попросил, Рус, — перебиваю брата. — Я обязан использовать все шансы.
«И я слишком задолжал своему сыну…»
Эту фразу произношу мысленно, но меня неожиданно поддерживает Диана.
— Все правильно, Руслан, — говорит она тихо, — Демид тоже Айдаров. А Рустам отец, я его понимаю. Я кого угодно бы на коленях молила, если бы от этого зависела жизнь Дамира.
Демид выходит из машины, коротко кивает вместо приветствия и показывает глазами на дверь. Руслан открывает дверь и пропускает вперед Ди с ребенком, в очередной раз пытаясь его отобрать. Но она снова отказывается, сильнее прижимая к себе сына.
Мы проходим в кабинет Астафьева, Диану сажаем в кресло, сами рассаживаемся на свободных стульях. Демид молча наблюдает за всеми, сцепив перед собой пальцы. Он уже сообщил мне по телефону, что Лизу ищут, но пока поиски результатов не дали.
— Это не похоже на спонтанный побег, Айдаров. Слишком удачно все складывается для девушки. Такое ощущение, что она тщательно его планировала, и началось это не вчера.
— Ты хочешь сказать, Лиза собиралась сбежать с моим сыном? — спросил я Ольшанского.
— Я говорю только то что говорю, — ответил он в своей обычной раздражающей манере. — Как только будет больше информации, наберу. И да, я приеду.
Теперь он сидит на самом дальнем стуле, демонстративно держится особняком и внимательно слушает доктора.
