в Шепчущих Ивах. До Тристиан я бы уже забрал эту чертову картину и давно уехал. Но я продолжал придумывать причины для отсрочки, и не в последнюю очередь это касалось опасений, что ее обвинят.
С каких это пор пресловутому Гермесу стало не наплевать на сопутствующий ущерб? Я даже не задумывался о том, у кого краду, не говоря уже о том, кто может попасть под раздачу. И все же, я рисковал всем, думая о том, как уберечь Тристиан от гнева Гримальди.
После обеда я сделал несколько звонков, и к тому времени, когда я вернулся за Трис в конце ее смены, все мои дела были в порядке. Одолжения были обменяны, и охрана для моей маленькой художницы должна была прибыть в течение двадцати четырех часов. Как только я смогу убедиться, что они на месте и готовы принять пулю за нее, мне ничто не мешало закончить Игру.
Умышленно я приехал за своей девочкой гораздо раньше, чем нужно. Охранники на КПП сменились, и на этот раз они больше суетились по поводу моего несанкционированного въезда на территорию. В конце концов, они позвонили своему начальству в само поместье, и после некоторого обсуждения мне разрешили въехать.
Я припарковался у того дома, где высадил Трис, но встречать меня вышел сам Лютер Гримальди.
— Мистер Гримальди, сэр, — поприветствовал я его с выражением удивления. — Мне очень жаль, что произошла такая путаница с вашей охраной. Я должен был забрать Трис…
Лютер махнул рукой, отмахнувшись от моих извинений.
— Я плачу им за осторожность. Это не беспокойство. Но что-то не так с машиной Тристиан? Или… есть другая причина, по которой вы ее сопровождаете? — Его глаза подозрительно сузились, и я вспомнил, как осторожно Трис рассказывала о характере наших отношений.
Я легко улыбнулся, более чем умело соврав.
— Да, у нее что-то с механикой и я предложил подвезти ее, пока ее починят. Поскольку она работает моим ассистентом, это самое меньшее, что я могу сделать.
На лице старика появилось облегчение и понимание, а я мысленно отметил, что нужно сломать что-нибудь в машине Тристиан, когда мы вернемся к ней домой. Лютер был из тех людей, которые проверяют.
— А, ну тогда все понятно, — пробормотал он, кивая. — Это очень мило с вашей стороны. Джон, не так ли? Профессор истории искусств?
Я наклонил голову.
— Верно. — В гостях. О чем он уже знал, как я понял. Лютер изучил меня. Я бы поставил на это деньги.
— Я уверен, что вы видели много узнаваемых картин в моем бальном зале вчера вечером, — прокомментировал он, внимательно наблюдая за мной. — Надеюсь, вы не сочтете нужным сообщить о местонахождении какой-либо из них?
А, понятно. Он опасался, что я, как академик искусства, буду вынужден обратиться с заявлением в отдел по борьбе с преступлениями в сфере искусства и устрою в его доме обыск.
— Какие картины? — спросил я с заговорщицкой улыбкой. — Я много выпил, и совершенно уверен, что видел только прекрасные картинки, а оригиналов не было. И уж точно не те, которые пропадали десятилетиями.
Это неправда, поскольку все представленные картины были безупречными копиями.
Лютер на мгновение прищурился, затем усмехнулся и ткнул в меня пальцем.
— Вы мне нравитесь, профессор Джон Смит. Вы забавный человек.
Я натянуто улыбнулся, глядя мимо него, когда дверь служебного помещения открылась и из нее вышла богиня.
— Спасибо, сэр. Похоже, моя прекрасная помощница уже здесь. Я лучше отвезу ее домой, чтобы она могла поработать над своей диссертацией.
Лютер оглянулся через плечо и искренне улыбнулся Трис. Он определенно был неравнодушен к ней, но у меня не сложилось впечатления, что это было что-то неуместное… в отличие от его младшего сына.
— Тристиан, моя дорогая, ты как всегда прекрасно выглядишь. Как тебе вечеринка? — Его вопрос прозвучал слишком нетерпеливо, и я бросил на Трис любопытный взгляд.
Она бросила взгляд в мою сторону, смочила губы и натянуто улыбнулась Лютеру.
— Это было прекрасно, — ответила она. — Очень, гм, запоминающееся. — Еще один взгляд в мою сторону, и на этот раз ее щеки покраснели. О да, это было незабываемо…
— Отлично! — восторгался Лютер. — Отлично. Вы с Сином, кажется, поладили, да?
На лице Трис промелькнула паника, но на этот раз она осторожно, не глядя в мою сторону, кивнула в знак согласия.
— Да, он кажется милым. Мне пора домой. Я злоупотребляю добротой Джона, назначая его сегодня своим шофером.
— Я рассказал Лютеру о твоих проблемах с машиной, — успокоил я ее, открывая пассажирскую дверь. — Я думаю, что еще несколько дней я смогу возить Трис на работу. Если вы не против, сэр? — Я посмотрел на Лютера, который махнул рукой в нашу сторону.
— Да, да, конечно. Я скажу на КПП, чтобы вашу машину внесли в список разрешенных. Приятно было снова увидеть вас, Джон. Может быть, мы еще поболтаем в другой день.
Я тепло улыбнулся.
— Мне было бы очень приятно, Лютер.
Все детали складывались безупречно. Моя победа была так близка, что я чувствовал ее вкус. Я только надеялся, что мой дед будет гордиться тем, как я ее добился.
Отъезжая от дома Гримальди, я взглянул на Трис.
— Полагаю, Син — это тот мужчина, с которым ты флиртовала в баре во время вечеринки?
Ее губы сжались от возмущения, и она повернулась на сиденьи, чтобы смотреть на меня более прямо.
— Я ни с кем не флиртовала, пещерный человек. Син — старший сын мистера Гримальди, и он пытался свести нас. Я подумала, что будет разумно пока подыграть ему. — Она надулась и сложила руки, опустившись на свое место. — Если ты не заметил, он не тот человек, которому можно отказать просто так.
О, я был прекрасно осведомлен. Несмотря на то, что я ревновал, она поступила абсолютно правильно.
— Я начинаю понимать, — пробормотал я, постукивая кончиками пальцев по рулю.
Всю оставшуюся дорогу до дома Тристиан я был погружен в свои мысли. Я должен был отпустить свои притязания на нее, иначе я сам себя загублю, когда уеду. Тем не
