не буду извиняться за то, что сделал это, но знаю, что твои чувства к ней отличаются от моих.
Его брат делает паузу, и я задерживаю дыхание, пока он не вздыхает.
— Ты знаешь, я долго и упорно думал об этом, но всегда прихожу к одному и тому же выводу. Если бы ты не выстрелил в нее, она бы выстрелила в тебя, — он пристально смотрит на Кирилла. — Я предпочитаю такой исход гораздо больше, чем альтернативный. Я рад, что именно ты сейчас сидишь рядом со мной.
Константин, вероятно, не заметил этого, но грудь Кирилла только что расширилась от облегчения. Даже если его лицо все еще выглядит как та же невозмутимая холодная сущность.
Через долю секунды этот бесстрастный взгляд останавливается на мне. Хотя я наполовину прячусь за стеной, он сразу же видит меня.
Я не знаю, почему чувствую необходимость бежать.
Однако мои ноги не двигаются.
Кирилл встает, а затем сжимает плечо Константина.
— Я вернусь.
Он выбрасывает чашку кофе в ближайший мусорный бак и шагает ко мне.
Как только он останавливается передо мной, мне кажется, что он прибавил в росте на несколько дюймов. Темные татуировки, выглядывающие из-под воротника его рубашки, кажутся чудовищными в сочетании с его замкнутым выражением лица.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он. Его голос резкий и авторитетный, как в наши армейские времена. — Тебе следует отдохнуть.
— Я... в порядке. Доктор сказал, что я могу ходить.
— Доктор также сказал не подвергать опасности твое здоровье.
Я сглатываю.
— Это потому, что я беременна? Ты беспокоишься о жизни нашего сына?
— Я беспокоюсь о твоей жизни, черт возьми, — его глаза сверкают огнем. — Почему ты не сказала мне, что беременна? Почему ты решила вести себя подозрительно и вместо этого отстраниться от меня?
Эмоции застревают у меня в горле, и я ненавижу это чувство уязвимости. Такое... чертовски неполноценное.
— Я... не хотела, чтобы ты заставлял меня оставаться из-за ребенка. Я хотела, что мы все решили.
— Нас больше нет, так как мы разводимся через несколько недель.
Я вздрагиваю, как будто кто-то ударил меня в живот. Мое тело дрожит, а глаза щиплет.
— Ты... разводишься со мной?
— Разве ты не этого хотела, когда вернулась? Ты явно требовала развода через три месяца.
Но это было до того, как я узнала обо всем. Развод — последнее, чего я хочу прямо сейчас.
Кроме того, я искренне думала, что этого не произойдет, учитывая, как часто он напоминал, что не позволит мне уйти от него.
— Я... — я замолкаю, не зная, что сказать. — Мы можем... продлить брак до тех пор, пока я не рожу. Ты знаешь, что это будет означать, что он не незаконнорожденный.
— Нет.
Я снова молчу. Какого черта он сегодня бьет меня резкими словами?
— Я тоже не хочу, чтобы ты оставалась со мной только из-за ребенка, — говорит он.
О.
— Но... ты хочешь, чтобы я осталась?
— Только если ты любишь меня, — он берет мои руки в свои. — Если ты этого не сделаешь, я буду преследовать тебя снова и столько, сколько потребуется, пока ты не влюбишься в меня по уши.
— Тогда, развод...
— Я проверял тебя. Слова «развод» не существует в нашем с тобой словаре. В тот день, когда я женился на тебе, я пообещал быть твоим мужем, пока смерть не разлучит нас, и я намерен сдержать это обещание. Я уже потерял тебя однажды, будь я проклят, если потеряю тебя снова.
Мое горло сжимается.
— Означает ли это, что ты любишь меня?
Он нежно гладит мои волосы.
— Я не просто люблю тебя. Я ничто без тебя. Я не знаю, когда это началось или когда переросло в этот огненный взрыв, но точно знаю, что ты стала неотъемлемой частью меня. Ты — утешение, в котором я нуждаюсь каждую ночь, и свет, которого я с нетерпением жду каждое утро. Я мог бы стремиться к власти и престижу, но мне потребовалось потерять тебя, чтобы понять, что моя вселенная вращается вокруг тебя.
Дрожь во всем теле охватывает меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не выплакать глаза.
Я всегда хотела, чтобы Кирилл сказал мне, что я для него особенная. Он много раз показывал это действиями, и я думала, что меня это устраивает, но глубоко внутри я хотела это услышать.
Слова, которые он только что сказал, — больше, чем я когда-либо могла себе представить.
Больше, чем я когда-либо желала.
Я кладу дрожащую ладонь ему на грудь.
— Значит ли это, что если я попрошу тебя отказаться от должности, ты сделаешь это ради меня?
Он берет меня за руку и целует мою ладонь.
— Сегодня, если ты этого хочешь.
— Правда?
— Все что угодно для моей прекрасной жены.
— Но ты так усердно работал ради этого.
— Это положение ничего не значит без тебя.
— О, Кирилл, — я бросаюсь в его объятия. — Конечно, я не буду просить тебя отказаться от твоей с трудом заработанной силы. Я буду рядом с тобой на каждом шагу этого пути.
— Значит ли это, что ты все еще любишь меня?
Я отстраняюсь и глажу его по щеке.
— Я никогда и не переставала, идиот. Трудно жить без тебя и невозможно забыть, но я всегда любила тебя.
— Хорошо. Потому что я не намерен когда-либо отпускать тебя.
— Даже если я иногда ненавижу тебя?
— Особенно тогда.
— Даже если со мной трудно?
— Со мной тоже трудно.
— Даже если я тебе надоем?
— Я бы устал от мира, но никогда от тебя, жена.
— Тебе лучше этого не делать, — я обвиваю руками его шею. — Потому что я тоже никогда не отпущу тебя, муж.
Я принадлежу ему.
Он мой.
И никто из нас не имеет права голоса в этом.
Эпилог 1
Саша
Пять месяцев спустя
Несмотря на все сумасшествие, жизнь продолжается.
Кажется, что с того дня прошла целая вечность, упало много тел и были приняты важные решения. Вероятно, потому, что с тех пор многое произошло.
Юлия умерла примерно через две недели после того, как впала в кому. В то время как Константин выглядел грустным, а у Карины было противоречивое выражение лица, Кирилл стоял
