Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
похвально, главное, чтобы это от чистого сердца было, без умысла. И пусть заходит через дверь, как и подобает, или и близко к дому не подходит. Я предупредил. Ты моя дочь, не гоже к порядочной девушке через окно пробираться.
– Подожди, пап, ты сам такой же был! Дедушка тоже сначала был против тебя, и вы с мамой тайно встречались, а потом тайно поженились. Ты же сам к ней на второй этаж на балкон ночью в общежитие пробирался, я все помню, мне мама рассказывала, – я обожала эту историю родительской любви, как папа должен был жениться на генеральской дочке в своей части, а потом встретил маму-студентку и ее родители из деревни ему не верили, приняли его только потом уже, когда Тёмыч родился.
– Ладно, было дело. Но я все пороги ее родительского порога оббил, доказывая свои чувства. На автобусе к ним в деревню после работы ездил с уговорами, потом пешком, да на попутках, обратно возвращался. 40 километров шлепал. А они ни в какую. Говорят, ненадежный вы народ военные, денег мало зарабатываете, хотели за сына богатых друзей Наташку выдать. Ну, я ее все равно забрал себе, не добившись согласия, – папа расцвел от воспоминаний. – Судьба она такая, Кира, учит нас все время, носом тыкает в свои же уроки, то в одну шкуру нарядит, то в другую. Раньше я был в роли нежеланного зятя – теперь в роли отца, что не желает видеть дочь с кем попало.
– Макс не кто попало, пап! Он лучший ученик в классе, боксер, все соревнования выигрывает, музыкант, мама говорит, у него талант, – про лучшего ученика я, конечно, преувеличила.
– Ладно, понял я, защитница. Но про окно так и передай. Для входа в дом есть дверь. Пусть заходит, как полагается. Я не буду на него набрасываться, – папа крепко обнял меня и пошел в спальню. – Но и ты с головой не рюхайся в любовь. У тебя учеба, экзамены. Для любви вся жизнь впереди. Дети не должны отвечать за своих родителей. Но отец у него тот еще урод. Я ему поставки мяса приостановил в часть, так он на меня военную прокуратура натравил. Отбиваюсь, как могу. Вот только с очередного вызова на ковер приехал. Бывшего комчасти так и не нашли. Не нравится мне все это. И куда не плюнь в части, везде бардак, и чуйка подсказывает, не без Булатова. Осторожнее ладно?
Я и не представляла масштаб забот на новой папиной должности. Мне даже стыдно стало, что я думала только о себе. И у мамы не спрашивала, как она, все ли получается на новом месте, только высказала про глупую ворону.
На танцы я поехала на такси, заболталась так с Никой, что не успела на автобус. Она спрашивала, помирились ли мы с ее братом, я ее успокоила, что пока смотрю на его поведение. Я постеснялась спросить о ее странной реакции на драку, только аккуратно проговорила, что мы обе испугались, рассчитывая на её откровенность, но она ушла от темы. А я не стала лезть туда, куда меня не пускают. Но я очень за нее переживала и почему-то во всем винила их неадекватного папашу. Дети просто так не становятся такими “пограничниками” – один на людей кидается, вторая в панику при виде насилия впадает. И, скорее всего, им бы с психологом это проработать или, как минимум, выговориться, но брат с сестрой открывали мне свои сердца очень осторожно, хоть я и чувствовала от них искреннее тепло и родство душ. Я готова была ждать. И помочь, чем смогу.
На танцах в этот день девчонки никак не могли расслабиться, были напряженными, что-то все время не получалось. Я уже начинала “ковыряться” в себе, что это я летаю в своих мыслях где-то далеко и не могу нормально объяснить и показать связку. К концу занятия уровень кортизола у моих учениц зашкаливал, я отчаянно пыталась достучаться до их эндорфинов.
– Кошечки мои, вы зациклились на том, чтобы сразу получилось и не хотите наслаждаться процессом. Знаю, это легко говорить, но сложно сделать. Но даже в самом слове сложно есть для вас подсказка – сЛОЖНО. Ложно. Слышите? Нам надо научиться принимать себя неидеальными, где-то корявыми, несуразными. Но это ведь тоже мы. Даже у меня не все получается сразу. Однажды я ездила на класс к одному хореографу, и единственная из всей группы не могла запомнить элементарные движения. Я могла с позором ехать домой и жалеть себя, какая я бестолочь. Но любовь к себе – это про не сдаваться, а про идти туда, куда хочется, даже если сЛОЖНО, страшно. Любовь к себе – это про усилия, но без насилия. Понимаете? Сейчас вы танцуете не для меня, не для других. А для себя. А давайте-ка сделаем классное упражнение. Просто доверьтесь мне. И себе. И покайфуйте.
Я дала им свою любимую практику танца не через голову, а через душу. Я выключила свет, оставив только красную подсветку. И предложила станцевать каждой ученице соло, но не обычное, а с завязанными глазами. И для каждой девочки это был выход на новый уровень своей смелости и открытости миру. Кто-то легко пошел в этот эксперимент, как Вэл, а кто-то сильно сопротивлялся, как Эми. Кто-то плакал после своего танца. Но абсолютно каждую мою ученицу накрыло ощущениями таинства танца и связи с собой настоящей. Каждая прочувствовала один и тот же танец по-своему, открылась и создала телом магию. Я снимала видео каждого танца и отправила им со словами, что сравнивать себя нужно не со мной, которая всю жизнь этим занимается, а с собой, но если ценить каждый пройденный шаг, то путь будет сильно приятнее.
Я не знаю, что случилось с нами со всеми на этом занятии, но мы стали ближе друг другу, пропитались поддерживающим женским теплом, ведь каждая из нас не только раскрылась сама, но и помогла пройти в этот опыт и другим. В конце нашей встречи мы обнимались, смеялись и плакали, много фотографировались. Я в очередной раз убедилась, что танцы не только для меня что-то очень важное, но и для любой девушки. Ведь они помогают нам чувствовать себя живыми. Я отпустила всех девчонок и вышла из студии вместе с Вэл и Эми. Проходя мимо ресепшн, я почувствовала на себе тяжелый взгляд такой силы, что аж запнулась на ровном месте и свалилась бы на пол, если бы подруги не поддержали. На меня смотрел крепкий мужчина
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
