на одноклассников, дескать, шумят, учиться не дают, да и вообще, дома ей больше нравится. Саша рассказывал про рабочий день, куда ездил, что делал, кто что совершил. У Славы красовался шикарный фингал, и он молчал, а все остальные усиленно делали вид, что ничего не замечают.
– Славик, а за что это тебе такое красивое украшение нарисовали? – спросила я.
– Я сам ударился о косяк, – буркнул он.
– Понимаешь, Славик, я очень тонко чувствую, когда мне врут, – ответила я.
– Третьеклассники мучали котенка, я их разогнал. Потом пришел брат одного из пацанов и врезал мне, – ответил он.
– Молодец. Котенок где?
Мои как-то странно стали переглядываться, но все молчали.
– Я его бабушке отнес, – ответил мальчик и опустил глаза в пол.
– Проша, неси котенка, – крикнула я.
Помощник внес маленький комок на кухню. Мордочка у малыша была вся опаленная, да и по туловищу виднелись кое-где подпалины.
– Они ему еще хотели хвост отрубить и язык отрезать, – ответил Слава.
– Мама, ранки мы ему обработали. Можно, он у нас останется? – попросила Катя.
Они на меня все смотрели такими глазами, как Маруська, когда выпрашивала очередной кусочек мяса. Они мне торжественно стали обещать, что будут за котенком следить, и ухаживать, и убирать, и, если надо купать, и лечить.
– Смотрите, чтобы его Проша не съел, – сказала я.
Кот посмотрел на меня обиженно и утащил котенка в угол. Малыш уткнулся к нему в бок и засопел.
– Мама, ну ты чего, вон он как с ним хорошо обращается. Маруська тоже с котенком нянчилась, – сообщила мне дочь.
– Замечательно. Ужин кто-нибудь сегодня готовил? – поинтересовалась я.
– Ага, – улыбнулся Саша и открыл большую сковородку.
Там рядком лежали румяные отбивные.
– А еще у нас запеченная в духовке картошка и шарлотка, – сообщил Слава, светя своим фонарем.
– Молодцы какие, тщательно подготовились, – рассмеялась я.
Мальчику намазала глаз мазью от синяков, и мы все вместе сели ужинать. В целом вечер прошел спокойно, дети учили уроки, Саша доделывал какие-то отчеты, я общалась с клиентами. Машина, кстати, потом спокойно завелась, непонятно, почему она тогда заглохла.
На следующее утро собралась и отправилась покорять Василинину квартиру. Около моей калитки опять терлась эта странная дамочка со свертком в руках.
– Здравствуйте, – она постаралась улыбнуться как можно добродушнее. – А вы Славина мама?
– Доброе утро. Ну допустим, – сказала я, внимательно разглядывая ее.
– Я мама Лени Огурцова, ваш сын у нас как-то гостил и вот оставил у нас вещи, – она протянула мне бумажный сверток.
– Это не наши вещи, – ответила я и спрятала руки за спину.
– Но вы даже не видели, что там, – удивилась она.
– Можете их выкинуть, они нам не нужны, – сказала я и пошла к гаражу, открывать ворота.
– Но мальчик будет переживать, что мы не вернули ему его вещи, – она все пыталась сплавить сверток.
– Я скажу Славе, чтобы он зашел к Лене и забрал свои вещи, а сейчас мне некогда, – поморщилась я.
– Но я же уже пришла с ними, заберите, – она в очередной раз протянула мне сверток.
– Дамочка, мы с вами вроде незнакомы, вам мой муж приглянулся, или что? – возмутилась я. – Что вы мне все этот сверток суете, сказала не возьму, значит, не возьму. Дети сами между собой разберутся.
– Не нужен мне ваш муж, – заверещала она. – Я хочу, чтобы твой сын мучился, как мой. Это из-за него он прикован к инвалидному креслу. Если бы они тогда не поехали кататься на велосипедах, то ничего бы не случилось.
– Брысь отседова, лучше свою энергию на ребенка своего направь и не лезь туда, куда не знаешь. Поняла? – рявкнула я.
Она кинула сверток мне в ноги и побежала по дороге. Исмаил подобрал его и исчез. Вот мадам обрадуется, когда его снова обнаружит у себя в жилище. Разум вообще не замутнен, она его один раз уже дома обнаружила, нет, все равно сюда поволокла. Вечером со Славкой поговорю, что там за история с Леней.
Завела автомобиль и рванула в город, надо сегодня кровь из носа квартиру почистить.
Около подъезда меня ждал Томас. На голове у него красовалась повязка с двумя бело-серыми перьями.
– Здравствуй, Чингачгук Большой Змей. Что за новая мода? – поинтересовалась я.
– Трофей, – усмехнулся он.
– Опять с другими хранителями подрался? Меня там не вызовут в твою школу? – рассмеялась я.
– Я не виноват, они сами, нервные какие-то, агрессивные, – усмехнулся он.
В квартиру поднялись по лестнице. Только хотела открыть дверь, но Томас меня опередил.
– Свечу зажги, поводи по двери.
Так и сделала. Как только поднесла зажженную свечку к двери, так сразу по ней волной побежали какие-то насекомые. До этого на полотне никого не было, а это во все стороны они прыснули. Я даже с каким-то азартом принялась их гонять, шепча всякое себе под нос.
– Ты чаво там делаешь, чаво делаешь? – услышала я противный старческий голос за спиной. – Квартиру спалить хошь? Я сейчас милицию вызову. Люди, памагитя, пожар! – завопила старушка из соседней квартиры.
– Томас, разберись, – не поворачиваясь, сказала я.
– Гав, – сказал он, резко появившись перед лицом бабульки.
– Ой, – сказала она и резко захлопнула дверь.
– Не делай так больше, человек старый, разорвалось бы сердце, и все, – покачала я головой.
Свеча трещала и коптила. Томас где-то наверху двери что-то слизал языком и сожрал. Огонь выровнялся и перестал дымить.
– Фигня какая-то, невкусно, – покачал он головой.
Зашли в квартиру. В нос ударил запах тухлого мяса.
– Это так порчи и подклады пахнут? – поморщилась я, стараясь реже дышать.
– Это так пропавшие продукты пахнут, – ответил Томас.
На кухне на столе лежал кусок тухлого мяса, на пол стекала вонючая жижа. Естественно, по нему ползали разные представители насекомых. Меня чуть не вывернуло наизнанку.
– Можно, я это съем? – спросил бес.
– Делай, что хочешь. Я на балкон, воздухом дышать, – сказала я и убежала в зал.
Открыла балконную дверь и стала дышать чистым воздухом. Через пять минут ко мне заглянул Томас.
– Агнета, идем. Подарки я все собрал в кучку. Вещи собирай сама. Надо пройтись по квартире с огнем, воздухом, землей и водой. В принципе, чего мне тебя учить, ты и сама все знаешь. Сейчас начнешь чистить, полезет всякое-разное, будь готова. Я бы рекомендовал начать с воздуха, хоть немного запах исчезнет.
С воздуха так с воздуха. Подожгла веничек из трав и пошла окуривать помещение. По квартире ходила, песню заводила, чью-то судьбу оплакивала да за ворота провожала. За спиной тени бродили, хороводы водили, что-то само исчезало, а что-то Томас выпроваживал.
Потом огнем прошлась, со свечой все углы обошла.
