так болит? — поморщившись, спросил Игорь.
— Слюна порождений на их когтях! — пояснила Растрёпа. — Они не только наносят раны, но и заносят в них яд. Я видела, как они облизывают когти перед тем, как в бой кинуться.
— И давно я без сознания?
— Сложно сказать, — Растрёпа снова подошла к нему с каким-то комком травы. — Давай, жуй… Вкус дерьмовый, но это лекарство. Глотать, кстати, необязательно. Тут больше важен сок травки, который смешается со слюной.
Трава и в самом деле была мерзкой на вкус, переплюнув в этом даже тошнотворное зелье, выпитое до этого. Но Игорь послушно жевал, лишь периодически смаргивая текущие из глаз слёзы.
— Тут нет смены дня и ночи, а сумерки очень странно чередуются с тьмой. Но, по ощущениям, где-то пару суток прошло… — призналась Растрёпа. — Порождения на лагерь нападают, но мы справляемся. Их когти сходу зачарованные брёвна не берут. А долго пробовать я, Бозя и Эрин не даём, отгоняем. Долго они тут всё равно находиться не могут: как-никак, защита нюхача работает.
Игорь молча жевал противную траву, пуская слёзы отвращения. А Растрёпа тоже замолчала, не зная, что ещё рассказать. Вопросы-то у Игоря были… Вот только пока трава во рту не стала почти безвкусной, он особо ничего спросить не мог. И только проглотив остатки лекарства, сумел уточнить:
— А почему мы ещё на Пыли?
— Не смогли уйти, — призналась Растрёпа. — Ждём, когда появится такая возможность. Узел не отпускает…
— Как это? — не понял Игорь. — Так же, как не впускал?
— А вот так… Запрещает уходить, потому что идёт смещение, — пояснила Растрёпа. — А они, как ты помнишь, постоянно здесь идут. Одно за другим. Так что сидим и ждём, когда выход откроется.
До смещения Пыли осталось 23:00
Будто услышав разговор, оповестило их Упорядоченное. А Игорь только и смог, что зубами скрипнуть. Зря, конечно: проглоченная травка тут же запросилась наружу.
— Банка, которая была у Веры в рюкзаке, разбилась: по ней пришёлся основной удар… — призналась Растрёпа, пока Игорь героически сражался с приступом тошноты. — Но мы с Бизоном заменили её одной из банок Муси.
— Он этого не простит! — улыбнулся Игорь, ощущая одновременно и запоздалую панику, и невероятное облегчение. В том числе, оттого что его, наконец, перестало тошнить.
— Сам нас в это втравил, так что простит, без вариантов! — непреклонно откликнулась Растрёпа. — Тем более, у него ещё останется соль на продажу.
Снова повисла тишина. Просто Игорь пытался бороться с новой напастью: с накатывающим сном. Спустя где-то полминуты Растрёпа догадалась, что с ним не так, и предложила:
— Ты спи, во сне выздоровление идёт быстрее! И не волнуйся. Если надо будет, мы тебя разбудим.
А в следующий момент Игорь уже снова спал.
Сначала это был обычный сон. Игорь из него ничего не помнил. И не осознавал себя спящим. Запомнил только ощущение бессилия. Прямо как во время боя с порождениями на Пыли. Когда ничего не можешь сделать, и никак не выходит переломить ход битвы.
А потом всё изменилось… Игорь осознал себя и даже осознал себя спящим… Но покинуть сон не мог. Это был сон-видение, похожие на те, что бывали у него на узле Священной Пирамиды. И, насколько он помнил, такие видения надо было просто досмотреть до конца.
Игорь стоял в группе других людей разного возраста, одетых в светлые одежды. Тот, чьими глазами он смотрел, был невысок, но молод. И стоять ему было легко — он к этому делу был привычен. Чего не скажешь о здоровенном желтокожем дядьке, который постоянно переминался с ноги на ногу.
Перед их группой стоял мужчина в серебристой, очень необычной броне. Она напоминала в одно и то же время и скафандр, и рыцарский доспех. А на нагрудной пластине виднелось изображение двух рук с переплетёнными пальцами. При этом сами руки были вывернуты ладонями от человека, как будто их обладатель потягивается.
Площадка, где стояли люди, находилась на какой-то возвышенности. С неё можно было увидеть яркое голубое небо, бегущие по нему облака и далёкую туманную стену, обозначавшую границу узла.
— … Как вам уже неоднократно говорилось, — сказал мужчина, будто продолжая какую-то лекцию, –чтобы стать одним из нас, мало «ощущать» мерзость. И даже те, кому повезло получить «предчувствие», «снижение» или «возвращение», даже они ещё не стали частью нашего ордена!
— А «уравнение»? — поинтересовался тот, кем был Игорь.
— Если вам, Сил-Иок, каким-то чудом удалось получить «уравнение мерзости», то и это ещё не всё! — мужчина, который, видимо, был наставником этих людей, презрительно скривил губы. — Эти навыки, может, и показывают вашу предрасположенность, но такие может получить почти любой!..
Он обвёл придирчивым взглядом собравшихся, а затем продолжил:
— Чтобы по-настоящему стать одним из нас, надо овладеть активным навыком «отрицание мерзости»! Базовая способность, позволяющая перенаправить зло обратно тому, кто его к вам проявляет. И только этот навык позволит вам вступить в наши ряды! А те, кто не сумеет овладеть им… — на этих словах наставник пристально глянул на человека по имени Сил-Иок, которым сейчас был Игорь. — … Те нас покинут. И я даже знаю некоторых из них!..
— А как овладеть навыком, если его нельзя получить от Упорядоченного? — удивился ещё один мужчина, стоявший неподалёку.
— В этом-то и вся суть! — радостно провозгласил наставник. — В этом вся его ценность! Упорядоченное может научить вас многому… И многое отнять. Но есть навыки, которые вы должны получить самостоятельно. Через мысль, слово или жест. Это то, что вы унесёте с собой в мир Порядка, если вам не повезёт, конечно, в него попасть. Посмотрите сюда!..
Он ткнул в эмблему у себя на груди. И, дождавшись, когда все ученики на неё взглянут, продолжил:
— Это не просто наш символ. И он не просто так у меня на груди. Это и есть первый жест, которым вы должны будете овладеть. Жест, мысль и намерение! «Отрицание мерзости»!
У Сил-Иока, чьими глазами Игорь сейчас смотрел на мир, явно был навык «предчувствие мерзости». Потому что Игорь поймал его ощущение, говорившее, как сильно наставник желает ему зла. А тот мерзко ухмыльнулся и повторил жест, изображённый на эмблеме. То есть сцепил пальцы и направил руки ладонями к Сил-Иоку.
— Оп! — наставник делал это с настолько сосредоточенным лицом, что Игорю было даже
