улыбка.
Нет, с ней он тоже уже разобрался.
Но кто ещё? Кухарка? Помощница? Молодка пришлась Александру по душе.
Володя на миг зажмурился.
«Холодная голова, только холодная голова!»
А что, ежели в усадьбе тайно пребывал кто-то ещё? Не могли же Терентий с Анфисой сделать всё это…
Володя никогда раньше не убивал. Приходилось, конечно, порой крысу прихлопнуть или куру. На спор или по зову желудка. Но то другое. Он никогда раньше не убивал людей.
Впрочем, приходилось видеть, как то делал дадо.
«Дадо…»
Коридор был тёмным, но глаза, привыкшие к отсутствию света, могли углядеть в нём чужаков. Оттого Володя смекнул поднять ворот коричневой рубахи, чтобы открытая полоска лица была как можно уже. Кожа бледна, а значит, заметна. То же заставил сделать и девочек, едва они выбрались из подвалов.
Наверху дышалось легче. Ни трупного, ни плесенного запахов. От него самого, как и от Варвары, разило потом и кровью, а от Маришки ещё и блевотиной. И всё равно здесь было лучше, чем там.
Его руки, усеянные занозами от древка топора, мелко дрожали. И он сжимал их в кулаки, загоняя острые щепки глубже в ладони. Пальцы ещё ощущали призрачную тяжесть его первого орудия убийства.
Два человека. Убить двух человек за один вечер – табор был бы впечатлён. Сам дадо был бы впечатлён.
«Ты уверен, что они заслужили это?» – спросил бы он.
И Володя с готовностью, со всей яростью ответил бы: «Да!»
С четверть часа, наверное, назад, когда они ещё только поднимались по тесной бесконечной лестнице, пытаясь как можно быстрее убраться из подвалов, на руках его была кровь только одного человека. Он тогда велел себе не думать о нём, покуда они не выберутся из имперской западни. Покуда не доберутся до революционеров и свободных газет. Володя крепко сжимал топор и размышлял лишь о том, кого ещё удастся обнаружить в живых.
Вернее, удастся ли им обнаружить в живых его.
Тогда-то Маришка, не желающая переставлять как следует ноги, и запнулась о ступень. Она растянулась под их с Варварой ногами, и это едва их не угробило.
Тогда настало время второго его убийства. Вот так скоро.
Отвлёкшись на девчонку, Володя не успел заметить появившуюся в узком проходе фигуру. И лишь хорошо натренированные темнотой глаза сумели уловить мелькнувшую впереди тень.
– Назад! – рявкнул Володя, отталкивая Варвару.
Силу он не рассчитал, да разве до того было. Девчонка кубарем полетела вниз по ступеням и чудом не свернула шею.
Анфиса, налетевшая на них сверху, высоко занесла над головой нож. И совершенно недальновидно подставив под удар живот. Она даже не удосужилась подумать, что у приютских тоже могло быть оружие. Хотя, вернее всего, она попросту их недооценила – напуганных, глупых сироток, чудом сумевших избежать казни.
«Всегда подмечай ошибки и используй их вовремя», – любил повторять Володин дадо. Это были хорошие слова.
Все его слова были хорошими.
Лезвие топора вошло в служанкин бок, будто в масло. Удар получился сильным, и Анфиса влетела в стену. Глухой треск прозвучал для Володи что музыка.
Домоприслужница сипло заверещала, а может, то был просто воздух, вышедший из грудной клетки, показавшийся слишком громким в давящей подвальной тишине.
Следующий удар пришёлся Анфисе прямиком в лоб. Её нож с холодным звоном покатился по ступеням и затерялся внизу. В темноте.
На этот раз топор застрял.
«Крепкие кости», – подумал Володя, выпуская древко из рук.
– Наверх, живо! – велел он, оглядываясь через плечо.
Сколько у них было времени? Должно ли прийти подкрепление? Кто ещё скрывался в особняке?
Он ловко перешагнул зарубленную служанку и проследил, чтобы девчонки последовали его примеру. Варвара после падения хромала – то выдавал шорох сора по полу. Она подволакивала ногу, и Володя оттого кривился – калека да полоумная – не та компания, в которой он сейчас предпочёл бы очутиться.
Они выбрались из каморки, скрывающей лестницу в подвал, и парень повернул голову, озираясь по сторонам. Саяры нигде поблизости не видать, а кликать её он был не дурак. Впрочем, ежели ему не изменяла голова, главная угроза была позади. Яков, как оказалось, забил смотрителя. Зачем – непонятно. Да разве это важно. Володя – Якова. А теперь ещё и служанку. Но кто знал, что ещё приготовило для них это место?
Он сжимал кулаки, изучая взглядом парадную залу.
– Как ты нашёл нас? – прошептала Варвара ему в самое ухо.
– Саяра, – просто ответил он и потянулся к Маришке.
– А?..
Ковальчик стояла, будто фарфоровая статуэтка на каминной полке. Такие любили в богатых домах. Маришка смотрела прямо перед собой, не удосуживаясь вытереть ни сопли, ни слюни, капающие на заблёванный воротник коричневого форменного платья. Володя схватил её за запястье и притянул ближе. Та послушно переставляла ноги, но ничего, кроме этого, не делала.
– Она, – Варвара брезгливо покосилась на Маришку, – ополоумела, да?
– Пройдёт, – Володя осторожно шагнул вперёд. – Надобно проверить, кто ещё остался.
– Госпо… – Варвара осеклась под его взглядом. – Яков велел идти к кухарке. Она…
– И что, ты его послушаешь? – фыркнул он.
Варвара вылупилась на него, как на умалишённого:
– Он… он ведь спас нас. Он… убил с-смотрителя.
– Ага, а почему?
– Я… я не знаю.
– То-то и оно.
– Он пытался спасти нас! Он рассказал… рассказал… – Варвара запнулась, заламывая руки.
Лицо её скривилось, будто вот-вот опять разревётся. Володе захотелось сплюнуть.
– Про что? – вместо этого спросил он. – Про могилы?
– Что?! Какие… какие могилы?
– Да так… Во дворе.
Могилы на заднем дворе. Как это было… театрально. И дёшево – вот что он думал. Нереально.
Что ж… Безумный Император пошёл куда дальше, чем Володя мог себе это вообразить. Ошибка. Володина самая большая в жизни ошибка. Недооценить врага. Что сказал бы дадо…
Когда он очнулся, весь запорошённый снегом, не пойми сколько времени провалявшийся на промёрзшей земле, спасибо, что не подохший, уже стемнело. Совсем стемнело. А дом, нависающий над ним, был так безмолвен… Он сразу понял, как сильно опоздал.
– Я отправляюсь на кухню! – шумно втянув носом воздух, выпалила Варвара.
– Вперёд, – бросил цыган.
Пускай делает, что хочет – кто он такой, чтобы указывать вольному люду.
Уж точно не Безумный Император.
– Я одна никуда не пойду! – девчоночий голос дрожал.
Володя едва не поморщился. Как вилкой по тарелке, честное слово.
– Тогда придётся сначала забрать остальных.
– А ежели нет никаких остальных?!
– Надобно проверить.
– Ты идиот!
– С чего это? – Верхняя губа Володи дёрнулась, обнажая верхние зубы. – Ты не казалась расстроенной, когда я явился за вами.
Она не нашла, что ответить.
Володя проскользнул в центральную залу.
