до слез, я оглядела уютный кабинет Вильгельма, где единственным дисбалансом были раскиданные по полу бумаги. Те самые со стола. Ну и еще куча людей, половину из которых я видела в первый раз.
– Прости, пап, – я резко стала сосредоточенной и очень виновато взглянула на отца.
Тот в свою очередь угрожающе свёл брови и прошипел:
– А как же "Я больше так не буду"?
Видимо исчерпав весь свой заряд эмоциональности на сегодня, я лишь взглянула в глаза отцу.
– Не люблю лгать.
Бабушка активнее замахала веером, Маргарита забегала глазами из стороны в сторону, не в состоянии найти место куда бы себя деть, а Магистр с Майклом укоризненно обвели меня взглядами.
– Кошмар! Я просто не могу поверить… – Актиния Кери взглянула на меня, затем на Вильгельма, упавшего в свободное кресло у камина, видимо сев подальше, чтобы меня не убить.
Вольтер же, наконец, убрав от меня руки и… остальные части тела, поправил пиджак, перешагнул через собственный плащ и, пройдя вокруг стола, бесцеремонно сел в директорское кресло. За чем пронаблюдала, кажется, только я – остальные смотрели куда угодно, только не на Лорда.
– Мне нужен подписанный договор, Асгард. Желательно именно сейчас, – спокойно сказал Феликс, сверля взглядом белого как мел отца.
Вильгельм явно не хотел себе такого зятя, потому молчал. Как и все остальные.
– Я не хочу замуж, – как‑то слишком тихо произнесла я.
Все с неверием уставились на меня. Действительно, то что сейчас было так и кричит о моем нежелании быть замужней девицей. Простите за непостоянство, но я дитя Фобоса, а в том мире для таких дел даже имя знать необязательно. Я, конечно, не до такой степени сбрендила, однако "свадьба женщину не красит", так что молчать не буду.
– Я даю тебе разрешение на использования права дня, – произнес отец, смотря на то как разгорается огонь в камине.
У меня же по затылку мурашки поползли.
– Сдурел?! Он ее убьёт! – заорала бабушка, чуть ли не вскочив с собственного места.
Я согласно закивала, не очень понимая, о чем она, но не отрицая того, что не хочу этого самого "права".
– Допустим. Хотя… так будет даже лучше. Теперь ты не сможешь продать ее кому‑то другому, – в этот момент все замерли глядя на Вольтера с ужасом, – однако мне все равно нужен договор.
На комнату опустилась гробовая тишина. Вольтер при этом довольно улыбался почему‑то исключительно мне, я же судорожно искала выход.
– То есть, мне достанется использованная невеста? – неожиданно спросил Майкл, глядя то на Магистра, то на Вильгельма, тяжело трущего ладонями лицо.
Я просто задохнулась от возмущения. Все моё естество было в шоке над всеми, кто здесь присутствовал.
– Да, Лорд Райдер, – произнес довольный Феликс, постучав по стулу рядом с собой, как бы подзывая меня к себе.
– Тогда я не согласен! – взревел Майк, на которого я уже не обращала внимания.
В мыслях моих было совсем другое. Потому я спрыгнула со своего насиженного места на столе, шлёпнув босыми грязными ногами по мрамору, и прошла туда, куда указывал Лорд Вольтер. Я тихо села, радуясь тому, что гул голосов на фоне перерос в гомон с криками, и начала:
– Мне нужно поговорить с Вами. Наедине, – последнее слово попало в тишину и прозвучало опять не так, как мне бы хотелось.
– Нет! – вскочил на ноги папочка, начиная мерить кабинет шагами, – я еще не подписал бумаги о праве дня!
Интересно что мой возраст его уже не интересовал.
– Лааадно… – протянула я и громко добавила, – я говорю Вам «Нет!», Лорд Вольтер!
Повисла гнетущая тишина. Феликс усмехнулся и направил на меня взгляд чёрных как ночное небо глаз.
– Ты не можешь мне отказать еще месяц, – произнес он с издевкой.
Но я решила идти до последнего.
– Вы еще полгода не можете ко мне и пальцем прикоснуться!
Вольтер было замер, чувствуя, как я испуганно остановилась словно мышь перед котом, но улыбнулся шире.
– Ты же все знаешь… мышка. Да и хитрить совершенно не умеешь.
Я кивнула, соглашаясь с его словами. Только… он меня не "рассекретил" до этого самого дня. В чем же причина?
– Я согласен на этот брак, Вольтер, – сквозь зубы произнес Вильгельм, – можете заново присылать договор.
Вот так не желающего сдаваться Лорда загнали в тупик. Однако я в свою очередь сдаваться не планировала.
– Ровно к моему дню рождения и подпишешь, да, папочка? – усмехнулась, смотря только на Феликса.
– Скорее уж через месяц, ближе к моему, да Алиса? – улыбка Вольтера была намного веселее чем моя.
Я кивнула, задав вопрос, который меня порядком замучил.
– А какого числа у Вас День рождения?
– Четвёртого февраля, – произнес он, сверкнув милой улыбкой с ямочками.
И убив меня этим наповал. Потому что это была моя дата рождения.
Когда я вышла из кабинета отца, солнце почти встало, озаряя горизонт ярким голубым цветом. В голове кружилась лишь одна мысль, я определенно все делаю не так. Поддаваться глупой подростковой влюбленности было неосмотрительно. Наверное, я и впрямь веду себя как глупая малолетняя девица, которая не в силах определиться с собственными "хотелками". Оправдывало меня лишь то, что я именно такой и была.
Я уверенно вышла из Центральной башни, преодолела призамковую территорию и упала на уже излюбленную лавочку у моей башни. Причём упала в прямом смысле. За два шага до обычного приземления, я споткнулась. Затем шмякнулась, уткнувшись носом в деревянную поверхность, и замерла, ощущая себя рыбой, которую выбросило морем на берег. Моральных сил хватило, только чтобы перевернуться на спину и уставиться на бледный небосклон с редкими утренними звёздами.
Может причиной всему этому был близкий нервный срыв, а может я просто устала за эту поистине долгую ночь. Только сейчас я чувствовала себя незавершенной. Будто огромный кусок моей души вырвали при самом рождении, оставив меня неполноценной. Моя душа рвалась и металась в той клетке, в которой ее заперли, пытаясь выцарапать себе выход и улететь в то место, где она сможет обрести свободу.
Я определенно скучала по Рае. Кто‑кто, а она смогла бы сказать нужные слова, взбодрить, всколыхнуть тягу к жизни и… предотвратить эту «холодную войну», что разрывает меня даже не на две, на тысячу частей.
Через минут десять я резко села, заметив неясное шевеление у ворот. Там, у самой стены стояла парочка учеников Замка, которые ну очень увлечённо друг с другом спорили. Спорили однако тихо, так что определить смысл разговора я могла только по рьяной жестикуляции и агрессивным лицам. Однако не узнать белобрысого принца и небезызвестную русалку
