class="p1">Касаясь ее шелковистых волос и вслушиваясь в тихое дыхание, молодой человек вдруг осознал, насколько Эрика ему дорога. Ни разу за все это время он не усомнился, что именно о ней говорилось в предсказании Йолики. Они действительно были связаны незримыми нитями тонкого кружева. Кружева, что так усердно сплетала судьба долгие годы до их первой встречи.
Этеле заглянул в наполненные слезами голубые глаза и тихо проговорил:
– Наверное, не время об этом сейчас говорить, и я даже не знаю, как заставить тебя мне поверить. Скажу лишь, что ты перевернула всю мою жизнь. С той самой минуты, когда впервые увидел тебя в Словакии, ни о ком другом не могу больше думать. Словно какое-то наваждение, ты преследуешь меня повсюду. Я готов продать душу дьяволу, только бы остаться с тобой.
Этеле потянулся к любимой. Надеялся найти отклик в ее глазах, но они снова затуманились страхом.
Отвернувшись, девушка зло выкрикнула:
– Убирайся! Мне уже осточертели твои лживые признания! Думаешь, не знаю, что вы все только и ждете, как бы поскорее заманить меня в ловушку и лишить дара? Но мои настоящие друзья и защитники вам этого не позволят!
Ведьмак зажмурился, стараясь подавить горькую усмешку. Маргитта могла быть довольна. Она достигла даже большего, чем предполагала: не только подчинила рассудок Эрики своей воле, но и воздвигла непреступную стену между двумя любящими сердцами.
* * *
Крадучись, Кристиан пересек комнату, склонился над другом и, пощелкав пальцами возле его лица, с иронией произнес:
– Спишь на посту, солдат? Стыд тебе и позор. Пока ты тут дрыхнешь, наша драгоценная сто раз могла смыться. Тебе повезло, что девчонка не проснулась.
Этеле открыл глаза. Часто заморгал, тщетно пытаясь подавить зевок и понять, что от него хотят. Выпрямившись в кресле, с тревогой посмотрел на Эрику. Девушка крепко спала, свернувшись клубочком и положив ладони под голову. Ее сон казался таким безмятежным, что на какое-то мгновение ведьмаку подумалось, что Маргитта наконец ее отпустила. Но прерывистое дыхание и слезы на щеках свидетельствовали об обратном, бедняжка по-прежнему находилась в плену кошмаров.
Подойдя к окну, Керестей отодвинул тяжелую портьеру. Солнечный свет разлился по комнате, чуть оживив бледное, изможденное лицо девушки. Не желая ее тревожить, ведьмак задернул штору, и помещение снова погрузилось в полумрак.
– Уже полдень, иди спать, – повернулся он к другу. – Я пока с ней побуду.
Этеле потер глаза и, стараясь казаться как можно бодрее, с хрипотцой в голосе произнес:
– Ничего, я выдержу. Тем более, ты тоже устал.
– Все это, конечно, очень трогательно и по-мужски, – уколол приятеля Эчед, – но не имеет смысла. В таком состоянии толку от тебя немного. Неизвестно, где сейчас Маргитта и каков будет ее следующий шаг. Она не дура, и уже должна была догадаться, куда мы отправились. Если ведьма надумает прервать ритуал… – Кристиану не было нужды договаривать, Этеле и так все прекрасно понял.
Не найдя, что возразить, ведьмак послушно поднялся. Он действительно был вымотан. В последние дни практически не отходил от Эрики, сидел возле нее часами, не смыкая глаз, и как никогда нуждался в отдыхе. Уверившись, что появление Криса не потревожило ее покой, ведьмак отправился к себе.
У самого порога его окликнул Эчед.
– Мой тебе совет: вернешься в Будапешт, обратись к психологу там или психиатру. Кажется, у тебя развилась паранойя. Эрика мне безразлична. Всегда была.
В ответ Этеле лишь грустно усмехнулся. Он давно знал Кристиана и научился понимать, когда тот был искренен, а когда врал.
В этот раз Эчед обманывал не только друга, но и самого себя.
* * *
От множества свечей, расставленный на полу, исходил дурманный чад, шторы были плотно задернуты, не пропуская в комнату солнечный свет. Маргитта сидела в центре колдовского рисунка и медленно погружалась в транс, чтобы в очередной раз ввергнуть свою жертву в пучину страданий.
Ведьма надеялась отыскать в воспоминаниях девушки что-то, что помогло бы им ее обнаружить. К досаде Маргитты, пока что все попытки оказались тщетны. Она видела лишь самые яркие воспоминания, те, что оставили в душе Эрики неизгладимый след. Испытания прошлого, но не невзгоды настоящего.
Чародейка не услышала, как позади скрипнула дверь. Не встрепенулась, когда раздался тихий шорох шагов, не ощутила дыхания на своем виске и не сразу разобрала вкрадчивый мужской голос:
– Мы нашли ее. Девчонка в Словакии.
Прошли мгновения прежде, чем веки ведьмы дрогнули, а губы, до этого шептавшие заклинания, растянулись в улыбке.
– Один из магов, с которыми встречался Этеле, посоветовал ему отправиться в Словакию для проведения ритуала, – удостоверившись, что его слушают, продолжил Бальтазар. – Сегодня полнолуние, они собираются призвать Анну Дарвулию.
– Значит, нам следует поторопиться. – Ведьма щелкнула пальцами, и все свечи разом погасли. – Закажешь билеты?
– Уже. Вадаш собирает чемоданы.
– Хм, будет интересно познакомиться с наставницей Эржебет, – мурлыкнула ведьма и, босиком скользнув по ковру, распахнула шторы, впуская в спальню яркий полуденный свет.
* * *
Приподнявшись на локтях, я сонно огляделась. За окном шумел город, а здесь, в этой мрачной, серой комнате, было тихо, как в склепе. Нестерпимо захотелось вырваться на волю, как можно скорее убежать из этой чертовой гостиницы, ставшей для меня темницей. В кресле возле окна заметила своего стражника. Тот спал, уронив голову на грудь и негромко посапывая.
Ликуя в душе, что на этот раз мне удастся исполнить желаемое, на цыпочках пересекла номер. Затаив дыхание, потянулась к двери. Кулон, будто раскаленные угли, обжег кожу. Я стиснула зубы, стараясь не закричать.
Старые петли предательски скрипнули. Шагнула было за порог, когда за спиной раздался спокойный, насмешливый голос:
– Далеко собралась? – В следующее мгновение Эчед сгреб меня в охапку, затащил внутрь и бросил на кровать.
Я готова была кричать от злости и безысходности. Щелчок пальцев, и лампа под потолком ярко вспыхнула, ослепив пронзительным светом, который тут же превратился в огонь. Языки пламени заплясали вокруг кровати, поползли по ее изогнутым ножкам, лизнули смятые простыни, неминуемо подбираясь ко мне. Я кинулась в угол, ища спасения и не сводя глаз со своего тюремщика.
Не способная даже пошевелиться, прорыдала:
– Хватит! Прекрати!
– Эрика, я ничего не делаю. – Колдун сделал шаг ко мне, в ядовито-зеленых глазах отражались огненные всполохи.
Сердце сжалось, замедлив свой ритм. С моих губ сорвался не то вопль, не то всхлип. Кристиан замер на полпути. Наверное, решил не спешить с расправой, а еще какое-то время меня помучить.
– Скажи, что ты видишь, – попросил он елейным голосом, в очередной раз пытаясь оплести меня паутиной лжи.
Уткнувшись лицом в колени, с
