невероятно сильные чувства удивления и растерянности. В общем, осознавал, что события без моего участия понеслись вскачь. Но вот когда я полностью оказался в курсе происходящего, возникла проблема. Дело в том, что вас — вас лично, в общем-то спасли сразу. А вот спасти Катерину не было практически никакой возможности, она постепенно покидала этот мир. И возвращать вас к жизни, чтобы потом сообщить, что Катерина погибла, не было правильным для государственных интересов вариантом — узнав, что именно послужило причиной ее гибели, вы бы нам, это я сейчас говорю от лица государства, этого никогда бы не простили. Катерина, кстати, в это до сих пор не верит, так что было бы неплохо, чтобы вы это при ней озвучили.
— Не простил бы, — кивнул Никлас. — А что послужило причиной ее гибели?
— Да вся ваша ситуация, в общем-то. Череда ошибок при планировании и отсутствие понимания, что вы ломаете любой чужой план, будучи его частью без сопутствующего знания. По итогу мы смогли спасти Катерину, за что нужно благодарить вашу старую знакомую, к этому мы тоже еще вернемся. Пока же насчет того, что я узнал в процессе выяснения всех обстоятельств, которые привели к вашему появлению на пороге монастыря в таком плачевном состоянии. Вы, лично вы, были объектом операции, разработанной под патронажем государя-императора и осуществляемой статским советником Сергеем Сергеевичем Ивановым, с прямым участием Петербургского ведьминского Ковена. Операция являлась частью глобального плана для создания внутри Рейха оппозиции кайзеру и высшему совету жрецов Культа Пути. Согласно плана, если кратко, вы должны были стать врагом московского государства, бежать в Рейх и там возвыситься на политическом олимпе.
Увидев вопросительный и в немалой степени ошарашенный взгляд Никласа, собеседник кивнул, объяснил чуть подробней.
— Этот план появился и был оформлен во время вашего медвежьегорского сидения на дальней заставе. Непосредственное исполнение началось с череповецкого вояжа, как понимаете, когда у вас получилось вернуть домой Зою Розенфельд. После этого последовало задание по оказанию помощи леди Женевьеве фон Хоффман, в котором ваша реакция была безошибочно смоделирована. Вы должны были поступить по справедливости, вернуться в Петербург, получить от Соколова известие о грядущем аресте, после бежать вместе со своей командой в Троеградье. Но… как обычно, все пошло не по плану, не буду углубляться. Скажу лишь, что наличие измененных мутантов в подвале замка стало неожиданностью для многих.
— Это был государственный проект? — задал Никлас важный вопрос.
— Это был, так скажем, большой государственный сюрприз, — поджал губы собеседник, глядя Никласу в глаза. — Может быть поговорим об этом с вами когда-нибудь позже. Так вот, после того как вас закрыли в допросных камерах службы дознания, дальше план вернулся в свою примерную колею. Ведьма Татьяна Розанова, которая как вы помните выстроила с вами ментальную связь, ощутила, что вы крайне печально себя чувствуете. Она — якобы, отправилась к Катерине с этим знанием.
— Якобы?
Никлас перевел взгляд на Катрин, но девушка глаз по-прежнему не поднимала.
— Якобы, потому что как и Катрин, так и Татьяна с того момента как вы отправились по России на поезде «Россия», были в курсе плана по организации вашего бегства в Троеградье. Татьяна и Катерина вместе и разработали план вашего спасения — во время так удачно проводимой транспортировки машину с вами должна была перехватить ваша группа в полном составе, и вывезти вас в Троеградье по заранее организованному пути отхода. После этого, как противник московской власти, вы по плану должны были приобрести влиятельных союзников и стать частью высокого круга Культа Пути. О том, что все это — допросы в застенках и умелое бегство, лишь искусственно созданные условия, вы должны был узнать от Катерины уже после того, как оказались бы в рядах элиты Рейха, пройдя все необходимые фильтрационные мероприятия.
— Мне этот план не кажется сильно жизнеспособным, — произнес Никлас просто для того, чтобы не произнести что-то еще более резкое.
— Николай Александрович. Я же не зря с самого начала вашей беседы вел речь издалека. Всему есть объяснения, и я вам их постепенно даю, просто слишком широк спектр обсуждаемого вопроса, не могу озвучить сразу все его аспекты. Для вас же не секрет, что арбитры смартмассы принимают участие в деятельности Культа Пути в Новом Рейхе?
— Не секрет.
— И вы наверняка полагаете, что арбитры смартмассы внедрены Сверхразумом в структуры Нового Рейха в рамках индоктринации этого искусственного государственного образования, для получения контроля над Культом Пути. На деле же все обстоит совсем иначе: уверен, для вас будет неожиданным узнать, что некоторая часть арбитров смартмассы создали оппозицию, еще будучи частью Сверхразума. Видите ли, дело в том, что Сверхразум — это несамостоятельная структура. Это так называемый искусственный интеллект, рукотворная система, созданная людьми старого мира с определенными задачами и по-прежнему действующая в рамках этих задач. Сто лет назад, когда начался период, прозванный после Катаклизмом Катастроф, искусственный интеллект просто выполнял задачу по геноциду определенной части человечества в интересах отдельной группы мировой элиты. И эту задачу, так или иначе, обретший ограниченную самостоятельность Сверхразум — потому что та группа элиты в земле уже давно гниет, все еще пытается завершить. При этом, важный момент: все арбитры — максимально самостоятельные высшие особи смартмассы. Они ведь изначально люди, а не созданные из биомассы особи в отличие от жнецов, плакс, прядильщиков и прочих высших особей. Вы об догадывались?
— Я просто не думал об этом.
— Ясно. Нет-нет, я без претензий, понятно, что вопрос непростой. Так вот, об оппозиции в рядах умной массы. Как вы считаете, что является главным фактором самоопределения человека как человека?
— Человек разумный… — после некоторого раздумья произнес Никлас. — Разум?
— В том числе. Но ведь при окончательном обращении в особь смартмассы разум остался бы с вами. Холодный разум.
— Эмоции? — предположил Никлас.
— Может быть, но мне кажется это несущественным. Вы сохранили свою человечность только благодаря…
— Любви? — снова предположил Никлас.
Только в этот момент он увидел, как Катрин подняла взгляд. И только сейчас понял — по выражению лица, по ее блестящим глазам, что она все это время боялась его осуждения.
«Ты нормальная?» — спросил одними губами Никлас, постучав пальцем по виску.
Катрин только в ответ плечами виновато пожала, несмело улыбнувшись. Никлас поднялся, подошел к Катрин и взял ее за руку, присаживаясь рядом на подлокотник кресла. Девушка — так необычно выглядящая после того
