лучше, если о вашей связи никто знать не будет. Кстати, это ты тут ликвор призывал? Лоймана в соседнем забое буквально затопило. Я такого урожая никогда не видел. Ликвор размером с голову младенца — это же фантастика!
Кай пропустил восторженный монолог Валентина мимо ушей и вогнал кончик ножа тому в кожу. Грандир вскрикнул, но намек понял и с Кая слез.
— У нас, действительно, мало времени, — быстро сказал он. — Тебя надо вытаскивать отсюда, но в пещерах уже полно наших. Все, что связано с ликвором, полито кровью чужаков, таких как ты. Нельзя, чтобы тебя видели. Вы ведь сюда проникли из другой пещеры, так? Я сейчас выйду, отвлеку охрану, а ты заберешься в тот лаз и подождешь меня там. После нашего побега все рудники на ушах стоят, шансов выбраться в одиночку никаких. Ну и опять же наши везде. Ты не горец, а значит, тебя сперва убьют, а потом задумаются, кто ты и откуда. Но не волнуйся, я о долгах помню. Дождись меня здесь, хорошо? Сейчас пещеру запечатают, но через пару часов я вернусь, и мы вместе что-нибудь придумаем.
— Где Карли? — наконец, выдавил из себя Кай, справившись с бурей гнева и желанием вспороть грандиру живот.
— Ждет тебя на станции, где же еще! — ответил Валентин, деловито осматривая контейнеры. — Ты исчез, а где-то через час явилась дама с посланием от тебя. Мол, ты в порядке, с Соломоном договорился, ждите на вокзале, в конце недели увидимся. Десятая с Тупэ сняли комнату и решили тебя ждать. Я тоже собирался, но меня, наконец, нашел, поисковый отряд. А так как в горах разлилась Хищида, то меня срочно отправили обратно в Асырк.
— Кто ты, Валентин? — вопрос был запоздалый, но Кай был взвинчен настолько, что уже не выбирал, что говорить и когда. В нем бурлили странные чувства.
— Как кто? Грандир, твой друг, калюстианец, — не понял Валентин.
— Когда мы встретились, там, в пещере… Как ты туда попал?
— Я же тебе говорил, меня похитили. А до этого я путешествовал с благотворительной миссией по Синеусой Пустоши.
— Врешь! Ты искал в Асырке ликвор, верно?
— Даже если и так, то разведчик из меня получился бедовый. Я, действительно, угодил в плен к солдатам-дезертирам. Чистая правда.
— Но сообщение ты своим все-таки отправил? Что ликвора тут полно, можно осваивать новые земли, урожай будет богатым.
— Ну, отправил, — хмыкнул Валентин. — В таком вопросе нельзя терять ни минуты. Таких, как Соломон, много, а торговать с Корпусом должен только Храм. Это почти культурная традиция, если не считать того, что мы является официальными поставщиками.
— Почему же ты тогда с нами пошел? Ведь сам мог прекрасно из пещер выбраться.
— Кай, до чего же ты любопытный, — вздохнул калюстианец, заканчивая возиться с колбами. — Послушай, давай потом поговорим, хорошо? Не вовремя все это.
— Правда, грандир. Сейчас же.
— А если скажу, что ты мне понравился, не поверишь?
— Нет.
— Ну и дурак, потому что это половина правды. Вторая заключается в том, что я занимаюсь не только сбором ликвора, но и поиском новых ловцов. В тебе сразу чувствовалось какое-то особое отношение к Хищиде. Как видишь, я не ошибся. Ты оказался не просто подходящим кандидатом, но уже почти готовым ловцом. Тебе не хватает знаний, но это вопрос времени.
— Я не собираюсь… — начал было Кай, но Валентин прервал его.
— И я тоже не собираюсь заставлять тебя быть ловцом. Я просто хочу, чтобы ты знал правду. Ты никакой не гомункул, но и не самодел, как, наверное, окрестил тебя Соломон. Из Хищиды нельзя сделать человека. Да, рассказывают сказки о первых поколениях людей-самоделов, которые воевали с человечеством, но все это мифы, выгодные искателям. Это реклама, понимаешь? Чтобы быстрее и выгоднее продать шкуру гомозуля на рынке, нужно завернуть ее в привлекательную обертку. Легенды о людях-самоделах подходят для этого идеально. Думаю, правда в том, что ты был похищен, и где-то сейчас в Корсионе тебя ждут родители, возможно, любимая девушка, ну или там брат с сестрой. В общем, ты нормальный, обычный человек, такой же, как и я, просто не помнишь этого. Возможно, причина в каком-то сильнодействующим препарате, который отшиб тебе мозги. Но все это поправимо.
— Зачем Соломону меня похищать? — слова грандира Каю не понравились.
— Я не договорил, — вздохнул Валентин. — Да, ты человек, но единственное, что в тебе не то, так это большая концентрация Хищиды в организме. Соломону, как и Детям Неба, не дают покоя наши успехи в добыче ликвора. Думаю, он давно пытается «сделать» собственного ловца. Шпионы охотятся за секретами храма не один год, поэтому кое-что просочилось. Но это только верхушка айсберга. Некоторые думают, что достаточно наглотаться Хищиды и все — ловец готов. Соломон — из таких вот «некоторых». Сам он заражать себя Хищидой не стал, зато использует других, где добровольно, а где нет — как в твоем случае, например. Думаю, все эти уродцы, которых мы нечаянно поубивали, — добровольцы, наглотавшиеся самодела. Сам видишь, ничего хорошего из этого не вышло.
Помолчав, Валентин добавил:
— Я собирался рассказать тебе обо всем этом уже в Корсионе. Заодно хотел отыскать твою семью. Ты не можешь быть один. Где-то есть люди, которые тебя ждут и любят.
— Я обещал Десятой ноги, — обреченно произнес Кай, внезапно ощутив всю тяжесть несдержанного слова. — И что теперь? Соломон согласился ей помочь, а ты убил его!
— У Карли в отличие от тебя есть голова на плечах! — взорвался от негодования Валентин. — Знаешь, мы с ней на вокзале обо всем поговорили. Так вот, она все понимает. Соломон — шарлатан, потому что даже на Псиланте ног не пришивают. Предел мечтаний Десятой — это ножной экзо-скелет, который используют военные Корпуса. Но Дети Неба меценатством не занимаются, и такие технологии доступны только раненым солдатам Корпуса. Никто не будет возиться с браконьеркой. Все, что ты можешь сделать для нее — так это не давать ей ложных надежд. И быть другом, разумеется. Каким стал для нее, Тупэ. Я удивился, как быстро они поладили. Знаешь, он так заботится о ней, что…
— Я тебя понял, — перебил грандир Кай, мрачно уставившись на озеро Хищиды. — Тупэ как-то сказал, что не всякую схватку можно выиграть. До этой минуты, я думал, что это только к дракам относится.
— Ты все верно понял, — мягко сказал Валентин, подходя к нему. Если он и хотел положить руку ему на плечо, то взгляд Кая его остановил. — Знаешь, люди всегда будут бояться Хищиды больше, чем смерти. Мы же хоть и с ними,
