— Меня слишком часто держали на прицеле янки, миссис Майклсон. Не советую вам больше испытывать мое терпение!
— Испытывать твое терпение?! — прошипела Келли. — Испытывать терпение! Да я с радостью отхлестала бы тебя извозчичьим кнутом!
— Осторожнее! — предупредил он, прищурив глаза.
— К черту осторожность! Ты подозреваешь меня, не доверяешь мне и все-таки тащишь за собой через всю страну. Твоя ненависть существует отдельно от твоих желаний.
— Вот как? А что же ты скажешь о своей?
— Я к тебе не приставала…
— При чем тут приставания? — холодно перебил ее Дэниел. — То, что я только что сделал, едва ли можно назвать оскорблением действием или актом насилия…
Она вся вспыхнула.
— Но это была не моя идея, мятежник, стервятник ты этакий!
— Мятежник… стервятник? — повторил он насмешливым тоном, и взгляд его снова стал колючим. — Извините, — тихим голосом проговорил он. — Я вроде бы не слышал протестов.
— Ну так выслушайте сейчас, полковник Камерон! И держитесь от меня подальше.
Он внимательно посмотрел на нее и спокойно напомнил:
— Было время, миссис Майклсон, когда вы, кажется, не возражали против нашей близости. И даже не остановились перед тем, чтобы открыто соблазнить мужчину. С чего вдруг вы стали такой недотрогой?
— Что?! — от возмущения у Келли перехватило дыхание.
Дэниел издевательски усмехнулся. Если бы на голове у него была шляпа, он бы галантно приподнял ее. Но даже раздетый донага, он умудрился пройти мимо нее с вызывающе наглым видом.
— Сегодня вы выступали в роли видения в белом, миссис Майклсон. С того самого момента, как я проснулся, вы всячески .соблазняли меня в своем прозрачном одеянии, которое, словно вторая кожа, облепило ваше обнаженное тело.
— Я хотела помыться! — возмущенно воскликнула женщина.
Он прошествовал мимо. Получалось, что все произошло по ее вине, что и в тот раз, и сегодня она соблазняла его.
— О-о-о! — в бессильной ярости простонала Келли.
Дэниел и не подумал останавливаться. Зачерпнув в горсть камешков со дна ручья, она размахнулась и швырнула ему в голую спину.
От неожиданности он застыл на месте, потом круто обернулся. Келли захотелось бежать отсюда, бежать без оглядки. Однако не успела она и шага шагнуть, как он бросился на нее всем телом и свалил в воду.
Она попыталась вывернуться, но он решительно оседлал ее и, казалось, готов был выместить на ней всю свою злость.
Тяжело дыша, она на мгновение затихла и в упор уставилась на него. Дэниел рассмеялся. И она неожиданно для себя подхватила этот смех.
Но вот они разом умолкли, и снова горячая волна желания разлилась по ее телу. Взгляд Дэниела вновь загорелся страстью.
— Значит, ты не хотела меня, Келли? — настойчиво спросил он.
— Но я не собиралась тебя соблазнять. — «Черт возьми, да что ж это такое?!» — Дэниел, позволь мне встать, оставь меня в покое. Ладно! Я хотела тебя. Но больше такое не повторится.
— Почему? Если ты, черт возьми, ни в чем не виновата, то почему соглашаешься только тогда, когда поблизости рыщут янки?
— Перестань! — взмолилась она.
Камерон вдруг ослабил хватку, пальцы его осторожно скользнули по ее мокрым волосам.
— Слушай, помоги мне, — неожиданно попросил он. — Я рад бы поверить, Келли, но ты действительно соблазняешь, видит Бог, ты соблазняешь. Ты такая красивая! А что, если ты говоришь правду? Я мятежник, а ты янки. Я имею в виду не Север и Юг, а убеждения…
Их разговор неожиданно прервался громким требовательным криком.
Джард!
Келли оттолкнула Дэниела.
— Пусти меня к ребенку.
Камерон не пошевелился, а только не отрываясь смотрел И смотрел на нее. Она снова толкнула его.
— Умоляю тебя, оставь меня в покое! — крикнула она. — Оставь!
Он встал и рывком поднял ее на ноги.
— Хорошо, если бы мы могли оставить друг друга в покое.
Несмотря на хныканье малыша, они никак не могли разнять руки.
Наконец Келли повернулась и, так и не поняв, что хотел сказать Камерон, подскочила и быстро взяла на руки сына.
Да, если бы только они могли оставить друг друга в покое.
Глава 21
Три дня спустя им удалось переправиться на другой берег Потомака. Они снова находились в Виргинии, но здесь было очень опасно, потому что в любой момент можно было наткнуться на отряд одной из воюющих сторон. Кроме того, им было не о чем разговаривать и с каждым днем в их отношениях нарастало напряжение.
Дней через восемь они наконец добрались до Фредериксберга. Едва они въехали в город, как настроение Дэниела улучшилось, потому что город твердо удерживала в своих руках Конфедерация.
«Какой красивый город!» — подумала Келли. Она знала, что здесь когда-то жила семья Джорджа Вашингтона — владела поместьем на реке Раппаханнок. При других обстоятельствах подобная поездка доставила бы ей немалое удовольствие. А сейчас многие здания в городе пострадали от обстрела, но, впрочем, жители, которым, видимо, пришлось потуже затянуть пояса, выглядели тем не менее довольно стойкими бойцами.
Келли надеялась остановиться здесь на несколько дней: мечтала принять горячую ванну и отоспаться на настоящей постели.
Но Дэниел по-прежнему торопился. Он купил по баснословным ценам кое-какой еды, хлеба и ветчины и даже раздобыл повозку, чтобы можно было уложить малыша. Скорей бы приехать в Ричмонд, откуда рукой подать до дома!
Наконец, миновав бесконечные сторожевые посты, они прибыли в столицу Конфедерации.
Город открылся им с небольшого холма. Келли с любопытством вглядывалась вдаль. Город, большой, с красивыми административными зданиями в центре, блестел на солнце. Она даже разглядела скульптурную группу на въезде, красивые особняки и церкви. На улицах города было многолюдно и оживленно.
— Ну вот ты и дома, — тихо произнесла Келли.
Он удивленно уставился на нее:
— Пока еще нет, но уже близко.
Келли опустила голову. Она молила Бога только об одном — чтобы они сделали передышку. Однако боялась показать ему, насколько измучилась. По ночам они с Дэниелом спали на расстоянии, и земля казалась ей жесткой и холодной. Она часами лежала без сна, мечтая о надежном плече Дэниела и от этого еще больше презирая себя. Ведь она по-прежнему желала того, кто насмехался над ней и не доверял ей.
Она все еще любила его, А как он играл с Джардом! Сразу ясно, что лучшего отца и желать не надо. Несмотря на тяготы дороги, он старательно заботился и о ней: никогда не ел первым, даже глотка воды не делал, прежде чем она не напьется. Ее рыцарь, пусть и в обтрепанном мундире, оставался настоящим джентльменом при любых обстоятельствах, как бы ни был он зол или обижен.
