Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
«Вы в самом деле полагаете, что суд поверит в то, что вы ни о чем не подозревали, когда каждое утро в самом буквальном смысле стирали кокаин со столов?»
«Правильно ли будет утверждать, что вы были сообщницей мистера Блэка?»
«Жизель ваша подруга? Поэтому вы ее защищаете?»
Мне очень хотелось сказать им, что Жизель не нуждается в моей защите – больше не нуждается, поскольку ее обидчик, мистер Блэк, мертв. Но я усвоила от Шарлотты, что в суде, когда в вопросе звучит предположение, отвечать на него не обязательно. И поскольку я не хотела попасть впросак, я позволила Шарлотте возразить. А сама ничего не сказала.
Детектив Старк неоднократно пыталась добиться того, чтобы Жизель появилась в суде, но все напрасно. Однажды ей удалось поговорить с Жизелью по телефону. Ее засекли в отеле в Сен-Тропе. Детектив Старк умоляла Жизель вернуться в страну и выступить в суде. Жизель спросила, кто обвиняемый, а когда узнала, что это Родни, а не я, сказала: «Черта с два, нет. Я не собираюсь возвращаться».
– А она не сказала почему? – спросила я.
– Она сказала, что и так потратила слишком много времени на отъявленных мерзавцев. И что теперь, когда она впервые в своей жизни свободна, с нее хватит. Она сказала, что явится в суд только при условии, что я выслежу ее и вручу повестку лично в руки. Еще она сказала, что это я следователь, а не она и что это моя обязанность – засадить злодея за решетку.
Это было очень похоже на Жизель. Когда детектив Старк рассказывала мне все это, я прямо-таки слышала ее голос.
В конце концов я вышла на трибуну, и лишь Хуан мог подтвердить мою версию этой истории.
По всей видимости, выступила я хорошо. На трибуне я держалась спокойно, и судья принял это во внимание. Шарлотта говорит, большинство свидетелей решает, что на них нападают, и начинают либо агрессивно обороняться, либо ломаются.
Я же привыкла к обзывательствам и намекам относительно моего характера. Я привыкла к словесным перепалкам и колкостям. Меня осыпают ими ежедневно, а я нередко об этом даже не догадываюсь. Я привыкла к тому, что слова – моя единственная защита.
По большей части находиться на свидетельской трибуне мне было нетрудно. Все, что от меня требовалось, – это выслушивать вопросы и отвечать правду, мою правду.
Сложнее всего мне пришлось, когда Шарлотта попросила меня рассказать суду о моих воспоминаниях о том дне, когда я обнаружила мистера Блэка мертвым в постели. Я рассказала им о том, как мистер Блэк едва не сшиб меня с ног у входа в номер. Как я потом вернулась в номер еще раз, но Жизели там уже не было, как я заглянула в дверь спальни и увидела мистера Блэка, лежащего на кровати. Я рассказала им все подробности, какие смогла вспомнить, – про бутылочки с алкоголем на столике в гостиной, открытый сейф, рассыпанные по полу таблетки, разбросанные в разные стороны туфли мистера Блэка, три подушки на кровати вместо четырех.
– Три подушки, – произнесла Шарлотта. – Сколько подушек обычно лежит на кровати в «Ридженси гранд»?
– Наш стандарт – четыре подушки. Две твердые, две мягкие. И могу вас заверить, я всегда строго следила за тем, чтобы на той кровати было ровно четыре чистые подушки. Я человек, для которого несущественных мелочей не существует.
По залу суда пронесся приглушенный смех, смех надо мной. Судья призвал к порядку, и Шарлотта попросила меня продолжать.
– Расскажите суду, Молли. Вы никого не видели в номере или в коридоре, никого, кто мог бы унести с собой пропавшую подушку?
И вот тут-то наступила самая сложная часть, то, что я никогда ни с кем не обсуждала, даже с Шарлоттой. Но я подготовилась к этому моменту. Я репетировала его много ночей подряд, между подсчетом плюсов моей ситуации и подсчетом овец.
Я собралась с духом, чтобы не выдать свое волнение ни дрожью в голосе, ни смущенным взглядом. Я сосредоточилась на приятном шорохе крови в ушах. Я слышала, как она мягко пульсирует, набегая и отступая, точно волны где-нибудь на далеком пляже.
– Я не была одна. В той комнате, – сказала я. – Сначала я думала, что одна, но это было не так.
Шарлотта круто обернулась и воззрилась на меня.
– Молли?! – сказала она. – О чем вы говорите?
Я сглотнула, потом продолжила:
– После того как я в первый раз позвонила на ресепшен и попросила кого-нибудь прислать, я повесила трубку. Потом повернулась к выходу из спальни. И тогда я увидела…
– Молли, я хочу, чтобы вы очень хорошо подумали, прежде чем говорить, – посоветовала мне Шарлотта спокойным тоном, хотя глаза у нее расширились от тревоги. – Я сейчас задам вам вопрос, а вы должны будете ответить на него абсолютно честно. Что именно вы увидели?
Она склонила голову набок, как будто ничего не понимала.
– На дальней стене напротив меня висело зеркало.
Я сделала паузу и стала ждать, когда Шарлотта сообразит. Это не заняло у нее много времени.
– Зеркало, – повторила она. – И что же в нем отражалось?
– Во-первых, я сама, мое перепуганное лицо. Во-вторых, за спиной у меня, слева, в темном углу рядом со шкафом Жизели, стоял… человек.
Я впилась взглядом в Шарлотту. Казалось, ее разум лихорадочно работает, точно сложная машина, пытаясь проникнуть в мои мысли и решить, как действовать дальше.
– А… у этого человека было что-нибудь в руках? – спросила она.
– Подушка.
По залу суда пробежал шепот. Судья призвал к порядку.
– Молли, а этот человек, чье отражение в зеркале вы увидели тогда в темном углу, присутствует сейчас в зале суда?
– Боюсь, я не могу с полным правом это сказать.
– Потому что вы не знаете?
– Потому что в тот самый момент, когда я обернулась, чтобы посмотреть на этого человека в темном углу напрямую, я упала в обморок. А когда очнулась, его там уже не было.
Шарлотта медленно кивнула. Она тянула время.
– Разумеется, – произнесла она. – Вы ведь вообще склонны падать в обморок, верно, Молли? Детектив Старк показала, что вы один раз упали в обморок на пороге своей квартиры, когда вас арестовали, и еще один раз в полицейском участке, я ничего не путаю?
– Да, все верно. Я падаю в обморок в состоянии крайнего нервного напряжения. И я совершенно определенно пребывала в состоянии крайнего нервного напряжения, когда меня ошибочно арестовали. И точно так же я пришла в состояние крайнего нервного напряжения, когда посмотрела в то зеркало и поняла, что в номере я не одна.
Шарлотта принялась расхаживать туда-сюда перед трибуной, потом остановилась прямо передо мной.
– И что произошло, когда вы пришли в себя? – спросила она.
– Когда я пришла в сознание, я снова позвонила на стойку регистрации. Но тогда в номере уже больше никого не было. Только я. Ну, то есть я и труп мистера Блэка, – уточнила я.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
