Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Был закрыт и проект ОСЗ — Яковлев вышел из партнерства, забрав с собой свои тульские заводы. А вскоре было объявлено о том, что «Росспиртпром» готовится выкупить у воронежского бизнесмена его спиртовой бизнес — все восемь принадлежавших ему заводов. На эти цели госкомпания взяла кредит в 4,5 миллиарда рублей в «Мособлбанке», проходившем процедуру санации в «СМП-Банке» братьев Ротенбергов. О закрытии сделки было объявлено в 2016 году. При этом на рынке уверены, что Валерий Яковлев за свои активы не получил ни копейки.
Нападение «Доброго медведя»
В конце декабря 2014 года я встречался с одним топ-менеджером из крупной алкогольной компании. Обсуждали последние новости и сплетни на рынке, и тут наш разговор прервал телефонный звонок моему визави. Разговор длился пару минут, а после его окончания мой собеседник выдал поразительную новость: «Росалкоголь подготовил приказ о минимальной цене. С нового года будет 185 рублей в рознице». Новость была настолько фантастической, что я даже переспросил, чтобы убедиться, что не ослышался и все понял правильно. В этот момент я осознал: сейчас на водочном рынке начнется что-то такое, чего мы еще не видели. Так все и случилось.
Минимальная розничная цена (МРЦ) на водку — то есть сумма, ниже которой магазины не могли ее продавать, — была введена Росалкоголем в 2010 году. Смысл этой меры заключался в том, чтобы выбить почву из-под ног самых отмороженных бутлегеров, которые, не заплатив налоги, продавали свою водку по ценам гораздо ниже себестоимости у легальных фирм. Разумеется, такая дешевая водка без труда выигрывала конкуренцию на полке. С введением МРЦ предполагалось, что даже если нелегальная водка и залетит в розницу, то стоить она там будет столько же, сколько водка качественных брендов. Потеряв свое главное преимущество — низкую цену, — производители «левака» проиграют конкуренцию с водкой больших белых компаний.
С момента появления МРЦ все время повышалась пропорционально росту ставки акциза и с поправкой на инфляцию. В 2010 году минимальная стоимость поллитровки была 89 рублей, а в 2014-м — уже 220 рублей. То есть новость о 185-рублевой МРЦ в 2015 году означала, что стоимость самой дешевой водки в магазине снизится на 35 рублей.
Понять, в чем смысл такого решения, было непросто. Но Росалкоголь сослался на слова Путина, который в ходе заседания Госсовета посетовал на то, что подорожание водки приводит не к сокращению ее потребления, а к росту продаж всяких суррогатов типа настойки боярышника или очистителей для ванн. «Мы просто выполнили пожелание нашего президента», — объяснила пресс-служба Росалкоголя. На упреки в том, что после выплаты всех налогов невозможно пустить водку в продажу за 185 рублей, представители Росалкоголя демонстрировали расчеты, по которым самые дешевые комплектующие и спирт позволяли удерживать себестоимость водки на заводе в районе где-то 165 рублей. Да, с учетом наценок оптовика и розничной сети цена в 185 рублей за бутылку никак не получится, но если заводу принадлежат собственные магазины в своем регионе, то оптовику и ретейлеру платить не надо, а значит, цену в 185 рублей можно выдержать.
Однако я не сомневался, что и в торговых сетях мы скоро увидим водку по самой минимальной цене. Подозрительно дешевая водка действительно стала появляться в сетях в начале февраля 2015 года. По 185 рублей за пол-литра на самых нижних полках магазинов стояла водка под брендами «Добрый медведь», «Калина красная» и «Старая марка», которой раньше торговала «Золотая мануфактура». На контрэтикетке — список возможных производителей из десятка заводов из Кабардино-Балкарии и информация о том, что заказчиком водки является московская компания «Статус групп», к которой и следует адресовать претензии по качеству, если таковые возникнут.
Сайт «Статус групп» не оставлял сомнений, кто стоит за этой еще вчера неизвестной на рынке фирмой. Прежде всего, новая компания унаследовала все бренды из портфеля «Золотой мануфактуры» (скоро к ним добавится и водка, которой торговала ВЕДК). Выходцами из разогнанной к тому времени ВЕДК были и руководители новой компании. Кроме того, «Статус групп» объявила себя «эксклюзивным партнером госкомпании „Росспиртпром“». Из презентации, которой поделились торговые сети, следовало, что дешевая водка реализуется в рамках государственной программы «185», направленной на повышение доступности качественной водки.
Отличием «Статус групп» от «Золотой мануфактуры» было то, что у предшественника можно было легко раскопать связь с людьми Чуяна через реестры юрлиц, а у «Статус групп» «уши Чуяна» были надежно спрятаны за «непробиваемым» офшором с Британских Виргинских островов (B.V.I.). На вопросы о том, кто является их собственником, представители пресс-службы «Статуса» отвечали уклончиво — мол, один непубличный бизнесмен, который не хотел бы до времени афишировать свое имя. А в неофициальных разговорах опять звучало имя Василия Анисимова.
После десятка звонков и отчаянных эсэмэсок миллиардер Анисимов согласился встретиться со мной и поговорить на тему «Статус групп». Место встречи выбрал неожиданное. «А подъезжай в офис „Росалкоголя“ на Миусской площади, — предложил он. — Знаешь же адрес?»
В назначенное время я приехал на Миусскую и повстречал Анисимова у входа в офис. Охранники Росалкогольрегулирования, судя по всему, Анисимова прекрасно знали, да и сам он держался как у себя дома. Мы приехали на восьмой этаж, где находятся кабинеты руководства федеральной службы. Анисимов распорядился, чтобы секретарша сделала нам кофе. «Сейчас подождем человека и начнем», — пообещал он, с ловкостью бывалого картежника тасуя в руках колоду собственных визиток. «Человека» долго ждать не пришлось — минут через пять в кабинет вошел не кто иной, как Игорь Чуян. Я впервые увидел легендарного Петровича живьем, до этого я знал его лишь по ретушированным картинкам в интернете.
«Присаживайся, Игорь Петрович, — предложил Анисимов. — Вот, привел журналиста. Объясни-ка ему, что это за компания „Статус групп“, про которую он меня все выспрашивает».
Игорь Чуян казался смущенным. Он начал сбивчиво рассказывать о том, что на рынке сотни оптовых компаний и знать на память всех владельцев просто невозможно. «Но не у всех оптовых компаний рыночная доля под 20 % и статус партнера „Росспиртпрома“», — возразил я. Игорь Петрович как-то совсем загрустил, и Анисимову пришлось прийти к нему на помощь.
Василий Анисимов — не самый яркий спикер. Мои коллеги знают: брать у него комментарии — сущее мучение для журналиста, он легко меняет темы, перескакивая с одной на другую. Из всего сказанного им в тот день выходило, что владелец «Статус групп» не он, но при этом их бизнес ему «интересен». Он «присматривается» и, возможно, когда-то выкупит компанию, когда «убедится в ее хороших перспективах». Чуян окончательно выпал из беседы и лишь кивал в знак согласия.
Большего добиться от Анисимова и Чуяна мне не удалось. Пазл сложился много позже, но теперь я могу описать «интересный Анисимову бизнес» и без его помощи. Стратегия «Статус групп» представляла собой своего рода «микс лучших практик» «Золотой мануфактуры» и ВЕДК: кража акциза, подкуп менеджеров из опта и ретейла плюс административное давление на конкурентов. В итоге водка ближайших конкурентов «Статуса» стоила 230 рублей за бутылку — на 45 рублей дороже.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
