— Стенам конец, — очень спокойно произнёс Тень. — Дара, Конте, вам предстоит небольшая вылазка.
Нам? — уточнила я.
— Нам всем. — Глаза Тени сузились. — Правитель не будет отсиживаться за стенами, если поражение неминуемо, так что придёт и мой черёд. Но пока я остаюсь здесь. С вами пойдёт небольшая армия, так что вас будет кому прикрыть.
— Подожди, — севшим голосом сказала я, указывая на далёкую рощу и филастров, вокруг которых мало-помалу собирались остальные демоны. — Ты хочешь, чтобы мы отправились туда? Туда?!
— За пределы крепостных стен, да.
— Но какой смысл, чёрт подери? Там нас сомнут куда быстрее!
Тень не обратил ни малейшего внимания на мои слова.
— Когда вы окажетесь снаружи, мои люди сделают всё, чтобы отрезать хотя бы одного филастра от остальных, — холодно сказал он. — Как только это произойдёт, вы и ваши охотники начертите пентаграмму и активируете её в последний момент, чтобы ни один обычный демон случайно в неё не забрёл. Если у вас получится, дальше будем действовать так же.
— Мы можем разделиться и начертить несколько… — начала я.
— Нет. Разделитесь потом, но в первый раз мне нужно, чтобы вы действовали наверняка. Люди должны увидеть, как исчезает первый филастр — и быстро. Конте, возьми своих подопечных, если только они не младше двенадцати.
— Они. старше двенадцати, — хрипло сказал Конте.
«Но вряд ли намного», — мысленно договорила я. Сейчас каждый мальчишка, которому было хотя бы пятнадцать, рвался к воротам или на стены — и принимали всех.
Тень отрывисто кивнул:
— Действуйте. Готовьте охотников: я спущусь, как только закончу отдавать распоряжения здесь.
Когда он отошёл, мы с Конте переглянулись.
— Он с ума сошёл, — прошептала я.
— Если бы, Закладка, — с горечью произнёс Конте. — Это единственный разумный шаг. Если ждать, пока филастры проломят стены, нам точно конец.
— А так нам конец! Нам с тобой! Чёрт подери, и всем охотникам тоже!
— Думаешь, Ниро этого не знает? — Конте кивнул в сторону Тени, склонившегося в стороне над картой в окружении адъютантов. — Он бы пошёл сам. И с радостью запер бы нас обоих где-нибудь в Чед Нате, если бы мог. Но мы нужны ему и городу. Что тут поделаешь?
Мы обменялись невесёлыми улыбками и начали спускаться по лестнице.
— Как твои ожоги? — деловито спросил Конте, обернувшись через плечо.
— Зажили. — Я покраснела. — У Тени… хорошая мазь. Жаль, что у нас было… так мало времени.
Конте хмыкнул.
— Да, семейный завтрак, переходящий в обед, в наши сегодняшние планы уж точно не входит.
Я замерла на ступенях. Осознание вдруг пронзило меня молнией: Конте не знает. Не знает самого важного.
— Конте, Тень всё ещё проклят, — хрипло сказала я. — Проклятие перешло на тебя, но не исчезло с него. Ты. должен знать.
С лица Конте сбежала всякая краска.
— Нет, — неверяще произнёс он. — Ты шутишь. Ты ошибаешься.
— Я призналась ему в любви, и ему вновь. сделалось. плохо. — Я отвела взгляд. — Он проклят, Конте. И это убивает меня так же, как и тебя.
Конте прикрыл глаза и тихо застонал.
— В тот миг, когда Ниро держал меня за руку, когда я принял его кровь. я вдруг поверил, что проклятия на нас не осталось вовсе, — хрипло сказал он. — Ни на нём, ни на мне. Словно моя жертва спасла нас обоих. Я готов был плакать от радости. Глупо, правда? Я так верил, что я его спас. Но всё было бессмысленно.
— Конте.
Конте прикрыл глаза.
— Если бы я мог хоть что-нибудь сделать, — прошептал он. — Чёрт.
— Я знаю, — тихо сказала я. — И мне ужасно жаль.
Конте врезал костяшками пальцев в стену и коротко выругался.
— Что ж, идём бить демонов. Больно, много и с пристрастием.
Тень спустился к нам совсем скоро. Дисциплина среди его людей была превосходная: Конте едва успел собрать своих охотников, как у городских ворот оказалась целая маленькая армия.
Когда Тень подошёл к нам, его лицо было совершенно спокойно, словно он не отправлял на смерть родного брата и девушку, с которой только что провёл ночь.
— Одна-единственная задача — отправить эти четыре туши обратно в Подземье как можно быстрее, — негромко сказал он. — Если вы справитесь — значит, справитесь. Если нет — мы лишимся стен и, вероятно, города: филастров не сможет остановить ни десяток клинков, ни пожар, ни горючее зелье, ни град стрел. Мои стрелки попробуют их ослепить, но это всё, чем они могут помочь.
— Их задача — перебить всех мелких демонов возле нас, — жёстко сказал Конте. — Филастр должен остаться один, чтобы в ловушку попал именно он.
— Они об этом знают.
Мы замерли друг напротив друга. В присутствии остальных ни я, ни Конте не могли ни обнять Тень на прощание, ни даже коснуться его руки — а лицо Тени, как всегда бесстрастное, не выражало ничего.
Но в глазах Конте была целая жизнь.
— Удачи, правитель, — только и сказал он.
— Постарайтесь выжить, — ровным голосом сказал Тень.
И едва заметно кивнул мне. Уголок его губ чуть приподнялся — и я ответила тем же.
Интересно, насколько я люблю в нём эту черту? То, что он без раздумий пошлёт на смерть и Конте, и меня, и себя, чтобы закрыть собой тысячи беззащитных людей?
Или для того, чтобы не допустить урон своей гордости?
Кто знает? Но если Рин Дреден выстоит, мотивы Тени перестанут иметь значение.
Лишь бы эти чёртовы филастры убрались в Подземье поскорее.
Нам удалось дочертить пентаграмму для первого филастра лишь через полчаса после того, как за нами с могильным звоном закрылись ворота. Вместе с филастром от армии отпочковался рой диких демонов, и всем нам, включая мне и Конте, пришлось не чертить пентаграммы, а драться.
Но мы справились. Борозда в земле, тонкая белая линия из крошева мела и белого песка — и пять капель демонической крови. К счастью, с ней проблем не было: не знаю как, но Тени удалось заставить чуть ли не треть демонов Рин Дредена выйти за стены вместе с нами.
Первая туша филастра сгинула в багряном огне, и мы бросились ко второй. И тут раздался грохот, от которого сотряслась земля.
Двое филастров достигли крепостных стен и одновременно ударили.
— Нет, — прошептала я.
Конте сжал моё плечо.
— Нужно спешить, Закладка. Попробуем поймать вот того, четвёртого, пока он не наделал дел.
И, словно услышав нас, четвёртый филастр взревел — и вслед за своими собратьями двинулся к стене. А за ними последовала целая армия. Возле остатков рощи виднелись от силы две дюжины диких демонов, и почти все были изранены. Остальные, ощерившись и рыча, бежали к городу.
