Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 128
«И тем не менее ты не радуешься тому, что я достаточно хорошо к тебе отношусь, чтобы сохранить тебе жизнь».
Он досадливо дергает педипальпами.
«Ты же знаешь, сколько самцов работают по всему Большому Гнезду. Ты знаешь, что мы выполняем тысячи мелких задач – и даже несколько очень важных. Если бы все вдруг покинули город или если бы какой-то мор унес всех ваших самцов, гнездо перестало бы функционировать. И тем не менее каждый из нас имеет только то, что ему дают, и даже это может моментально быть отнято. Каждый из нас живет в постоянном страхе того, что наша полезность придет к концу и нас заменит какой-нибудь более изящный танцор, какой-то новый фаворит или что мы понравимся слишком сильно и совокупимся, а потом не успеем сбежать от спазмов вашей страсти».
«Так устроена жизнь».
Сначала спор с Бьянкой и теперь эта полемика… Порция просто не может этого выдержать. У нее такое чувство, что ее любимое Большое Гнездо атакуют со всех сторон – и причем в основном те, кому следовало быть ее союзниками.
«Жизнь устроена так, как мы ее устраиваем. – Его поза резко изменяется, и он отступает в сторону и дальше от нее, ослабляя туго натянутую хищническую связь, которая нарастала между ними. – Ты недавно спрашивала про мое открытие. Мой великий проект».
Принимая его игру, Порция спускается со своего насеста, нога за ногу, но по-прежнему держась далеко от него.
«Да?» – вопрошает она своими педипальпами.
«Я создал новую форму химической архитектуры».
Его манера коренным образом изменилась по сравнению с недавней страстностью. Теперь он кажется равнодушным, чисто интеллектуальным.
«Для чего?»
Она подползает ближе, и он снова отступает – не убегая от нее, но следуя по все той же созданной им невидимой паутине.
«Для чего угодно. Ни для чего. Сама по себе моя новая архитектура не несет инструкций, приказов. Она не задает муравьям заданий или поведения».
«Тогда какой от нее прок?»
Он останавливается и снова смотрит на нее, приманив так близко.
«Она способна делать что угодно. Вторичную архитектуру можно распределить по колонии для работы с первичной. И еще одну, и еще. Колонии можно давать новое задание мгновенно, и ее члены будут изменяться со скоростью запаха, проходящего от муравья к муравью. Различные касты могут получать разные инструкции, позволяя колонии выполнять разнообразные задачи одновременно. Когда моя архитектура будет установлена, все колонии станет можно перестраивать для любого нового задания так часто, как понадобится. Эффективность механических работ повысится в десять раз. Наша способность вести расчеты увеличится как минимум в сто раз, а может, и в тысячу, в зависимости от экономности вторичной архитектуры».
Потрясенная Порция застывает неподвижно. Она достаточно хорошо знает, как работают органические технологии ее народа, чтобы понять масштаб его предложения. Если это осуществимо, тогда Фабиану удастся преодолеть главный ограничивающий фактор, который сейчас имеется в Храме и мешает осуществить план Посланника. С развития ее вида будет снят тормоз.
«Ты обладаешь этим Пониманием уже сейчас?»
«Да. Первичная архитектура на самом деле удивительно проста. Создание сложного из простого – это основа идеи. Это как плетение паутины. У меня также есть система конструирования любой вторичной архитектуры, пригодной для любого необходимого задания. Это как язык, лаконичный математический язык. – Он делает несколько шажков вперед, словно дразня ее. – Тебе понравится. Он также прекрасен, как первое Послание».
«Ты должен немедленно передать мне это Понимание!»
Секунду Порция испытывает сильнейшее желание совокупиться с ним, вобрать в себя его генетический материал вместе с новым Пониманием, немедленно создать новое поколение, которое будет править миром. Но, возможно, лучше пусть он дистиллирует свое новое знание, чтобы ей можно было его выпить и понять самой, а не передавать потомству… хотя такая мысль ее путает. Как будет выглядеть мир, когда Фабиан вручит ей секрет, открывающий будущее?
Он ничего не говорит. Шаркающие лапы и дрожащие педипальпы заставляют предположить странную робость.
«Фабиан, ты должен передать это Понимание, – повторяет она. – Не представляю себе, как ты решился рисковать собой, когда обладаешь таким знанием».
Он подошел совсем близко – встал почти между ее передними лапами. Он почти вдвое меньше нее: слабее, медлительнее, уязвимее – и в то же время он настолько ценен!
«Настолько не похож на остальных моих собратьев? – Он словно читает ее мысли. – Но это не так, или, по крайней мере, ты не знаешь, так ли это. Сколько Пониманий угасает ежедневно?»
«Ни одно из них не равно твоему», – моментально отвечает она.
«Ты этого не можешь знать. В этом-то и проблема невежества. Ты не можешь точно оценить масштабы того, в чем ты невежественна. Я этого не сделаю».
Она отшатывается.
«Объяснись!»
«Оно умрет вместе со мной. Я не стану дистиллировать это Понимание. Я предприму шаги к тому, чтобы его нельзя было забрать насильно».
Конечно: уже созданы химические контрмеры на такой случай.
«Почему ты так поступаешь?»
Фабиан смотрит ей прямо в глаза.
«Или».
«Или что?» – торопит его она.
«Ты – верховная жрица Большого Гнезда. Думаю, ни одна самка не превосходит тебя по влиятельности», – отмечает Фабиан, продолжая пристально за ней наблюдать.
«Ты хочешь спариться?..» – неуверенно начинает Порция. Она все еще не может понять, чего он, балованный самец, может хотеть, чего не получил бы, просто попросив.
«Нет. Я хочу, чтобы ты пошла к членам своего дома и в Храм, и к другим матриархам Большого Гнезда и сказала им, что у вас будет новый закон. Скажи им, что убийство самца должно стать для них таким же отвратительным, как и убийство самки. Скажи им, что мои братья достойны того, чтобы жить».
Она замирает на месте. Да, в прошлом бывали безумные философы, выдвигавшие такую идею в качестве разминки для ума, – и существуют города, где после мора самцы взяли на себя многие задачи и так от них и не были отстранены. Но это не в Большом Гнезде, а обычаи Большого Гнезда – истинные, это избранный путь Посланника.
В ней борются биология и обычаи. В ее разуме есть уголок, где таится нановирус, и он говорит ей, что все представители ее вида – родня, что они подобны ей так, как никакие иные существа, но в то же время груз общественного уклада заглушает этот голос. У самцов есть свое место: она это знает.
«Не глупи. Нельзя приравнивать невежественного ползуна-самца к таким, как ты. Конечно, тебя оберегают и ценят за твои способности. Вполне естественно вознаграждать достойных. Однако большая часть самцов ниже нас, они – избыточны. Какой от них прок? Для чего они нужны? Ты – исключительный самец. Нечто женское попало в твою яйцеклетку, сделав тебя таким. Однако ты не можешь рассчитывать на то, что мои сестры станут слепо распространять подобное отношение на всех самцов города только из-за тебя. Что мы станем с ними делать?»
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 128
