Я чувствую, что ты слаб, солдат.
когда ему придется применить ее на себе.
Дэвид Лоуренс «После кончины Ю.В. Андропова, — скажет в одном из интервью видный философ нашего времени Александр Александрович Зиновьев, — началась эра верхоглядов и откровенных государственных неумех, прикрытых стажем кабинетной партийной работы и партбилетом. Одни страдали отсутствием здоровья, другие отличались завидным здравием, но были не глубоки в большой политике, третьи топили это самое здоровье в горячительных напитках и не хотели становиться государственниками. Мыслям трудно было соединиться для продуктивной работы».
Однако все трое, добравшиеся до власти и в Советской России, и в Российской Федерации, имели общий недостаток: не чувствовали под собой страны. Они, словно марионетки, висели на нитках или проволочках, которые дергались страстями, амбициями, властолюбием и, самое опасное, нередко сильными мира сего с явными русофобскими корнями на Западе.
А два последних, затеявших непонятную «перестройку» и понятные только для их карманов «реформы без реформ», оказались разрушителями Отчизны. Они не думали о благосостоянии народа и безопасности страны, они мечтали только о своей власти над людьми и государством, не забывали только о ежемесячном, но чаще о ежедневном пополнении своих банковских счетов. Будущее они похоронили, построив на его могиле церковь из прошлого. Вера — это хорошо, но где движение вперед через время сложное и даже опасное? Этого движения вперед к улучшению жизни народ не ощутил, зато почувствовал запах распада. Страна рушилась под ударами Запада и своих оторви голов, а если быть ближе — откровенных предателей в политике.
Горбачев, не умея разъяснить другим да и самому себе, постоянно повторял бессмысленный лозунг: «Больше социализма!». Пока народ напрягался и морщил лбы, пытаясь понять, чем и как измерить параметры социализма, генсек отменил плановую экономику. Сразу же началось активное разрушение хозяйственных связей и, как закономерный процесс, уменьшились поступления в бюджет.
В буклете фотохудожника Андрея Будаева, выпущенном в 2006 году под названием «Постсоветская демократия. 15 лет пародии» содержатся слова, что многолетний абсурд в политической и экономической жизни страны сыграл свою жестокую роль в понимании «реформаторских амбиций политиков, воспитанных во времена постсоцреализма. Уже всем ясно, что это привело к «ваучеризации страны», обнищанию народа, неприкрытому грабежу старшего поколения, катастрофической беспризорности, алкоголизму и наркомании. В «политической копилке» олигархии и чиновничества — расстрел парламента, нескончаемые кавказские войны, строительство финансовых пирамид, банкротство либеральной экономической мысли и непригодность западных рецептов оздоровления страны, приведшие к дефолту 1998 года и трудностям, которые до сих пор переживает наш народ.
Бесконтрольный вывоз природных ресурсов, стагнация производства, демографический коллапс, размещение национального финансового резерва за рубежом, монетизация, назначение наместников, подконтрольность СМИ…
Кто, закрыв глаза и уши, пишет сценарий судьбы многомиллионного народа?
Кто суфлирует каждую реплику главных «героев», питает воображение режиссеров нашей истории?
Думать и решать всем нам. И желательно быстрее. Войска США и НАТО уже гнездятся на Украине. Украинские русские Донбасса уже пять лет под градом снарядов и мин украинской военщины. Российский МИД только огрызается на нападки, а люди гибнут — настреляли уже более 13 000 человек. Кто остановит этот молох гражданской бойни? Только Россия принуждением к миру!
Есть смысл посмотреть, как вела себя финансовая система. По данным специалистов-экономистов, в 1985 году внешнего долга практически не существовало, в 1987 году он вырос до 37 млрд долларов. К концу 1991 года он превысил 120 млрд «зеленых». Именно тогда возникли совместные предприятия с участием иностранного капитала и правом вывозить за рубеж и продукцию, и прибыль. Руководители более или менее работающих предприятий набрали кредитов по горло. Но ведь занимают деньги чужие, а отдавать приходится свои, а их надо заработать. Где их взять, если промышленность через несколько лет уже лежала на боку. Поэтому расплачиваться приходилось золотом или брать новые кредиты.
