Икар попросил разрешения поучаствовать в программе, чтобы усовершенствовать ее. Учитывая его опыт в сфере осознанных сновидений, ему пошли навстречу. Юноше удалось сравнить образы из его сновидений с теми, что возникали на экране, и он смог произвести необходимую настройку.
Однажды на экране из тумана отчетливо прорисовалось… яблоко. Фрукт желтого цвета медленно вращался, кожура была глянцевая, и даже имелся маленький черешок с зеленым листиком сбоку.
Это был прорыв, и это привлекло новые инвестиции.
После того как Икар увидел во сне яблоко и его сон спроецировался на экран, юноша сумел визуализировать гору, кучевые облака, дерево, цветок.
Проектом заинтересовалась одна из голливудских компаний. «А можно ли на экране визуализировать людей?» – таким был их первый вопрос. Компания приняла участие в усовершенствовании лаборатории. С помощью новой компьютерной программы Икару удалось визуализировать птиц, животных, обезьян и, наконец, человека – своего отца.
Инвестиции росли. И если жизнь в клинике «Морфей» текла в размеренном, даже скучном темпе, в центре онейрического кинематографа она била ключом. Непрестанно увеличивалось количество специалистов и новейшего оборудования. И вот в один прекрасный день Икар объявил, что готов представить научной публике полноценный короткометражный фильм, в котором будут «начало, середина, конец». Фильм, транслируемый непосредственно из его мозга!
Показ проходил в зале с экраном три на два метра. Шарлотта надела на голову Икара шлем с электродами, и юноша лег на кушетку. Среди присутствующих были родители Икара, Эрик Джакометти, а также Жиль Маленсон.
– Папа, увидишь, я выбрал кое-что очень культурное, – прошептал Икар, перед тем как закрыть глаза.
Он сделал три глубоких вздоха и приступил к погружению.
На гипнограмме отобразилось, как юноша последовательно преодолел все пять стадий. Шарлотта включила центральный экран; на нем вначале была темнота, которую видел в этот момент Икар.
Экран оставался темным довольно долго, и по залу прокатился ропот разочарования.
Затем появилось свечение.
В правой стороне экрана возникла группа людей, одетых по моде позапрошлого века: мужчины были в шляпах-котелках, женщины – в длинных платьях. Все ждали поезда на перроне.
Экран заполнил серый дым. Люди, стоявшие на первом плане, пришли в движение. В черно-белых декорациях появился локомотив. Проехав немного, он затормозил и остановился. Открылись двери вагонов, и на перрон стали выходить пассажиры с чемоданами и сумками, потом другие люди, также с багажом, начали в подниматься в вагоны. Контролер помогал тем пассажирам, чей багаж был наиболее тяжелым.
Картинка замерла, и экран вновь погрузился во тьму. Судя по гипнограмме, Икар теперь поднимался вверх, последовательно преодолевая стадии сна. Он открыл глаза. В зале грянули овации. Впервые была показана киносцена с хорошо выстроенным сюжетом, и все это – из глубин человеческого мозга!
– Я бы хотела высказать отдельную благодарность Икару Кляйну за выбранный им сюжет сновидения, – взволнованно сказала Шарлотта в микрофон, обращаясь к собравшимся. – Сцена, которую вы видели, необычная. Икар умышленно обратился к первому кинофильму в истории человечества под названием «Прибытие поезда на вокзал города Ла-Сьота», снятый в 1895 году братьями Люмьер, которые незадолго до того изо брели киноаппарат. Выбор сюжета не только свидетельствует о глубоких познаниях Икара в области истории и культуры, но и перекидывает мостик между изобретением онейрического кинематографа и рождением кинематографа в таком виде, в каком мы его знаем. Как это символично, друзья!
Икар не отрывал глаз от отца, ожидая, что тот выкажет ему свое одобрение. Жак так и поступил, подняв вверх большой палец. Рядом с мужем была сияющая от счастья Шамбайя; она, конечно, ничего не видела, но Жак описал ей все происходящее.
– Сегодня мир узнал, что можно материализовать сны, – продолжила Шарлотта. – И мне приятно, что это произошло на Монмартре, в самом центре Парижа. Что касается устройства, с помощью которого мы смогли осуществить этот проект, то оно называется Dream Catcher – «Ловец снов». А сейчас приглашаю всех пройти в соседнюю комнату выпить шампанского.
Информация о незаурядном событии мгновенно распространилась по всему миру, а фильм был выпущен на всех возможных носителях. Благодаря Интернету миллионы людей узнали подробности о «Ловце снов», а Икар Кляйн стал знаменитостью. (Девушек, помимо прочего, привлекала его экзотическая внешность.)
В научно-исследовательском центре были организованы постоянные онейрические киносеансы. Очень скоро опробовать на себе машину сновидений предложили звездам шоу-бизнеса. Один известный певец снял с ее помощью клип, который назвал просто – My Dream.
Президент Республики, гордившийся тем, что всегда был в авангарде новых технологий, также посетил центр, и не только в качестве зрителя. Увиденный им сон позже был почищен, смонтирован и положен на музыку. Он назывался «Моя Франция».
Попросила разрешение опробовать устройство и Шамбайя.
– Хочу показать вам то, что находится внутри моего разума, – объявила она перед тем, как включить камеру.
Присутствующие, Жак, Икар, Шарлотта и Эрик Джакометти, с удивлением открыли для себя мир снов незрячей женщины – упрощенный, идеализированный, сюрреалистичный.
По ходу развития сон Шамбайи становился все более ярким, в нем словно смешались персонажи с полотен Руссо и Дали. Там были тигры с длинными клыками, бородавочники с огромными лапами, лирохвосты с колышущимися перьями, флуоресцентные оранжевые орангутанги.
Затем ей снился Париж… Здания были похожи на большие деревья, автомобили – на полых внутри животных.
Шамбайе снились люди с застывшими лицами-масками: у нее отсутствовал зрительный опыт, необходимый для того, чтобы фиксировать в памяти мимику. Люди из ее снов, к примеру, не моргали глазами.
Жак тоже захотел испытать на себе аппарат – ему хотелось показать свое будущее «я», но Шамбайя воспротивилась этому:
– Нет, Жак, только не ты.
– Почему?
– Ты сосредоточен на твоем проекте по изучению шестой стадии сна, поэтому будет лучше, если твои внутренние образы останутся при тебе. Нужно обладать силой, чтобы показать, но чтобы сохранить в тайне, требуется еще большая сила.
Подумав, Жак признал правоту жены.
– Жак, милый, продолжай видеть сны, но не показывай их никому, – продолжала она. – Поверь, так будет лучше. Икар займется внешней стороной нашей деятельности. Он прекрасно в этом разбирается: его сновидение о прибытии поезда стало блестящей медиаакцией. От ныне ты можешь положиться на него.
Шарлотта с Жилем также испытали на себе устройство, но сюжеты их фильмов оказались банальными.
– Сложно тягаться с иронией вашего сына и с выразительностью графических миров вашей жены, – признал Жиль.
