Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Войну он начал в должности командира роты, а в 1916 году был назначен командиром полка. В Гражданскую войну Я.А. Слащёв был на стороне белых. В армии Деникина он занимал пост главнокомандующего войсками Крыма и Северной Таврии, впоследствии же при Врангеле был назначен командиром отдельного корпуса. Во время пребывания в Крыму Слащёв жестоко расправлялся с рабочими и крестьянами. Не поладив с Врангелем по мотивам служебного и личного характера, он был отозван и уехал в Константинополь. В Константинополе Врангель разжаловал Слащёва в рядовые. В 1922 году Слащёв добровольно возвращается из эмиграции в Россию, раскаивается в своих преступлениях перед рабочим классом и амнистирован советским правительством. С 1922 г. добросовестно работает преподавателем в «Выстреле» и сотрудничает в военной прессе. Недавно им был сдан в печать труд «Общая тактика». В связи с убийством производится следствие. Вчера в 16 ч. 30 мин. в московском крематории состоялась кремация тела покойного Я.А. Слащёва».
16 января 1929 года откликнулась и берлинская газета «Руль»:
«В Москве в своей квартире убит генерал Я.А. Слащёв, один из активных участников белого движения, снискавший весьма печальную память своей исключительной жестокостью и бесшабашностью. Уже в Крыму Слащёв старался стать вместо генерала Врангеля во главе армии, а затем в Константинополе выпустил известную брошюру, в которой требовал суда над главнокомандующим (Врангелем). Из Константинополя Слащёв переехал в Москву, советская власть охотно простила ему прегрешения по отношению к ней и назначила его профессором Военной Академии. Однако там ему не удалось удержаться вследствие крайне враждебного отношения к нему слушателей. Слащёв переведён был на стрелково-тактические курсы усовершенствования комсостава (так наз. «Выстрел»), где он и остался до последних дней в качестве лектора, успевшего выпустить за время пребывания в СССР несколько трудов по военным вопросам. Местожительство Слащёва в Москве тщательно скрывалось…
Последние сообщения берлинских газет говорят об аресте убийцы, 24-летнего Коленберга, который заявил, что убил Слащёва за расстрел брата, совершённый Слащёвым в Крыму. В Москве утверждают, что убийство совершено было уже несколько дней назад, но не сразу о нём решились сообщить. Тело Слащёва сожжено в московском крематории. При сожжении присутствовали Уншлихт и другие представители реввоенсовета».
Однако самая любопытнейшая информация появилась в Варшавской газете «За свободу» 18 января 1929 года:
«…Впоследствии выяснится, убила ли его рука, которой действительно руководило чувство мщения, или которой руководило требование целесообразности и безопасности. Ведь странно, что «мститель» более четырёх лет не мог покончить с человеком, не укрывшимся за толщей Кремлёвских стен и в лабиринте Кремлёвских дворцов, а мирно, без охраны проживавшим в своей частной квартире. И в то же время понятно, если в часы заметного колебания почвы под ногами, нужно устранить человека, известного своей решительностью и беспощадностью. Тут нужно было действительно торопиться и скорее воспользоваться и каким-то орудием убийства, и печью Московского крематория, способного быстро уничтожить следы преступления».
Заключение по делу Л.Л. Коленберга, обвиняемого в убийстве Я.А. Слащёва, было подписано 26 июня 1929 года уполномоченным 6-го отделения КРО ОПТУ Гурским. То есть спустя пять с половиной месяцев после совершённого им преступления. В этом документе всё чётко и ясно:
«1929 года, июня 26 дня, я, уполномоченный 6-го отделения КРО ОГПУ, рассмотрев следственное дело за № 77170 по обвинению гражданина Коленберга Лазаря Львовича в преступлениях, предусмотренных 138 ст. УК, находящегося на свободе, нашёл:
Гражданин Коленберг Лазарь Львович, 1905 года рождения, из мещан г. Николаева, 11 сего января убил бывшего генерала Якова Александровича Слащова выстрелом из револьвера на его квартире.
Следствием установлено, что Л. Коленберг в 1919 г. совместно со своими родителями и другими членами семьи проживал в г. Николаев. После занятия Николаева белыми он работал в большевистском подполье. Проводимые белыми жестокие репрессии и бесчинства по отношению к еврейскому населению, публичные расстрелы заподозренных в причастности и даже сочувствующих революционному движению, расстрел родного брата Коленберга — всё это произвело на него глубокое впечатление, и у него запала навязчивая идея мести командовавшему белыми генералу Слащову. После занятия Николаева красными войсками Коленберг вступил в Красную Армию и прослужил в ней до 1926 г., будучи демобилизованным на должности командира взвода.
Мысль о мести Слащову за всё это время Коленберга не оставляла. После демобилизации он приехал в Москву с целью проведения задуманного им убийства Слащова. Однако, по независящим от него обстоятельствам, он вскоре уехал из Москвы и с той же целью вернулся обратно в сентябре 1928 г. по командировке винницкого военкомата в Московскую пехотную школу им. Ашенбренера и Уншлихта. Через два месяца он был демобилизован и поступил в военизированную охрану.
С целью изучения образа жизни Слащова Коленберг стал брать у него на дому уроки тактики. 15 декабря Коленберг специально выехал в г. Киев за хранящимся там у него револьвером системы «парабеллум». Вернувшись в Москву 11 сего января, во время урока Коленберг осуществил давно задуманное им убийство Слащова, убив его из револьвера тремя выстрелами. После чего отдался прибывшим властям».
Примечательно и окончание этого документа:
«Произведённой психиатрической экспертизой Коленберг признан психически неполноценным и в момент совершения им преступления — невменяемым, а посему постановил:
На основании ст. 322 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР дело в отношении Коленберга прекратить и сдать в архив».
На документе имеются резолюции:
«Согласен. Пом. нач. 6-го отд. КРО Чопяк»;
«Утверждаю. Пом. нач. КРО ОГПУ Пузицкий».
С сегодняшних высот заподозрить в этом деле можно многое. Хотя бы потому, что на документе стоят подписи уполномоченного 6-го отделения контрразведывательного отдела ОГПУ, помощника начальника 6-го отделения контрразведывательного отдела ОГПУ и, наконец, помощника начальника контрразведывательного отдела ОГПУ. Словом, сама аббревиатура «КРО», или контрразведывательный отдел, и создаёт некий политический оттенок убийства Слащёва. Но как выяснилось десятилетиями ранее, всё было гораздо проще, чем можно было бы предположить. Первоначально, ввиду возможной политической подоплёки убийства Я.А. Слащёва, следствие по делу вело ОГПУ. Затем все материалы были переданы в Московскую губернскую прокуратуру. Следователь Элькинд в мае 1929 г. постановил дело производством прекратить, поскольку убийца был признан невменяемым. Сотрудники ОГПУ ознакомились с собранными следователем прокуратуры материалами, и пришли к выводу о необходимости продолжения следствия и задержания убийцы — Коленберга. По заданию контрразведывательного отдела ОГПУ украинские чекисты проверили отдельные пункты показаний Коленберга и подтвердили факт расстрела его брата по приказанию Слащёва. После этого и было составлено заключение КРО ОГПУ об окончательном прекращении дела. Неизвестна лишь судьба Лазаря Львовича Коленберга.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
