– Мне просто не по себе.
– Что-нибудь не так?
– Думаю, не стоит устраивать из их отношений публичный спектакль.
– Я ничего не устраиваю!
– Устраиваешь! Тебе нравятся цирковые трюки и театральные эффекты. Ты то исполняешь желания, как фокусник, то зажигаешь факелы, чтобы сделать признание, то совсем исчезаешь, то намекаешь, что тебя окружают смертельные тайны. Может, хватит?
– Какая же ты неромантичная!
– Да не хочу я быть романтичной, пойми, наконец!
– Я понял это еще в воскресенье. Как ты там изящно выразилась? «Давай затрахаем друг друга до чертиков»?
– Поэтому ты и удрал?
Шпора молча смотрел на нее.
– Разве не этого ты хотел с самого начала?
– С самого начала – может быть.
– А теперь?
– Скажу за ужином.
Эллен посмотрела на коробки с брэндами дизайнеров.
– Это все стоит целое состояние, – ужаснулась она.
– Не беспокойся, завтра утром все вернем в магазин. Я сказал, что беру для фотосессии, журнал «Жизнь Котсуолда».
– Это мошенничество!
– Все же меньшее, чем воспользоваться данными твоей кредитной карты в качестве залога.
– Что-что?
– Тебе не стоит оставлять ящики стола открытыми. У меня прекрасная память на цифры. И подпись подделать – тоже не проблема.
Эллен отвезла Шпору вместе с коробками в Верхний Спринглоуд. Ехали молча, слушали музыку.
Рори открыл им дверь своего дома в набедренной повязке из полотенца, с зубной щеткой в руках. Шпора оставил несколько пакетов, шепнул кузену что-то на ухо, а затем снова прыгнул в автомобиль и велел Эллен ехать к пабу.
– Предупреждаю, это целиком и полностью его идея. Мне бы никогда в голову не пришло приготовить девушке такой дурацкий сюрприз.
– Что за сюрприз? – спросила она.
Но Шпора не ответил: он заметил Кита Уилмора, хозяина «Плуга», и выскочил из машины прежде, чем Эллен ее остановила.
– Столик зарезервирован, как вы и просили, – сказал Кит и провел их в дальний конец садика, который был уже полон посетителей, пивших пиво.
Молодые люди отнесли коробки к столу, укрытому за деревьями. Рядом с ним протекал ручей и заглушал своим журчанием шум разговоров.
– Проводишь Дилли к этому столику. Мы будем в половине девятого, не позже, – пояснил Шпора.
Когда Эллен открыла первую коробку, то пришла в полную растерянность: что же за сюрприз приготовил Рори, если потребовались такие туалеты. Шпора облачился в невероятный костюм, а ей самой предназначалось это платье. Она надела его и подошла к зеркалу. Волны белого шифона колыхались от малейшего дуновения ветерка.
В таком платье можно парить в облаках, но как в нем ходить по земле – было совершенно не ясно.
Она искала свои нарядные босоножки, когда вошла Дилли и с порога жалобно воскликнула:
– Эллен! Можно, я быстренько приму душ? Мама, как бегемот, плюхается в ванне уже целый час и не вылезает. Говорит, ей нужно смыть с себя мирскую пыль, чтобы настроить свой дух перед работой. Она хочет всю ночь работать. Эллен! Где же вы?
– Конечно, Дилли, пожалуйста, – откликнулась хозяйка.
Через несколько минут Дилли, еще в купальной шапочке, вошла в спальню и обомлела, увидев Эллен:
– Ужас! Ужас, ужас, просто настоящий ужас!
– Что такое? – испугалась Эллен.
– Ужас, какая красота! Эллен, я тоже хочу выглядеть так обольстительно. Нет, что я говорю, это невозможно. Я никогда не буду выглядеть так, никогда. Ужас!
– Тебе нравится?
– Эллен, вы красавица! То есть я знала, что вы красавица, но не до такой же степени! Это какой-то ужас!
– Да брось ты, Дилли! Я тут ни при чем. Это все вычурное платье виновато.
Эллен еще раз посмотрелась в зеркало, чтобы проверить – возможно ли в таком виде появиться на людях. Волны шифона с неровно обрезанными краями накатывали друг на друга и обтекали каждый изгиб ее тела, а длинные рукава соскальзывали с плеч, оставляя их обнаженными. Вырез заканчивался у талии; две скрещенные полоски ткани еле-еле прикрывали грудь, даже не грудь, а соски, и то, если она держала руки по швам.
– Платье идет вам невероятно! – Девушку переполнял восторг. – А вот туфли…
Эллен посмотрела на свои сабо.
– Я знаю, что они сюда не подходят, но нигде не могу найти парадные босоножки.
– О Эллен, простите, ради бога, это Гамлет их сжевал! Я верну вам деньги, но только, если можно, частями. Вы ведь все равно дадите мне сейчас что-нибудь надеть, правда?
Эллен улыбнулась:
– Вот, выбирай.
Дилли остановила свой выбор на коротеньких шортах и цыганской блузке, поверх которой надела корсет со шнуровкой.
– Я думаю, может, Рори напрасно не пригласил меня куда-нибудь в такое место… В такое волшебное место, куда, наверное, пойдете вы со Шпорой, а? «Плуг» – это очень обычно.
– Дилли, если волшебство происходит между вами двумя, то не имеет значения, куда вы пойдете, – сказала Эллен, обращаясь больше к себе, чем к ней. – Самое простое место покажется тебе волшебным. Вы просто будете смотреть друг другу в глаза, и весь мир исчезнет.
– Господи, Эллен! – рассмеялась девушка. – Как сентиментально! Слышали бы вы себя со стороны! Я считала себя законченным романтиком, но мне далеко до вас! А я-то думала, что вы роковая женщина, холодная и бессердечная!
– Между прочим, меня обвинили в том, что я совсем неромантична.
– Кто?
– Тот самый человек, в глазах которого для меня исчезает весь мир.
– Можете оставить меня здесь, дальше я сама дойду, – волновалась Дилли, когда они подъехали к «Плугу».
– Мне велели проводить тебя до места. – Эллен посмотрела на часы. Прибыли вовремя.
Дальний конец садика преобразился в сказочную пагоду. Проход к нему освещали гирлянды крошечных лампочек. Когда девушки появились, некоторые туристы достали фотоаппараты и приготовились снимать.
– Черт возьми! – расхохоталась Дилли. – Вот это да! Вы знали об этом?
Юная красавица шла по освещенной дорожке, совершенно счастливая, и махала рукой зрителям. Когда они вошли в беседку, Дилли даже вскрикнула от восторга.
Стол был задрапирован шелковыми шалями и заставлен разноцветными свечами. Их свет преломлялся в гранях стеклянных бусинок, свисавших с веток деревьев, плясал в воздухе, отражался в воде ручья. На скамейке сидел важный Джек Рассел – французский бульдог Рори, в белой манишке с галстуком. Возле него стояли его хозяин и Шпора. Первый прижимал подбородком скрипку, у второго на шее висела гитара.
