1
– Сколько можно?! – в сердцах воскликнула Шейла Райт и, в очередной раз отбросив щетку для волос, побежала к телефону.
То целыми неделями ей никто не звонит, а сегодня, как раз когда она опаздывает на важную акцию, телефон не замолкает. После звонка бывшей одноклассницы, о которой Шейла, к своему стыду, и думать уже забыла, звонки по всем законам логики должны были прекратиться, но нет…
– Алло! – раздраженно сказала Шейла, подняв еще теплую после предыдущего разговора трубку.
– Привет, солнышко, – пропел в трубку женский голос.
– Мама!
– Да, Шейла, извини, что снова побеспокоила…
– Мама, мы ведь разговаривали полчаса назад! – воскликнула Шейла. – Я, кажется, отчиталась во всех своих грехах и поделилась достигнутыми успехами.
Шейла вздохнула. Конечно, она не имела никакого права отчитывать мать, но та, видимо, никак не могла примириться с мыслью, что ее единственная дочь уже выросла и способна жить самостоятельной жизнью.
Боже, а сколько было задушевных бесед, слез, просьб и угроз, когда Шейла объявила, что сняла квартиру и собирается жить отдельно! Мать считала, что дочь может покинуть родительское гнездо, только выйдя замуж. Однако Шейла, похоже, вовсе не собиралась обременять себя семейными проблемами. Целыми днями она пропадала в центрах реабилитации трудных подростков и детей-сирот.
Впрочем, она и сама мало чем отличалась от своих подопечных – миниатюрная, худенькая, словно угловатый несформировавшийся подросток. Длинные рыжие волосы собраны на макушке в хвост. Впрочем, роскошную гриву чаще всего скрывала джинсовая бейсболка. Джинсы, тенниски или свитера в зависимости от времени года дополняли и заканчивали образ Шейлы Райт.
– Милая, перестань ворчать. У меня для тебя прекрасная новость, – вкрадчиво произнесла мать и замолчала, дожидаясь пока дочь, следуя установившемуся ритуалу, начнет выпытывать у нее подробности.
– Какие? – быстро спросила Шейла, бросив взгляд на наручные часы.
– Отгадай, кто к нам приезжает на днях.
– Мама! Ты издеваешься? Я опаздываю. Я ведь говорила, что сегодня финальная часть программы по профилактике наркомании. Ребята готовились к семинару и театрализованному представлению целый месяц! Я не могу опаздывать, а ты снова задаешь мне загадки!
– Ну, солнышко, попробуй угадать.
– Понятия не имею! – огрызнулась Шейла.
Она попыталась нащупать левой ногой ботинок, но он предательски перевернулся. Теперь придется наклониться, чтобы надеть его. А для этого сначала нужно положить телефонную трубку… Замкнутый круг. Шейла исхитрилась, зажала трубку между подбородком и плечом и, продолжая слушать мать, нагнулась.
– Чей визит, по твоему мнению, мог обрадовать меня и твоего отца? Кто нам словно родной сын, которого нас лишила судьба?
Шейла выронила ботинок. Только не это! Не может быть. Он никогда, никогда не вернется в Сан-Франциско! Зачем? Его здесь никто не ждет. Родители погибли, а другие родственники… Да, другие родственники принимали его как сына, вынуждена была признать Шейла.
– Уверена, что ты догадалась, милая. Поэтому нет смысла тянуть. Твой кузен Лукас решил сделать нам сюрприз. Он приезжает из Нового Орлеана через пару дней. Он такой предупредительный и воспитанный мальчик. Позвонил, чтобы мы приготовились к его визиту. Правда, он сказал, чтобы я не вздумала суетиться и закатывать пир по случаю его прибытия, но ты ведь меня знаешь.
Шейла вздохнула.
– Лучше кого бы то ни было, мама.
– Я приготовлю его любимую индейку и испеку пирог со свежими ягодами, – мечтательно заявила миссис Райт.
– А где он собирается Остановиться? – поинтересовалась Шейла.
Похоже, опоздание неизбежно, так почему бы не воспользоваться возможностью и не разузнать все подробности у словоохотливой мамочки. Информация владеет миром. Знания защитят ее. От кого? Конечно же от Лукаса Фернандоса!
– Как где? Милая, ты меня даже обижаешь подобными вопросами!
– В нашем доме? – уточнила Шейла, рискуя окончательно обидеть мать.
– Конечно! Я всегда считала, что этот дом принадлежит и Лукасу. Его комната осталась в первозданном виде.
– Ты шутишь? – удивилась Шейла. – Она ведь уже лет десять как закрыта. Я думала, что ты давным-давно приспособила ее под чулан.
– Нет, я хотела, чтобы Лукас, когда бы он ни пожелал навестить нас, чувствовал себя как дома.
– Мама, ты не перестаешь меня удивлять.
– Солнышко, так почему, собственно, я осмелилась тебя побеспокоить… – начала миссис Райт.
Шейла усмехнулась: какой изысканный, высокопарный стиль! «Осмелилась побеспокоить»! Обычно мать не особо церемонилась. Шейле так и не удалось приучить вездесущую и любопытную мамочку к тому, чтобы та стучала в дверь, прежде чем войти. Эта была одна из причин, по которой Шейла никогда не приглашала мальчиков к себе в гости.
Впрочем, прошло уже много лет с тех пор, как Шейла окончила школу и стала жить самостоятельной жизнью, но она по-прежнему нечасто приглашала к себе мужчин. А кого, собственно, ей было приглашать? Трудных подростков, думающих только об очередном «косячке», или докторов-психоаналитиков, наркологов и прочих, с которыми ей приходилось иметь дело по долгу службы?
А времени заводить неформальные знакомства у Шейлы попросту не оставалось. Она уже и не помнила, когда была в последний раз в кафе или гуляла по магазинам с подружками.
– Ты меня слушаешь, детка?
– Да-да, мама.
– Ты должна быть на семейном ужине, который я устрою в честь приезда Лукаса.
– Что?!!
– Как же иначе? Он ведь твой кузен. Наверняка Лукас захочет пообщаться с тобой.
– С чего ты это взяла? Мы никогда не были с ним дружны. Разве ты не помнишь? Кроме того, кузен он мне названый, он ведь сын твоей сводной сестры.
– Ой, детка, это ты, кажется, кое-что забыла. Ты ведь была влюблена в Лукаса!
– Что-о-о?
Миссис Райт добродушно рассмеялась.
– Думала, что мы с папой ничего не замечали? Ты могла обмануть кого угодно, даже самого Лукаса, но только не своих родителей. Мы прожили долгую жизнь.
– Мама, ты… ты… Это полная ерунда! Надеюсь, что хоть Лукасу ты такого не наговорила.
Шейла почувствовала, что покраснела. Щеки горели, словно она натерла их снегом. Миссис Райт снова хихикнула.
– А зачем? Кажется, он и сам это знал. Вернее, он понял это со временем. Жаль, что он уехал в Новый Орлеан. Возможно, если бы он остался в Сан-Франциско, все сложилось бы иначе. Вы бы наконец перестали дурить друг другу голову и поженились. А мы с твоим папой уже нянчили бы внуков.
