— Володя, привыкнешь и перестанешь замечать, как наручные часы, — сказал Айво.
— Надеюсь, — без улыбки вздохнул Вовка.
В кабинет зашла Белла, забрала пустые чашки и расставила полные.
— Я вот что хотел вас спросить, Прыгунов. Как продвигается работа по противодействию Великому Аттрактору?
— Все необходимые расчеты я дал нашим ученым, они над ними работают. Но скорой отдачи не будет, как я понял. Слишком там все сложно, а многое пока совсем непонятно.
— Но вы же смогли применить эффект Торренса — Фолта для… э-э-э… устранения инопланетянина.
— Все это произошло на интуитивном уровне, и в непосредственной близости от меня, так что говорить о том, что я овладел эффектом рано.
— Понятно, понятно. Вы, я слышал, в отпуск собрались?
На губах у Вовки наконец появилось слабое подобие улыбки:
— Да. В научной группе, куда я приписан, мне сказали, что недели две-три я им не буду нужен. Ну, вот мы… я и решил немного отдохнуть.
— Все правильно. Отдыхать тоже надо, особенно после таких встрясок, которая была у вас.
Вовка промолчал, отхлебнул немного кофе, ради приличия, и вдруг спросил:
— Господин директор, а можно вопрос?
Дон Кимура перестал чему-либо удивляться:
— Валяйте.
— Вы уверены, что Великий Аттрактор — это зло?
Директор замер, а Пирс непроизвольно втянул голову в плечи, будто чувствуя, что сейчас над ним сверкнет молния и прогремит гром.
— То есть как?
— Понимаете, зло — это, например, Федор Михайлович, инопланетянин. Этот фрукт — абсолютное, беспринципное, рафинированное зло. А вот как нам относиться к Великому Аттрактору — Паутине? Что или кто это? Чем занимается эта Паутина? Это цивилизация, явление, существо, рой, болезнь? Осознает ли она, что то, чем она занимается, может привести к гибели цивилизаций? Видите, тут возникает столько вопросов… В общем, я думаю, что прежде чем нам применять радикальные средства, надо бы ответить на эти вопросы, а еще лучше, постараться вступить в контакт.
— Радикального средства еще не придумано, и вряд ли скоро предвидится… — задумчиво проговорил Айво.
— Подождите, Прыгунов, вы что, забыли — по крайней мере две цивилизации погибли из-за действий Паутины! — воскликнул директор.
— Их уничтожил этот наемник.
— Да, но кто заказал?
— Думаю, что Паутина заказывала не уничтожение. Ведь охотился наемник в первую голову за открытием Лэна. Понимаете? Паутине мешали не цивилизации, а открытие! И еще один момент. Когда мы расставляли бакены в зоне Великого Аттрактора, несколько раз я чувствовал… мне казалось, что кто-то хочет установить со мной контакт.
— Казалось? — нахмурился Дон Кимура.
— Даже и не знаю теперь… — Вовка опустил голову. — Но ведь может же быть жив тот альпинист, которого похитил с перевала 1096,7 этот наемник…
— Прошло слишком много времени, Володя, — проговорил Айво. — Вряд ли он жив. Хотя…
— Мы не знаем, как там течет время, зачем он им был нужен и что они с ним делали. Мы ничего не знаем! — с горечью сказал Вовка.
— Ну ладно, у нас времени — вагон и маленькая тележка. Ничто не мешает нам сформировать еще одну группу по разработке контакта с Паутиной. Будут работать параллельно, — неожиданно легко согласился Дон Кимура.
— Правда? — обрадовался Прыгунов.
— Почему нет?
— Вот спасибо! Это будет просто здорово! Тут такие перспективы могут открыться!
— Ну хорошо, Володя, не смею вас больше задерживать. Вы когда в отпуск отбываете, сегодня?
— Нет, — вставая, ответил Вовка. — Дня через три. А сегодня я лечу на Харон на похороны Торренса.
— Могу предложить вам один из наших кораблей, — проявил неожиданную любезность директор.
— Нет, спасибо. Мы с Кью на индивидуальных телепортах до Луны, а потом обычным телепортом на Харон. До свидания, — Вовка слегка поклонился всем и вышел.
— Господин директор, я тоже лечу! — вскочил с места Ричи и бросился вслед за Вовкой.
Секундой позже стартанул Блумберг.
Наступившую в кабинете тишину, казалось, можно было потрогать руками.
— Дуг, ты понял, мы не можем всё так оставить! Не имеем права! — Дон Кимура тяжело оперся на столешницу.
— Дон, я ненавижу эту чертову работу. Не-на-ви-жу!!!
Глава 32
ВЫБОР
Гроб с телом Лэнголана с воинскими почестями вмуровали в скалу неподалеку от станции андроидов. К скале прибили золотую табличку:
Лэнголан Торренс
Высший магистр метрики
Великой Цивилизации Торонт
«Он погиб, спасая нас,
И дал ключ к победе».
Благодарное человечество и свободные андроиды
На церемонии собралось много людей и андроидов — не меньше двухсот человек. На небольшом спутнике Плутона никогда не было так людно. На поверхности стояли с десяток спейсфлаеров, прилетевших с Земли, и четыре галактических разведчика с некоторых станций дальнего Внеземелья. Прилетел, естественно, и «Пеликан». Вовка знал, что здесь весь экипаж. Даже профессор Моран прибыл с Садалсууда. Вовка обернулся и с удивлением увидел, что на поверхность Харона из шлюза станции андроидов продолжают идти нескончаемым потоком люди и роботы в скафандрах. Судьба торонтийского ученого тронула и взволновала многих. СМИ так красочно и эмоционально расписали все, что произошло за эти последние дни, что равнодушных не было. «Хорошо, это просто здорово», — думал Вовка, наблюдая за вереницей фигурок в скафандрах, направляющихся к скале. «Теперь мы вместе, люди и андроиды, а может, и в Паутине есть друзья, и мы их обязательно найдем, обязательно! Не верю я, что альпинист погиб, не верю!» Прыгунов увидел неподалеку от себя фигуру в скафандре андроида. Он пригляделся, потом позвал, перейдя на соответствующую волну:
— Кью, это ты?
— Да, Владимир, я, — ответил тот.
— Кью, а как вы, андроиды, отнесетесь к тому, если планету в системе Садалсууд, на которую упал «Пеликан», назвать «Торренс»?
— Мы сами хотели этого, но считали, что предложить должны все-таки люди…
— Спасибо, Кью, тогда так и сделаем. На правах первого из людей, ступивших на вашу планету-сателлит, я дам заявку от имени экипажа «Пеликана» и андроидов Садалсууда в главный астрофизический Каталог Земли.
Вовка поднял голову и посмотрел в черноту и бесконечность космоса, туда, в сторону созвездия Наугольника, где таилась загадочная, ужасная и одновременно прекрасная Паутина. Великий Аттрактор. Великая тайна мироздания…
Господи, как это прекрасно — чего-то не знать и открывать для себя новое каждый день, каждый час, каждую секунду жизни! Если бы Володю сейчас спросили, что интереснее — поиск или результат, он бы затруднился с ответом. Потому что поиск подразумевает получение результата и наоборот. А что больше завораживает, трудно сказать. Может быть, это стремление решить таинственную загадку, сам процесс поиска, удачи и поражения, обретение новых друзей и братьев по разуму и горькие невосполнимые потери. А может, неожиданное и страшноватое в своей леденящей категоричности осознание того, что ты смог решить очередную вселенскую головоломку и еще на один шаг приблизился к пониманию сути строения и генезиса материи, которая на самом деле лишь усложнила поиск ответа на главный вопрос: кто мы, что такое жизнь и как зародилась, почему нам дано мыслить и что такое мысль…
