Сергей злорадно потёр руки и крикнул доктору:
— Карлос, я сейчас здесь пошумлю! Вы не пугайтесь! А как сяду, помоги мне перетащить бомбы в пещеру!
План был предельно прост, а потому показался Субботину гениальным! Четыре ФАБ-100 в замкнутом пространстве пещеры способны не то, что вскрыть её, как консервную банку, а ещё и вывернуть наизнанку, разбросав содержимое далеко за пределы острова. А что не прольётся, так хлынувшая извне пресная вода вымоет всё без остатка, с жадностью растворив соль до последней капли.
Прикинув на глаз схему захода на площадку, Сергей запомнил основные ориентиры и полез наверх в кратер. С высоты сотни метров он ещё раз оглянулся на открывшуюся панораму, затем его поглотил туман. Влажные клубы сопровождали до каменного гребня, а дальше видимость снова открылась теперь уже внутрь кратера, куда для тумана вход был закрыт.
Субботин сбежал по тёплой застывшей лаве вниз, сдвинул дверь в грузовой отсек и, пробравшись в кабину, занял левое кресло лётчика. Он щёлкал тумблерами, нажимал на кнопки, следил за стрелками, а вертолёт покорно отзывался вспыхнувшими лампами табло и жужжанием приборов. Всё как обычно! Рефлекторная память включилась мгновенно, подсказывая нужные движения даже с закрытыми глазами. Эта опережающая мысль память для лётчика главная. Лётчик летает на мгновенных рефлексах, и сейчас, почувствовав, как руки сами делают своё дело, Сергей довольно улыбнулся — все эти аквасферные передряги, островные приключения и промывание вещами мозгов не убили в нём лётчика.
Турбины откликнулись низким гулом, а вслед за ними вздрогнули винты. Субботин с волнением пробежался взглядом по приборам и, дождавшись мощного рёва над головой, плавно потянул рычаг «шаг-газ». Казалось, что сам вертолёт старается ему помочь, понимая, как сейчас ему трудно. Вертолет мягко оторвал от лавы колёса и неподвижно завис, демонстрируя смирение и скрытую покорную силу.
Конечно, причиной такой кротости было полное отсутствие ветра, но Сергей расценил его послушность как стремление к верному боевому союзу. У хорошего воина меч — продолжение руки. И Субботин вновь почувствовал себя воином. Он ничего не забыл! Хотя даже после выхода из отпуска или после любого другого перерыва лётчик, каким бы он ни был мастером, не поднимется в воздух без инструктора. Вспомни, проверь себя — таков лётный закон, написанный кровью!
Да, теперь он вновь ощущал себя воином. Отдав ручку вперёд, Сергей издал воинственный клич и повёл вертолёт к границе кратера. Туман хлестнул в стекло, вязко окутал винты, но это уже Субботина не пугало. Теперь с вертолётом они одно целое. Пробив клубы ваты и вывалившись под нижний край облаков, Сергей увидел их лодку на берегу, затем вход в пещеру, а потом и расчищенную им площадку. Облетев стороной доктора с Роситой, он завис, сдувая оставшийся мусор. Затем мягко сел, развернув вертолёт носом к пещере. Первая часть плана была выполнена. Теперь — вторая, которая казалась куда трудней. Тупоносые тушки ФАБ-100 висели на держателях, протянув провода от электрических взрывателей к панели питания. При сбросе бомбы электрический импульс взводит взрыватель в боевое состояние, превращая сложный механизм в полноценную авиабомбу. А без импульса это пока что безопасные болванки, которые можно кантовать, бросать и катать, пиная ногами, словно спиленное полено. Можно! Если бы не вес. Сто килограммов и полутораметровая длина делают эту задачу невыполнимой без специальных приспособлений.
Субботин для верности оборвал провода, затем по очереди раскрыл замки держателей. Бомбы мягко шлёпнулись в песок, выдавив глубокие вмятины.
Из-за стабилизаторов выглянул Карлос и, внимательно проследив за манипуляциями Сергея, удивлённо спросил:
— Это не опасно? Что ты задумал?
— Не бойся, док. В моём плане нет ничего революционного! Вернём соль туда, где она была раньше, а потом посмотрим, как к этому отнесутся наши захватчики? А что ты молчишь о Росите?
Вместо ответа Карлос протянул окровавленную ладонь с серым свинцовым шариком.
— Ай, да молодец! — не сдержался Сергей. — А то — не знаю, не могу! Как она?
— Всё так же. Надежда на молодой организм, да на чудо. В себя не приходит. Сказывается потеря крови.
— Ну вот что ты за человек? Вместо того, чтобы самому верить в лучшее и меня успокоить, начинаешь нести какую-то пессимистичную ахинею!
Субботин принёс из пещеры свой МСК и, расстелив рядом с бомбой, приказал доктору:
— Помоги! Сейчас я тебя научу, как настраиваться на оптимизм. Без мокрых спин здесь, конечно, не обойдётся. Зато потом всё завершится хорошим фейерверком!
Перекатив бомбу на спасательный костюм, они потащили её будто на санках, волоча за рукава. Подтащив к озеру, Сергей с Карлосом оставили стальную болванку на берегу, затем вернулись за второй.
— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь? — Запыхавшись, доктор рухнул на песок и, похлопав по гладкому цилиндру бомбы, спросил: — Если они взорвутся, то где будем мы?
— Далеко. Не волнуйся, Карлос, я не камикадзе. Всё продумано! Из того немногого, что есть у нас под руками, я сделаю большой бум замедленного действия.
На миг задумавшись, Субботин поправился:
— Не то, чтобы замедленного, но сбежать мы успеем.
— Ничего не понял, но понадеюсь на твою сообразительность. Говори, что дальше делать?
— Тащим вторую. Теперь по накатанной колее будет легче.
Перетащив вторую бомбу к первой, они уложили их рядом бок о бок.
— Двух недостаточно для твоего плана? — смахнул пот Карлос.
— Нет! Взрывать так взрывать! Потерпи, док. Уже половину сделали. Не думай об усталости! — не удержался от иронии Сергей. — Думай о спасении мира!
— Только ради него! — насупившись, вполне серьёзно ответил Карлос. — Только ради спасения мира!
— Да уж! — хмыкнул Субботин. — А мир спит и не знает своих героев. Пошли, док. Там нас ждёт ещё две гири для его спасения.
Перетащив в пещеру четыре бомбы, Сергей с Карлосом вернулись к Росите. Девушка, казалось, спала, вытянувшись на песке и сложив руки на забинтованной ране. Сквозь белую марлю проступило кровавое пятно, обеспокоено кивнув на него доктору, Субботин спросил:
— Это ничего?
— А как ты хотел? Мне даже швы наложить нечем!
В руках Роситы Сергей увидел рыжую корягу «Цветка жизни». Она прижимала вещь к бинтам, будто поминальную свечку. Такая аналогия Субботину не понравилась и, поморщившись, он процедил сквозь зубы:
— А это ещё зачем?
— Кто знает? «Цветок жизни» полон загадок. Вдруг поможет?
— Ты бы надеялся не на вдруг, а на собственные руки, — недовольно проворчал Сергей, но спорить не стал.
Осторожно подхватив на руки, Субботин перенёс Роситу в вертолет. Уложив девушку на откидные скамейки, он вернулся к лодке.
А вот теперь заключительная часть его плана. Эта, пожалуй, самая лёгкая, но требующая хорошей сноровки.
