что слова Лизиного отца во многом справедливы, я не могу не чувствовать ужасной обиды за подругу. Снова меняться должна она. А он?
— Сейчас я хочу, чтобы ты вышел. Это возможно? — Лиза звучит куда спокойней, но я украдкой смотрю на ее профиль и вижу, как шея покрывается пятнами. Щеки тоже.
— Нет. — Смолин рубит. И давит. У Лизы дыхание частит. Держись, Лизок…
— Вот поэтому я и хочу съехать. Ты со мной не считаешься.
— А ты со мной пиздец как считаешься, дочь… Ты никуда не едешь, Елизавета. За тобой нужен присмотр.
— Да выйди ты!!! — Лиза почти сразу срывается на крик. Шагает к отцу, хочет развернуть его и вытолкнуть.
У меня волосы на затылке шевелятся. Это ужасно. Мне ее жалко. На глазах уже слезы.
— Просто. К черту. Выйди!!! — Ее голос сразу же срывается и хрипит. Взгляд зажигается отчаянием. — И да! Я съеду! Я взрослый человек! А ты оставайся со своими запросами!!! Я не собираюсь им соответствовать!!!
— Угомонись.
Вместо того, чтобы прислушаться, Смолин отдает дочери новый бессмысленный приказ. Я понимаю, что закончится все ужасно.
Сделав глубокий вдох, влезаю туда, куда обещала себе не влезать.
Встаю между ними. Смотрю в глаза мужчины, который вдвое старше меня, но, кажется, ни черта не смыслит в характере собственной дочери.
Прошу сдавлено:
— Руслан, выйдите, пожалуйста…
И киваю ему за спину. Практически по буквам читаю бегущие в глазах строчкой слова, выражающие совсем не лестное отношение к истерикам малолеток. Но вслух он их не произносит.
Перескакивает взглядом с одного моего зрачка на другой. Колеблется, но в итоге поддается и отступает. Подруга обходит меня и с грохотом захлопывает дверь перед его носом. Щелкаем замком. До побелевших костяшек сжимает ручку и приваливается к дереву лбом.
Я опускаю взгляд и смотрю на свои руки. Они подрагивают. Зачем мне всё это? Просто, блять, зачем?
Но слышу всхлип, смотрю уже на тонкую спину, и понимаю, что она дрожит в разы ощутимей. Бедная моя…
Делаю шаг. Разворачиваю Лизу и обнимаю.
Я здесь не для того, чтобы решать, кто прав, а кто виноват. Я тут исключительно, чтобы ей помочь.
Глава 43
Юля
Весь вечер мы с Лизой проводим в её комнате, занимаясь поиском квартиры под съем. О том, что отец давно купил ей собственную квартиру и я там даже бывала, молчу.
Боюсь увидеть в поведение подруги признаки накатывающей истерики, но ничего такого нет.
Дистанция с отцом дарит ей временную гармонию. Я все больше склоняюсь к тому, что Лиза права: ей необходима пауза, чтобы побыть с собой наедине и подумать.
В разговоре она даже признается, что рассматривает возможность отчисления. Это глупо и бессмысленно. Нам осталось сдать зимнюю сессию и проучиться последний весенний семестр. Диплом магистра юриспруденции ещё никому не навредил, но я понимаю, что ею движет. На юрфак ее засунул именно отец и отказаться хотя бы от необходимости карабкаться не на свою профессиональную гору — огромный соблазн.
Я прошу Лизу еще подумать. Мы выбираем около десятка неплохих вариантов жилья. Звоним брокеру и договариваюсь с ним на завтра.
Она засыпает по больничному распорядку — около десяти, а я просто гашу верхний свет и долго лежу рядом.
Мыслей — полная голова.
Отвернувшись спиной, уменьшаю яркость экрана до минимальной и захожу почему-то в Инстаграм. В чат со Спорттоварами. Мне хочется немного поностальгировать.
Улыбаюсь и листаю в самое начале. Нахожу его чуть ли первый, возмутивший меня до покрасневших корней волос вопрос: «Тебя между них когда-то трахали?» в качестве реакции на развратное фото моих губ и груди. С задержкой почти в полгода отвечаю на него невинно-опасным:
«Предложение в силе?»
Спорттовары появляются в сети тут же. Мне кажется, я через экран чувствую: опешил. Смотрит и думает.
Печатает — сердце взводится. Я переключаюсь на нас с ним моментально.
Он зеркалит меня ответным:
«Предложение в силе?»
Бабочки в животе оживают. Улыбаюсь глупо и влюбленно. А еще остро хочу домой к нему.
Оглядываюсь на Лизу. Двигаюсь еще немного дальше. Вот сейчас особенно ясно осознаю, как сильно скучаю. Да, мы в эти дни виделись. Ночевали вместе. Даже секс однажды был. Просто когда голова забита не тем — всё меркнет. А теперь снова расцветает.
Не успеваю ответить. Проходит всего пару секунд и Слава пишет уже серьезно:
«Почему не спишь? Как дела вообще?»
«Дела нормально. Лиза спит, а я сторожу»
«Тоже ложись. За тобой заехать завтра?»
«Нет. Я сама. Прямо в суд»
«Ок»
После паузы:
«Слушай, а где на кухне заварник для колд брю?»
Закусываю губы, чтобы не улыбаться слишком широко. Вроде бы самый элементарный вопрос, а из меня — фонтаном счастье. Когда ты лучше знаешь, что и где лежит на кухне в его квартире, — это же уже крайне серьезные отношения, правда?
Чтобы не печатать слишком долго, да и просто потому, что хочу услышать его голос, встаю с кровати и на носочках прохожу к двери.
Лиза защелкнула ее на замок. Я открываю и выскальзываю.
Сажусь на верхнюю ступеньку лестницы. Прижимаюсь виском к стене и набираю.
Слегка искаженное телефонной связью «алло» разжижает сгустившуюся кровь. Мне вдруг становится легко-легко. И хорошо. Еле сдерживаюсь от просьбы просто что-то бесконечно говорить.
— Привет. Посмотри на верхней полке над специями и кофе. Там где-то стоит.
— Там уже смотрел.
— Тогда с другой стороны. Может переставила.
— Сейчас.
Слышу шаги. Визуализирую себе Славу. Его кухню. Ноздри щекочет запах другого дома. Хочется туда немыслимо.
— С каких пор ты делаешь себе ночной колд брю? — Спрашиваю с легкой иронией. А от ответного:
— Дрочить устал. Ищу себе занятие, — щеки розовеют.
Качаю головой. Пока думаю, что ответить — молчим.
Слава ищет, прерывая уютную тишину новым вопросом:
— Как подруга?
— Уже нормально. Хочет снять квартиру.
— Это правильно.
Не спорю. Вздыхаю. У Славы свои представления о жизни. Он, скорее всего, съехал бы от такого отца, как Смолин, лет в семнадцать. Возможно, был бы прав. Но это он…
— Ну что, нашел?
Молчит недолго. Но я-то слышу, что шолохи на фоне больше не слышны.
— Нашел. Думаю, что бы еще потерять и попросить тебя помочь найти.
Улыбаюсь. Он даже не представляет, как сильно меня тянет к нему. Можно видеться утром и к вечеру уже изнывать от тоски? Я и сама отвечу: можно. У нас так.
— Я тебя люблю.
— И я тебя. Заснуть попробуй.
— Ага.
Обещаю и быстро скидываю.
Телефон опускается на мои колени. Наверное, стоило бы
