симпатичная женщина, заменившая мне всех.
Она не была телепатом, но старалась передать мне все, чему ее учила моя мать. И любила больше родного отца. О ней не знал никто, кроме Даниэля и Грегори, даже Аделаиде я не смогла открыться
Я полагала, что Харитон, наконец, уймется и уйдет, оставив меня наедине с собственными демонами. Странно, что мысли стали ошибочны. Он сел на другом краю небольшого диванчика, оставив между нами небольшое расстояние.
Скосила взглядом, но, очевидно, что этот кошак решил поиграться и уставился на кровать, которую до этого рассматривала я. Выпить бы, только Рупе не понравилось бы. Я казалась себе засыхавшим в пустыне озером, дни которого были сочтены и зависели от солнца, все сильнее уничтожавшего пальмы. И в существование погибавшего оазиса вмешивался ветерок, ломавший деревья и сокращавший жизнь озера. Так и сейчас, мое тело еле сдержало дрог, вызванный ненавязчивым прикосновением мужчины к моей руке. Вскоре касание стало осязаемым, Реневальд, все еще сидевший на краю, подхватил мою ладонь уже уверенней и сплел пальцы. Слегка их сжал. Не было в этом жесте чего-то эротического или романтичного, будто герцог просто решил поддержать таким странным образом.
Хорошо, что никто не видел нас со стороны, скорее, это смотрелось бы комично: два идиота, находясь поодаль друг от друга, держатся за ручки. Но сейчас он будто понял, что словами не выбил бы из меня информацию, просто решил поддержать столь неординарным способом.
— Ее звали Рупина, — протянула, почему-то решившись.
Взгляд все равно был устремлен в сторону кровати, смотреть при этом на Харитона казалось верхом откровения.
— Она работала на отца и воспитывала меня, заменив родителей. Моя биологическая мать погибла во время родов, а отец из-за этого запил и всю жизнь обвинял меня в ее смерти. Надеюсь, ему стало легче после того, как я ушла. Только Рупине в тот вечер было не все равно, только она упала в ноги Грегори, молясь. Когда меня продали, ей потребовался год, чтобы продать все украшения, работать на самой грязной работе, договориться с проводником из Сумеречной империи и подкупить охранников «Сладкого плена». Мы сбежали, Харитон. Ты был прав, я не один раз пыталась покинуть плен, в первый раз сделала это сама, но Грегори поймал меня и…неважно, — отмахнулась, поигрывая кистью подушки.
— Отдал Даниэлю, — заключил Харитон.
— Неважно, — надавила, желая забыть ту ночь с альбиносом.
— Продолжи.
— Мы сбежали. Думали, дойдем до проводника и успеем пробраться к сумеречным. Там бы ошейник снялся мгновенно, и я освободилась бы от рабства.
— Или умерла бы, — отметил он сухо.
— Или умерла бы, — согласилась я.
Те события пробудили острый комок боли, резанувший по сердцу.
— Даниэль ее убил, — просипела, почти не дыша.
— Тия…
— Довольно! Не смей! — схватилась за голову, вырвав руку из захвата. — Прекрати мне сочувствовать!
— Тия, я не сочувствую, — подобрался и мягко устроил ладони на моей спине, прижимая к себе.
Поглаживая меня по волосам, он молчал, уверенный, что сопротивления никакого не последовало бы. Объятия становились теснее, Харитон делал вид, что спокоен, но не слышать участившееся биение сердца было невозможно.
— Тогда что это? — осведомилась, чувствуя себя, на удивление, уютно и защищенно в коконе чужих рук.
— Пусть будет желанием по уважительной причине облапать тебя, — подмигнул заговорщически.
Хорошее оправдание — такое, в которое я поверила бы, если не знала Харитона. Смущало меня другое — его поцелуй. Неужели Харитон начал влюбляться? Это сказалось бы положительно на моих планах, но я не учла один момент: Тамби был влюблен в меня, и не уверена, что в случае смерти Грегори он меня отпустил бы. Как поступит Харитон? Освободит или присвоит?
С чего я вообще взяла, что он испытывал чувства? Реневальд не являлся тем, кто мог безрассудно упасть в омут. Что-то не вязались его прежние слова с образом эмоционального простофили.
Высвобождаться из столь неоднозначной близости не хотелось, и свой комфорт я поставила выше харитоновского, поэтому удобно устроилась на мужчине. Вскоре к нам присоединилась и Капусточка, вернувшаяся с охоты, а за ней и безымянный Пустынник. Последний казался довольным и явно переевшим.
— И как тебя назвать, чудовище? — спросила у барханного, пытавшего подняться вслед за Капусточкой мне на колени.
— Мяв, — жалобно мяукнул он.
— Ладно, — склонилась и подхватила котенка, устраивая рядом с кошкой.
— До сих пор не придумала имя? — насмешливо уточнил Харитон, обжигая дыханием шею.
— Пусть будет Ребис. Зная о твоих планах, это имя ему идеально подходит, — погладила новонареченного Ребиса между ушек.
— Долго думала?
— Конечно.
Теперь ноша Харитона увеличилась. Я и три кота — прямо семейство кошачьих, не иначе.
— Харитон, спасибо.
Он самодовольно усмехнулся. Мы долго лежали так в обнимку, с урчащими животными на коленях и со странной идиллией в положении. Реневальд осторожно поглаживал мои волосы, проводя пряди сквозь пальцы, как уходивший в часах песок. Наверное, будь я нормальным человеком, подобное положение дел меня вполне устроило бы: семья, дети, коты, уют.
Такого, пожалуй, никогда не произойдет. Мое проклятие не даст мне завести нормальную семью, да и не хочется. Единственное, чего я действительно желала — свобода. Безоговорочная независимость от окружающих существ. И этот поцелуй поставил жирное сомнение относительно уверенности в том, что герцог дал бы мне ее.
— Ты меня поцеловал, — проговорила в тишине, вспоминая действия Реневальда.
— Я давно не выпускал пар, вот и все.
Если это так, то ладно. Просто действия, свойственные среднестатистическому мужчине.
— А что тебе мешает? — подняла голову, желая посмотреть на его лицо. Настроение немного улучшалось, особенно с его оправданием, поэтому я позволила себе немного игривости.
— Даже не знаю. Твой слишком очевидный страх, например? — иронически вопросил мужчина.
— С чего ты взял? — приподнялась от любопытства. Такой глупости от Харитона сложно было ожидать.
— Все лучше, когда ты контролируешь ситуацию, верно, Тия? Но когда план выходит из под твоего контроля или когда противник начинает доминировать, в тебе просыпается крольчонок. Боишься быть загнанной в угол?
— Разве этот страх не свойственен всем людям? — осведомилась, встав ровно и
