меня в неправильном направлении, и в итоге мы оказались здесь. В этом чертовом чистилище.
Брови Галлеи сошлись на переносице, улыбка исчезла с ее лица.
— Я вижу это не так. Мне нравится думать, что все происходит не случайно.
— Это выдуманная концепция, созданная для того, чтобы ты легче относилась к своей жизни и могла спокойно спать по ночам. Санта-Клаус, ангелы, желания, судьба. Они не реальны. Это механизмы преодоления.
Она нахмурилась еще сильнее.
— Ты так циничен.
— Может, и так. Я тридцатишестилетний мужчина, который трахается с подростком. — От моих слов у нее перехватило дыхание, и это заставило чувство вины присоединиться к моей вечеринке жалости.
Галлея заколебалась, прежде чем спрыгнуть с кухонного островка и подойти ко мне.
— Независимо от того, что между нами может быть или не быть, пожалуйста, не умаляй того, что у нас есть.
Мои глаза распахнулись, а затем прищурились.
— Что именно, по-твоему, между нами?
Ее ладони нежно скользнули по моему торсу и легли на грудь.
— Что-то прекрасное.
Опять фантазии.
Больше красивой лжи, чтобы помочь ей спать по ночам.
— Прекрасные моменты недолговечны, — сказал я, стараясь оставаться жестким и резким, и тем не менее смягчаясь от ее прикосновений. Я тоже хотел ухватиться за ложь и превратить ее во что-то честное, что-то, что стоит сохранить, но я слишком хорошо понимал — это невозможно.
— Я знаю. Но они остаются прекрасными, пока длятся.
Галлея приподнялась на носочки для поцелуя, и я оказался беспомощен перед ее магнетизмом. Я опустил голову и прижался к ее губам, глупо позволив этому нежному мгновению ослепить мою тьму лучами света, проблесками сказки, которой никогда не суждено сбыться. Я сдался, отдавшись мечте, желанию чего-то большего.
Но я не мог позволить этому продолжаться, не мог затягивать момент. Я не мог дать этому чувству импульс. Если я вдохну в него еще хоть немного жизни, оно переживет нас обоих.
Отстранившись, я повернулся к ней спиной и поставил тарелку на столешницу, подавшись вперед, мои руки напряглись, а мышцы подрагивали от сдерживаемых эмоций.
— Тебе стоит заскочить в душ и приготовиться к выходу, — сказал я ровным голосом. — Уже поздно.
Тепло ее тела согрело мою спину, когда она глубоко вздохнула за моей спиной.
— Ты прав. Или я могу надрать тебе задницу в «Обитель зла».
Я был рад, что не стою лицом к ней, потому что не смог сдержать улыбку.
Она всегда умудрялась разрушить мои стены, всегда находила дорогу внутрь.
Упрямая заноза.
Я повернулся, пытаясь стереть улыбку, но она заметила ее. Она ухватилась за нее, вцепилась двумя руками, спрятала подальше, и я оказался беззащитен.
— Душ, — сказал я.
— Видеоигры.
Я усмехнулся.
Затем одновременно мы подняли руки и хлопнули каждый по своей ладони.
Раз, два…
Галлея показала «бумагу».
Я «камень».
Победно улыбаясь, она шагнула вперед, потянулась за поцелуем и, просунув руку между нами, сжала растущую выпуклость у меня в шортах.
— «Бумага» побеждает «камень».
Она надрала мне задницу в «Мортал Комбат», а потом я еще раз взял ее в душе, как и обещал. Я наблюдал, как она стояла на коленях, испытывая в равной степени агонию и экстаз, когда почти довела меня до оргазма, прежде чем я прижал ее к кафельной стене и зарылся между бедер. Наши мокрые тела сплетались, жаждали и скользили безо всякой связи, которая могла бы надолго соединить нас. Из душа лилась вода, обдавая нас сильными струями, пытаясь отмыть нас дочиста.
Но даже после того, как я кончил в нее, а затем не спеша намылил, нежно помассировал волосы шампунем и прижал к груди, а затем мы стояли, обнявшись, пока вода не стала прохладной, ни один из нас не почувствовал себя чистым.
Слишком много слоев.
Слишком много грязи скопилось под поверхностью.
И когда час спустя я прощался с ней и смотрел, как она удрученно покидает мою квартиру с глазами, блестящими от непролитых слез, я понимал, что ничто в мире не может стереть следы наших грехов.
Более того, ничто и никогда не сможет смыть призрачный след того, кем мы могли бы стать.
ГЛАВА 27
Проведя первую половину дня, осматривая апартаменты с Уитни и Тарой, я бродила по территории соседнего комплекса с фотоаппаратом в руках, снимая яркие кусты роз и роскошный ландшафт. В листве я нашла маленькое птичье гнездо, поэтому я присела, навела камеру и сделала снимок, наполненный контрастом полутени и приглушенного солнечного света. Приблизив изображение, я смогла запечатлеть, как мама-малиновка кормит трех птенцов, опуская корм прямо в их широко раскрытые клювы.
На моих губах заиграла улыбка, и я уже не могла дождаться, когда смогу обработать пленку в местном художественном центре. Там была общественная фотолаборатория, которую я уже несколько раз посещала вместе со Скотти. Ему нравилось приходить туда после кофе и ланча, чтобы понаблюдать за моим творчеством. У меня было так много фотографий новых моментов, которые мне до смерти хотелось увидеть и пережить заново, и моей целью стало создать большой альбом с самыми приятными воспоминаниями моей жизни.
Когда я выпрямилась, через главные двери вышла женщина в эклектичном разноцветном брючном костюме и улыбнулась мне, проходя мимо.
— Привет, дорогая. Переезжаешь?
Я улыбнулась в ответ.
— Пока нет. Мы в поисках квартиры. Моя подруга и ее мама все еще внутри, разговаривают с агентом по аренде.
— Было бы здорово увидеть здесь несколько новых лиц, — сказала она, подходя ко мне по траве и протягивая руку. — Я Моник.
Мы пожали друг другу руки.
— Галлея.
— Ты фотограф?
— В процессе становления, я думаю, можно сказать так. Но я бы хотела сделать карьеру на этом.
Кивнув, женщина провела рукой по коротко подстриженным волосам. Ногти цвета аметиста и губная помада ослепительно блестели на фоне теплой смуглой кожи.
— Вижу, ты уже познакомилась с Энни и детьми.
Я моргнула, обводя взглядом пустую территорию.
— С кем?
— Нашей птичьей семьей. — Она указала на гнездо, ее карие глаза сверкали. — Не то чтобы я пыталась тебя отпугнуть, но они, безусловно, самые милые жители. Они держатся особняком. Никаких жалоб на шум.
Я хихикнула, посмотрев сначала на гнездо, потом на Моник.
— Вы давно здесь живете?
— Нет. Я из тех, кого называют кочевниками. Я не задерживаюсь на одном месте дольше нескольких лет. — Она перекинула ремень сумочки через плечо. — Становится скучно.
— Это я хорошо понимаю.
— Послушай, я управляю банкетным залом на Леминг-стрит. Мы специализируемся на свадьбах и мероприятиях. Я дам тебе свою визитку на
