Смелее подойдя к креслу, удобно усаживаюсь и снимаю туфли-лодочки, раскинув их в разные стороны. Двигаю пальцами ног, испытывая блаженство.
— Что-нибудь безалкогольное. Кола есть?
Устремив взгляд в окно, отмечаю, что мы находимся напротив Миланского собора. В другой раз я бы подошла и полюбовалась. Возможно, сделала бы фото. Но не сейчас.
— Есть.
Журавлёв достает жестяную банку и наливает её содержимое в стакан. Плеснув себе виски или коньяк, направляется к журнальному столу и располагается в кресле напротив.
— Расскажи, как это — быть в открытом браке столь долгое время?
Мы с Наилем не выдержали. Быстро закрыли. Теперь вот думаю — может, это только я?
— Что ты хочешь от меня услышать, Поль?
Саша откидывается на спинку и задумчиво крутит стакан. Медлит. Затем подносит его к губам и, наконец, делает глоток.
— Что я трахал девок пачками?
— А что — нет?
Схлёстываемся взглядами, напряженно молчим. Клеится слабо. Общие точки соприкосновения отсутствуют. Но он нужен мне, а я ему. И пусть мотивы разные, но суть одинакова.
— Нет. Левые связи за время брака можно пересчитать на пальцах одной руки.
Для наглядности — вскидывает руку в воздух и перебирает длинными пальцами. На безымянном больше нет обручального кольца. И это дает мне очередную отрезвляющую оплеуху.
Я усмехаюсь. Не потому что не верю, а потому что это долбаный сюр — быть здесь с ним, обсуждать личную жизнь и варианты развития отношений.
— Помню, не так давно ты убеждал меня в том, что подобный формат — это лучшее, что может быть. И тебя всё более чем устраивает.
— Очевидно, уже нет.
Теперь и я тянусь к своему стакану. Смакую сладкий газированный напиток и чувствую мелкие пузырьки на языке.
— По поводу группового секса — ты говорил Наилю, что он у вас был. Поделись, спиздел, чтобы?..
Трахнуть меня?
Не договариваю, потому что горло окольцовывает спазм.
Карие глаза наливаются чернотой и сливаются со зрачком. Я ступаю на опасную территорию. Откровения взамен на откровения. Нужно быть готовой к тому, что подобные вопросы зададут и мне.
— Нет, не спиздел. Групповой секс у нас с Настей был.
— Расскажешь?
— А тебе для чего?
Саша склоняет голову набок. Смотрит на мои губы, спускается к шее и плечам, а затем плавно возвращается к глазам.
Мы ведь уже были близки. И даже не раз. По сути, какая разница, на каких условиях тогда и, возможно, сейчас?..
— Вообще я очень любопытна. Типичная женщина.
На красиво очерченных губах мелькает короткая усмешка.
— На отдыхе. И с подругой моей жены.
— Потянул?
Открыто засмеявшись, прошу прощения и с грохотом возвращаю стакан на место. В сознание врываются картинки, фантазия усиленно работает. Дурацкий вопрос. Конечно же, потянул.
— Кто первый заговорил о разводе? Понимаю, что вы взрослые люди и пришли к компромиссу, но кто-то же должен был поднять тему?
Журавлёв шумно выдыхает и делает позу более расслабленной и непринуждённой. Доза алкоголя сделала свое? Или он смирился с тем, что пока мы трахаться не будем?
— Это имеет какое-то значение?
— Для меня — да.
— Первым предложил развод я, Поля.
Грудную клетку сплющивает. Голова идёт кругом. Может, пока я не видела, Саша плеснул алкоголь и мне?
— Почему?
Одновременно разрываем зрительный контакт. Я смотрю на свой молочный педикюр, а Журавлёв — куда-то на дверь спальни.
— Потому что понял, что продолжать в том же духе не хочу. Возвращаться в моногамию тоже. Не с ней.
— А с кем?
Воздух наэлектризовывается и бьёт кожу низкочастотными импульсами. Прямой вопрос — прямой ответ:
— Ты прекрасно знаешь.
Прикусив губу до металлического привкуса крови, усилием воли поднимаю голову. По спине катится пот. Температура тела повышается, несмотря на то, что в номере довольно свежо и настроен кондиционер.
— Ты вообще осознаешь, во что впутываешься? Кто я? Что меня связывает с мужем? Какие отношения и обязательства? Я не одна — со мной в комплекте идёт взрослый ребёнок с довольно непростым характером.
— Я не пятилетний мальчик, Поля. И не требую пояснений к тому, что и без того понимаю.
Хмыкаю в ответ. В голове шумит, а сердце вылетает.
— Давай я расскажу тебе, как будет. Вернёшься в моногамию, станешь показательно-примерным, а затем проживешь с женщиной десять лет совместной жизни и в один прекрасный день скажешь: милая, а давай разнообразим наши отношения, потому что мне всё наскучило?
Саша подается вперёд и упирается локтями в колени. Непривычно-молчаливый и задумчивый. Даже подкалывать не хочется, но иначе я не протяну. Сломаюсь и расплачусь прямо в его присутствии.
— Не надо равнять меня со своим мужем. Мы разные.
Я в курсе. Кардинально. Никогда бы не подумала, что такой мужчина, как Журавлёв, сможет однажды меня привлечь.
Наиль казался идеалом. Его слово было законом — твёрже моего. Теперь даже сомневаюсь, а такой ли он, каким я его себе нарисовала?
— Ладно, ты первым предложил развод. Настя согласилась. А дальше? Не мог помочь супруге с переездом? Какого хуя Наиль?
Вместе с претензией прорывается открытая злость. Хочется вытрясти всю информацию до донышка. Не по дням, а по часам. Сверить и понять, в какой день и что Наиль делал после. Трахал меня под впечатлением? Вёл себя отстраненно? Что, чёрт возьми? Я и не догадывалась, что мой муж в нерабочее время подрабатывает ебаным грузчиком.
— Меня не просили.
— Значит, плохо предлагал.
— Послушай, Поля. Разбирайтесь с этим сами.
Журавлёв поднимается с места и направляется к холодильнику. Достав оттуда открытую бутылку виски, подливает в стакан новую дозу и залпом выпивает.
— Давай же. Смелее. Чтобы я обиделась и назло… Ты же хочешь этого?.. — понижаю голос.
Оторвав взгляд от стола, он вскидывает его на меня. От прямого и мощного контакта бросает то в жар, то в
