раз о своем кече он думал тогда, когда, лежа в камере и ожидая пули в затылок, представлял себя с Ириной на его борту.
— Это было бы здорово, — сказал он. — А почему ты спрашиваешь?
Шефер наклонился ближе:
— С тобой жаждут поговорить израильтяне. Они говорят, что это срочно.
— Ты что, мой сутенер сегодня? Почему, черт возьми, к тебе все обращаются?
Шефер покачал головой:
— Не все. Рабинович. В Моссаде, должно быть, сообразили, что он знает, как выйти на тебя.
«Конечно, — подумал Скорпион. — Во время операции в Палестине Рабинович взаимодействовал с Моссадом».
— А ты знаешь, в чем дело?
Шефер покачал головой:
— Знаю только со слов Рабиновича, что они крайне озабочены. Что-то очень важное. Уровень Special Access Flash Critical и для Израиля, и для США. Я понимаю, что в деньгах ты не нуждаешься. Я слышал, что на последней операции ты заработал очень хорошо.
Скорпион смотрел на свой кофе. Он положил в чашку кусок сахара и размешал, но не пил. Special Access (Особый доступ) означало высший уровень секретности, a Flash Critical (Важная «молния») — предельную срочность.
— Ты знаешь, что было хуже всего? — спросил Скорпион. — Не пытки. Хуже всего было осознание предательства людей, которым я доверял.
— Знаю, — сказал Шефер. — Передо мной стоял выбор: моя страна или мой друг. Мы двое были последними.
Скорпион понимал, что Шефер говорит о ПОБЭ, Передовой операционной базе «Эхо», их последних тридцати с лишним часах, когда они были прижаты к земле непрерывным огнем талибов, и только они двое остались в живых из всего отряда.
— ПОБЭ? — сказал Скорпион, предлагая этим мир.
«Это была работа», — думал Скорпион, размышляя, поступил ли бы он иначе на месте Шефера.
— ПОБЭ, — ответил Шефер, подтвердив эти слова кивком. У него вырвался вздох облегчения, и впервые за все время их встречи он улыбнулся.
— Попроси вызвать мне такси, — сказал Скорпион, сделав жест в сторону сидящего в углу хозяина кафе.
— Конечно.
Он окликнул хозяина и что-то сказал ему по-румынски. Тот взял телефон и позвонил. Закончив разговор, он что-то сказал Шеферу.
— Такси будет минут через десять, — сказал Шефер. — Так что насчет Flash Critical? Возьмешься за это?
— Подумаю. В этот раз я чудом остался жив и с пенисом.
— Я слышал об этом, — сказал Шефер, усмехнувшись.
До приезда такси они продолжали беседу. Скорпион попросил Шефера приглядывать за Ириной.
— Она тебе понравилась? — спросил Шефер.
— Чертовская женщина.
Ко входу подъехало такси, водитель вошел и огляделся.
— Береги себя, — сказал, поднимаясь, Скорпион.
— Не пропадай, — ответил Шефер.
За столиком остался сидеть крайне одинокий человек, афроамериканец, настолько никому не нужный в этом углу Румынии, насколько это вообще возможно. В такси Скорпион подумал, что мало знает о Шефере. Женат ли он, есть ли у него дети и тому подобное. Правда была в том, что в их сфере все они мало знали друг о друге.
Пока такси ехало из города в аэропорт, Скорпион выяснял по телефону, какие рейсы есть из Констанцы. Единственным крупным городом, куда можно было долететь, был Бухарест. Всего тридцать пять минут полета. А уже из Бухареста он мог лететь куда угодно. Либо в Стамбул, а оттуда в Тель-Авив, либо в Рим, а оттуда в Чивитавеккья и обратно на Сардинию. Увидеть соблазнительную Абриэле в Порто-Черве и пообщаться со своими любимыми собаками. Или поговорить с Рабиновичем о Flash Critical. Или отправиться еще куда-нибудь — мир велик. Зима ему осточертела. Может, отправиться в какое-нибудь теплое солнечное место, где девушки ходят в разноцветных бикини, а напитки приносят со вставленными в них зонтиками? Полет в Рим предоставлял ему достаточно времени для принятия решения.
В ожидании самолета до аэропорта имени Анри Коанды в Бухаресте Скорпион смотрел в своем ноутбуке новости. В Йемене шли сражения между хашидами и соединенными силами АКАП, бакилов и абида. В Киеве, на Майдане Незалежности состоялась массовая демонстрация против нового президента Лавро Давыденко, введенные которым экономические ограничения привели к тому, что МВФ понизил кредитный рейтинг Украины.
На улицах Киева возникали массовые беспорядки, грабежи и бои между сторонниками Давыденко и Ирины Шевченко, которая призвала Верховную раду вынести вотум недоверия Давыденко. В Донецке подожгли синагогу, а во Львове черноповязочники убили двух учеников еврейской школы.
— Выиграли все, — сказал Шефер.
На Африканском роге голод вызвал жуткую гуманитарную катастрофу. Голодали миллионы людей. Показывали снимки детей с раздутыми животами, иссохшими конечностями и потрясающими глазами. Радикальная исламистская группа Аль-Шабаб отвергла международные усилия по оказанию продовольственной помощи контролируемым ею районам Сомали.
Днем на самолете компании Alitalia он улетел в Рим. Полет был недолгим, чуть больше часа. Но к тому времени, когда самолет приземлился в аэропорту Фьюмичино, он уже знал, что будет делать.
Примечания
1
Слово из львовского жаргона — злостный хулиган, отморозок.
2
Атака легкой бригады (Charge of the Light Brigade) — катастрофическая по последствиям атака британской кавалерии на позиции русской армии во время балаклавского сражения 1854 года во время Крымской войны. — Прим. пер.
