ситуаций выкручивался, — заметил Мано.
Эжен Тома в раздумьях кивнул, а Мари д’Асторг только покачала головой, не понимая такого отношения к своим врагам. В их мире всё было просто — есть светлые расы, а есть тёмные. И между ними не может быть ни симпатий, ни восхищения. Одни должны уничтожить других.
Но в этом мире были другие обычаи, что ещё не раз приводило в изумление не только Асторгу, но и других алурийцев.
Глава 32. Навстречу неминуемому
В штабе склавинских войск в Гельвеции царили похоронные настроения. Вернее, они стали таковыми, только сейчас. Но ещё минут десять назад, когда пришли известия о поражении армии Осташкова, от меньшего по численности войска Эжена Тома Ингваров буйствовал. Сломал саблю, пытаясь порубить ей тяжёлый стол. Ругал Осташкова, алеманов, грозил кому-то, но потом успокоился, уселся на стул и тихо проговорил.
— Недооценили мы с тобой этого арапа, Илларион Михайлович.
Мансуров, который невозмутимо наблюдал за тем, как буйствует великий полководец и его друг, лишь сумрачно кивнул.
— Неважно, — бросил имперский князь Андрей, наследник Феодора III. — Мы ещё можем получить подкрепление. Рядом с Альвенвальдом есть дорога, которую пока не контролируют нейстрийцы. Вот оттуда может и прийти подкрепление.
Имперского князя, наследника престола им прислали несколько месяцев назад, когда они квартировали в Тауриноруме. Вместе с ним пришёл пятитысячный гвардейский корпус улан, который ненамного, но укрепил изрядно потрёпанные войска Ингварова и помог ему без боя занять два города, правда, небольших, но всё-таки победа.
Именно наследник престола принёс известия о поражении Осташкова, и был сильно шокирован, когда генералиссимус стал громить штаб. Он было хотел кликнуть магов, чтобы успокоили Василия Александровича, но Мансуров покачал головой, советуя ему этого не делать, и, в общем-то, оказался прав.
— Кто? Имперцы? — чуть ли не вскричал Ингваров, готовый снова начать буйствовать. — Да ни за что! Толку-то от них! Я их просил провести мне войска! И они сразу могли отправить напрямую из империи. Но нет! Решили протащить через Риволланд, чтобы напугать Эжена Тома. Напугали, ничего не скажешь! Нет! Обойдёмся без алеманов. Наша армия достаточно сильна и сохраняет высокий боевой дух. К тому же видишь, как нас встречают в городах Гельвеции? Вот то-то укрепимся, отобьёмся, а так даст бог, новые подкрепления подойдут, да напрямую, а не кружными путями! И вот тогда возьмёмся за Алурию.
Он рубанул рукой воздух. Мансуров вздохнул, а князь Андрей Мономахов нахмурился.
— Вы неправы, — начал он. — Мы заперты в этих горах, без подкрепления мы ничего не сделаем не только с Алурией, но и д’Арно.
— Я командующий, — отрезал Ингваров. — И всё будет, по-моему. А ты лучше учись у меня, пока я жив. Помру скоро, а тебе и вон Иллариону Михайловичу воевать.
Имперский князь Андрей смутился, но не стал спорить с командиром, который уже был прославленным полководцем, ещё в те времена, когда его отец был всего лишь наследником престола, и причём неженатым. В конце концов, Феодор III его для того в действующую армию направил, чтобы он смотрел и учился у великих полководцев. Став императором, он вряд ли сам будет вести армии в бой, но понимать, как работает армейский механизм ему надо.
— Погоди, — вдруг заговорил осторожный Мансуров. — А может, напишем Алябьеву, пусть перебросит войска, ну хотя бы в Граппали, а там они уже до нас как-нибудь дойдут?
Ингваров издевательски улыбнулся.
— Раньше надо было просить Илларион Михайлович. Когда мы были в Граппали или окрестностях. Но кто же знал, что такой афронт выйдет. Ничего. Я сказал, продержимся, значит, продержимся. Без помощи алеманов. От неё нам одни убытки.
— Оклемался, солдатик! — настиг Анджея чей-то громкий, когда он шёл по лагерю Склавинской армии, направляясь в расположение магов.
Получив ранение в Тауриноруме, Анджей всю зиму отлёживался в госпитале, под присмотром целителей, которые вернули подвижность его рукам и ногам, но с лицом ничего сделать не смогли, оно так и осталось застывшим, парализованным. Качмарек остановился и посмотрел на говорившего. Рябое лицо старого солдата показалось ему смутно знакомым.
— Какой я солдатик? Я маг на военной службе, — наконец сказал Анджей.
— А в чине каком? — ехидно спросил рябой.
— Вольноопределяющийся, — вздохнул Анджей.
— Вот то-то! — наставительно поднял палец вверх солдат. — Пока экзамен на офицерский патент не сдашь ты солдатик.
Анджей попытался усмехнуться, но вместо этого просто улыбка тронула уголки его губ.
— Спасибо вам, уж извините, не знаю, как вас зовут…
— Афанасий сын Матвеев я, дядькой Афанасием кличут, — усмехнулся в рыжие усы солдат.
— Дядька Афанасий спасибо за то, что вытащили меня с поля боя, — кивнул ему Анджей и повернувшись пошёл к своим.
— Гуляй солдатик, ищи ответу, — вздохнул тот, кого все считали дядькой Афанасием.
За месяцы в госпитале Анджей много думал и пытался понять, сделал ли он ошибку, записавшись в армию, ли ему всё-таки лучше было спокойно заняться работой заклинателя, совершенствуя своё мастерство. Как-никак маги были освобождены от рекрутского набора, и даже боевым магам можно было не поступать на действительную службу. По всему выходило, что ошибся. Всё, чем он занимался последний год — защиты, частично стихии. За заклинание на основе магии преобразования можно было выхватить от командира, потому что тратило такое силы, дай боже. Да и не вспомнить его, когда свищут пули, и летают ядра.
Посмотреть, как сражаются алурийцы, самые сильные маги в Ойкумене на сегодняшний день? Ну посмотрел, что толку? Всё равно мало что понял, особенно когда в бою, особенно если они вообще на другом фланге, а ты видишь лишь вспышки. Дурак он был, ох дурак. И что теперь делать дальше? Уходить из армии, и пытаться как-то устроиться в мирной жизни? А ждёт ли его кто там, даже не в Киммериде, или Агис-Петросполе. Ему в прошлом году предлагали остаться там, подтянуть теорию, чтобы потом ехать в Рифеи или Шибир, где платят неплохо, но требования к магам, ого-го какие! Кому ты там нужен, боевых от местной нелюди отбиваться, там и так хватает. Все боевые маги с его курса уехали в Шибир в полном составе. Вот и остаётся, что обратно в Лехию возвращаться и коротать свой век случайными заказами в надежде, вдруг удастся изобрести какое-то невиданное заклинание и удачно продать его.
Он внезапно остановился, поняв простую мысль. Надо оставаться в армии, получать офицерский патент и двигаться по карьерной лестнице, а там… Там видно будет. Дожить до конца войн с Алурией, и уже решать, куда двигаться. Офицеру-ветерану всё проще, чем бывшему вольноопределяющемуся с контузией.
