В очередной раз. Но так, по крайней мере, Ленор удостоверится, что друга в его лице у меня нет. Не-друга тоже, так что пусть уж все точки над «i» встанут ровненько и маршируют в заданном направлении.
Поэтому сейчас я отправила ему сообщение текстом: «Нужно срочно поговорить на главной перемене. Там, где никто не увидит и не узнает».
Поразительно, но ответ пришел сразу же: «Лови координаты портала в мою комнату. Я открою тебе доступ».
Внутренние порталы в Академии были разрешены: чтобы совсем проспавшие адепты не опаздывали на занятия. Поэтому я вздохнула с облегчением и подумала о том, что скоро все закончится. В смысле, те самые точки встанут ровненько, Ленор поймет, что к Люциану обращаться не стоит, и перестанет меня им донимать.
Что еще более поразительно, меня, гуляющую по коридорам во время занятий, не поймал никто. Что, впрочем, не спасет от отработки: первой парой была пара у Женевьев, а она не сказать чтобы сильно меня любила из-за дружбы с Соней. Про Соню я сейчас думать не могла физически, поэтому снова занялась повторением драконьего языка, который шел следующей парой. Случившееся – не повод позволять магистру Доброе утро надо мной издеваться передо всеми.
Как ни странно, магистр не издевался. Он вообще был на удивление хмур и даже не спрашивал меня сегодня, дал всем общее задание, которое автоматически отправилось ему на проверку после выполнения. Потом вызывал других адептов и всячески меня не замечал. Не показательно, а так, будто был очень занят чем-то другим. Разгадывать его загадки у меня не было ни сил, ни желания, но лучше бы Доброе утро меня спрашивал. Тогда бы я не сидела и не думала о предстоящей встрече с Люцианом всякие глупости.
Ярд витал в облаках и светился, но, когда я спросила, как у него успехи, быстро свернул с темы, сказал, что не готов об этом говорить – видимо, тоже считал, что счастье любит тишину. Так что мне оставалось сидеть и думать о том, чем я думала, когда собиралась в комнату Люциана.
Главное теперь – не позволять ему меня касаться. Не дай Тамея Валентайн почувствует его запах, а купить то чудосредство у меня не будет времени. Он сказал, что заберет меня сразу после занятий, и мы вместе навестим Элию.
О девочке я тоже старалась не думать. Ни о том, как она воспримет, что мы не станем мужем и женой, ни о том, как разрушится ее мечта о семье. О настоящей семье, где она ценна и важна, где у нее есть родители, которые будут о ней заботиться, защищать, оберегать, просто любить. После той катастрофы я была всего этого лишена, поэтому отлично понимала ее чувства. От того, что я не оправдаю ее надежд, становилось окончательно тошно, поэтому в портал в комнату к Люциану я влетела сразу после рычания.
Он уже был там. Выходил из ванной с полотенцем на бедрах, с капельками воды, сверкающими на плечах, на груди и на рельефном животе.
– Что? – поинтересовался Драгон в ответ на мой говорящий взгляд. – Нас загоняли сегодня на практике на полигоне, я пах как старый обделавшийся дракон.
Cubrire Silencial окутало комнату, я же подняла руки вверх, давая понять, что не готова продолжать тему.
– Мне нужно расторгнуть контракт, – сказала, глядя ему в глаза, – это вопрос жизни и смерти.
Брови Люциана приподнялись.
– Чьей? – уточнил он.
«Твоей», – чуть не брякнула я, но вовремя себя остановила. Угораздило же! Думать о таком я не хотела даже в черноюмористическую шутку.
– Это образно. Я не могу и не хочу это продолжать. Это неправильно.
– Это из-за Альгора? – Его взгляд потемнел, золото глаз словно стало густым и тяжелым.
– Это из-за меня. – Я сложила руки на груди. – Можешь считать меня трусихой, можешь думать что хочешь, но мне это все невыносимо. Если я хоть что-то для тебя значу, как ты говоришь, мы расторгнем этот контракт прямо сейчас.
– Почему?
– Что – почему? – не поняла я.
– Почему для тебя это невыносимо, Лена?
Он шагнул вплотную ко мне, и я попятилась.
– Люциан, стой! – это прозвучало достаточно высоко. Я выставила вперед руку, он остановился.
– Стою. Просто ответь на этот вопрос, и мы расторгнем контракт.
– А без условий никак нельзя? – уточнила я. Почему-то именно сейчас мне отчаянно захотелось разреветься снова. – С первого своего дня здесь, с того момента, как я оказалась в теле Ленор, с меня все требуют ответов. Поступков. Доказательств!
Кажется, Люциану сейчас доставалось за всех, но я уже не могла остановиться:
– Все хотят, чтобы я делала это, говорила так-то, чтобы я объяснялась, доказывала, подтверждала, но я не хочу! Я хочу всего лишь, чтобы мои слова и желания тоже были важны! Чтобы мои просьбы не оценивались и не переходили в контракты, взаимные и невзаимные обязательства, чтобы они были важны сами по себе! Ценны сами по себе! Но мне, похоже, это не светит!
Я задыхалась от нахлынувших на меня чувств, поэтому сейчас, забыв обо всем, резко развернулась к дверям. Нечего мне здесь ловить, я же знала, вот и Ленор пусть знает!
Драгон перехватил меня за локоть, должно быть, за секунду до того, как я распахнула бы дверь в коридор и выкатилась, наплевав на всю таинственность, туда прямо из его комнат.
Вот дура!
– Лена, ты права, – развернув меня лицом к себе, произнес он.
Я, уже готовая защищаться, замерла.
– Ты права. Если ты действительно этого хочешь, мы сейчас же расторгнем этот контракт. Безо всяких условий. Просто скажи: ты действительно хочешь этого? Или существует что-то еще?
Пальцы обжигали кожу даже через пиджак и блузку. Его близость действовала так, что я уже почти произнесла самые непоправимые слова.
«Скажи ему! – рявкнула Ленор. – Скажи ему, он поможет!»
К счастью, именно она меня и отрезвила. Напомнила, что здесь вообще происходит. Сказать Люциану – равно сказать Фергану. К чему это приведет, одной Тамее известно.
– Я правда этого хочу, – тихо сказала я, освобождая свою руку из его пальцев. – Давай расторгнем его прямо сейчас. Я больше не буду играть в спектакле, Люциан, это не мое. Это не для меня. Мы с тобой… это не для меня.
Он рвано вздохнул, словно собирался что-то сказать, но затем лишь плотно сжал губы. Щелкнул пальцами, и перед нами полыхнул текст договора и два магических пера.
Аникатия Эльдор
– Да! Да, наконец-то! – воскликнула драконесса, хлопнув в ладоши.
– Наконец-то? – усмехнулась Лузанская. – Эта крошка Амира только вчера напросилась к Драгону, чтобы
