Прекрати переживать.
Она едва заметно кивнула, а потом взглянула на часы.
— Тебе пора идти.
— Ага, — сказала я и открыла дверцу.
— Леке, — произнесла Меган, когда я уже хотела захлопнуть дверь.
Я наклонилась и посмотрела на нее.
— Если ты не вернешься оттуда целой и невредимой… — Она криво мне улыбнулась. — Я тебя убью.
36
— В то, что я сейчас скажу, сложно поверить, — проговорила я. — Но если ты выслушаешь меня, я думаю, ты поймешь.
Я озвучила эти слова уже пять раз, но понимала, что даже после тысячи повторений мне все равно не станет легче сказать их Джареду в лицо.
Я прошла половину пути, останавливаясь отдохнуть каждые метров тридцать. Адреналин, на котором я функционировала, начал иссякать, и мои ноги стали превращаться в каменные глыбы. Особенно трудно было карабкаться вверх: некоторые ступеньки были в десяти метрах друг от друга. По таким лучше лазать любителям летних вечеринок, а не мне.
Но я знала, что справлюсь. В моей голове не стояло вопроса, смогу ли я добраться до вершины.
На подходе к площадке я встала на четвереньки и, как ребенок, поползла вверх по склону. Наконец я выбралась на широкое плато, с которого была видна расщелина каньона — где-то далеко внизу. Оказалось, что городские власти хотя бы установили на вершине ограждение: они знали, что подростки приходят сюда с алкоголем.
Джаред сидел на перилах, лицом ко мне.
За его спиной виднелись зубчатые складки каменистых стен, которые тянулись по обеим сторонам от тропы, а еще дальше раскинулся наш маленький Сюррей. Я могла различить школу, в которую меньше чем через час потянутся сотни детей, чтобы прожить еще один нормальный день своих нормальных жизней. Я могла различить здание, где работал папа, — самое высокое в городе, взмывающее вверх на целых семь этажей. В окнах последнего из них сейчас отражался ярко-оранжевый свет солнца.
Я давно сюда не поднималась. Вид был изумительный. Небо, уже почти весеннее, сражалось за то, чтобы снова обрести краски после безликой белизны зимы. Клочки розово-желтых облачков переплелись между собой и застыли длинными полосками над нашими головами. Небо за ними было бледно-фиолетовым.
Подойдя поближе к Джареду, я увидела, что выглядит он не очень хорошо. Он был небрит и непричесан. На его светло-коричневой рубашке виднелись брызги грязи, а также желтые пятна в районе подмышек.
— Давно ты здесь? — спросила я.
Он посмотрел на меня долгим, отстраненным взглядом и только потом ответил:
— Со вчерашнего дня.
Я невольно забеспокоилась за него.
— У тебя есть еда и вода?
— Ты думаешь, я идиот, Алексис? Я бы не пришел сюда без продуктов. — Его глаза раздраженно блеснули. — Ik хочешь поговорить? Говори.
— Я хочу поговорить о Лайне.
Он опустил взгляд и чуть-чуть приподнял левый уголок рта, как будто хотел улыбнуться.
— Знаешь, как бы я хотел, чтобы вместо тебя со мной сейчас была она?
— Не сомневаюсь, — сказала я. По сути, он сказал, что желает мне смерти, но я пыталась не обращать внимания на эту мысль. — Джаред, я много думала. Помнишь, ты рассказывал про нее… про то, как она была умиротворена, когда… в самом конце. Люди, которые так умирают, не становятся призраками.
Он бросил на меня непонимающий взгляд.
— И это хорошая новость. Когда Лайна умирала, у нее было все, чего она хотела. Она оставалась в мире сама с собой. Поэтому она пошла дальше. Отправилась в другой мир.
— Да, я тоже так думал. — Он наклонился, набрал горсть гравия и песка и швырнул ее с обрыва. — Пока ты не заговорила со мной о ней.
— Но я ошибалась.
— Ошибалась? Но ты ведь знаешь, как она выглядела. Знаешь про платье.
— Да, Джаред, я правда кое-что видела, но это была не Лайна. — Я немного подвинулась на изогнутой металлической перекладине. Сидеть было неудобно. — В то, что я сейчас скажу, сложно поверить… Но если ты выслушаешь меня, я думаю, ты поймешь.
По крайней мере, он меня слушал. Все его внимание было сосредоточено на мне.
И я пересказала ему суть того, чем поделилась с нами Саванна. Что этот дух даже близко не был призраком Лайны, что он существовал сам по себе. И что он не исполнял то, чего хотела бы Лайна, потому что он ей не являлся.
И, наконец, я сказала, что у Джареда была возможность положить этому конец.
— Ты можешь заставить его уйти. Потому что… — Я боялась договаривать это предложение. — Потому что он появился из тебя.
Все то время, что я говорила, он внимательно смотрел на меня. Теперь он медленно покачал головой.
— Ты меня поражаешь, — сказал он, вставая и глядя на меня сверху вниз. — Я наконец нашел способ извиниться перед ней — показать ей, как сильно люблю ее, дать ей то, чего она на самом деле хочет, а ты пытаешься убедить меня, что я все это выдумал?
— Нет, не выдумал, — попыталась объяснить я. — Он существует, но… ты можешь его контролировать. Все это произошло, потому ты так сильно ее любишь, но необязательно, чтобы все было вот так. Чтобы все заходило так далеко.
— Значит, мне нужно меньше ее любить?
— Это никак не связано с тем, насколько ты ее любишь. Я знаю, насколько сильное чувство у тебя к Лайне. Это же очевидно.
Его рот исказился в уродливой гримасе, он повернулся, отошел на несколько метров и со всей силы ударил по камню носком ботинка.
Потом он развернулся ко мне.
— Так что, значит, я убийца? — Он схватил меня за плечи, и я подумала, что он хочет сбросить меня через ограду. Инстинктивно я сжала его руки и оттащила нас обоих от края обрыва.
Мы стояли и смотрели друг другу в глаза.
— Нет, — ответила я. — Ты не виноват. Но только ты можешь остановить это.
Он оттолкнул меня, будто я была вся в грязи и он не мог ко мне прикасаться. Я едва не упала на землю, но удержалась.
Во мне начало подниматься раздражение, но я подавила его. Если я выйду из себя, сделаю только хуже. Джаред поймет. Он увидит. И разозлится еще сильнее.
— Дайна не хотела бы этого, — сказала я. — Ты говорил, какая она была замечательная. Она не хотела бы, чтобы люди страдали. И она не хотела бы, чтобы мы притворялись родственными душами, хотя не можем без ссор провести вместе и часа.
Он насмешливо улыбнулся.
— Если бы ты повзрослела, это не было бы проблемой.
Не реагируй, Алексис.
