1902 годъ – участникъ Китайскаго похода. Отличился при снятіи осады Харбина. Произведенъ въ капитаны. Медаль «За снятіе Харбинской осады».
Причисленъ наконецъ къ офицерамъ Генеральнаго штаба.
1903–1904 – служитъ въ 1-й Забайкальской стрѣлковой дивизіи. Командуетъ батальономъ, затѣмъ, какъ и въ Средней Азіи, организуетъ при штабѣ «особую команду».
Съ начала Русско-японской войны – на фронтѣ. Участникъ боевъ при Вафаньгоу, 1-го и 2-го Ляояна. За успѣшный рейдъ съ казаками атамана Мищенко на Инкоу, когда лично уничтожилъ холоднымъ и огнестрѣльнымъ оружіемъ два десятка японцевъ, удерживая ихъ, пока казаки осуществляли минированіе складовъ, награжденъ орденомъ Св. Георгія IV ст. съ производствомъ въ подполковники.
Золотое оружіе «За храбрость» получилъ уже подъ самый конецъ войны, за отвагу въ Мукденскомъ сраженіи, когда, возглавивъ полкъ за выбытіемъ почти всѣхъ офицеровъ, удержалъ позиціи, отражая непріятеля залповымъ огнемъ и вовремя выводя солдатъ изъ-подъ ударовъ японской артиллеріи.
Съ сентября 1905 года – старшій преподаватель Александровского кадетскаго корпуса, куда вернулся по настоянію своего начальника по Средней Азіи, ставшаго въ 1903 году (по увольненію вслѣдствіе болѣзни отъ строевой службы) начальникомъ корпуса. Преподаетъ военное дѣло, а также тактику, «подготовку воина-развѣдчика», ведетъ отдѣльные классы рукопашнаго боя, стрѣльбы и боевого фехтованія. Не женатъ.
Коллежскiй секретарь Ирина Ивановна Шульцъ
Основатель рода, прусскій офицеръ Генрихъ Шульцъ, перебрался въ Россію еще при Екатеринѣ; отличился подъ командой Суворова, ходилъ съ нимъ на Измаилъ и потомъ черезъ Альпы; императрица успѣла незадолго до смерти даровать Шульцу (по просьбѣ самаго Александра Васильевича) имѣніе въ сорокъ душъ – деревеньку Глухово, что въ Пореченскомъ уѣздѣ Смоленской губерніи, и при ней двѣсти пятьдесятъ десятинъ земли.
Хозяйствовать, однако, Шульцу не нравилось, крѣпостными герръ Генрихъ никогда не владѣлъ, будучи самъ изъ большой, но бѣдной семьи. Поэтому онъ первымъ дѣломъ отпустилъ крестьянъ на оброкъ, землю передалъ въ аренду міру – хозяйствуйте, молъ, какъ хотите.
Среди крестьянъ онъ немедля прослыл «добрымъ бариномъ», какъ и его наслѣдники: людей они не обирали, непосильными работами не томили, жили всегда скромно. Имѣнье сохранилось въ недѣлимости, оно всегда оставалось въ собственности старшаго сына, каковой долженъ былъ дѣлиться съ младшими сестрами-братьями деньгами, но не землей.
Однако настоящими помѣщиками Шульцы такъ и не сдѣлались: все они единственной достойной для себя стезей почитали военную. Основатель рода, будучи уже въ отставкѣ и въ годахъ, въ нашествіе Двунадесяти языковъ организовалъ партизанскій отрядъ и, пользуясь своимъ немецкимъ, уговорилъ перейти на россійскую сторону цѣлый отрядъ своихъ прусскихъ собратьевъ.
Сынъ Генриха Шульца, Іоганнъ (Иванъ) Генриховичъ Шульцъ, участвовалъ во всѣхъ кампаніяхъ 1805–1814 годовъ, дослужился до полковника, однако на обратномъ пути русской арміи изъ Парижа заболѣлъ и скончался; по себѣ оставилъ сына и дочь.
Сынъ Ивана Генриховича, Франц Ивановичъ (Іоганновичъ) Шульцъ вступилъ въ Новомосковскій пѣхотный полкъ вольноопредѣляющимся, но быстро выдвинулся – во время русско-персидской войны и начала боевыхъ дѣйствій на Кавказѣ.
Дочь вышла замужъ, къ счастью – по любви, и приданаго не потребовалось, избранникъ ея былъ достаточно состоятеленъ.
Франц Ивановичъ прослужилъ долго, какъ и отецъ, сдѣлался полковникомъ и, уже немолодымъ человѣкомъ, геройски палъ за Родину на севастопольскихъ бастіонахъ въ самомъ концѣ осады, куда, будучи по годамъ уже въ отставкѣ, прибылъ добровольцемъ. Оставилъ хоть и краткіе, но любопытныя воспоминанія о Пушкинѣ.
Сынъ его, Иванъ Францевичъ Шульцъ, тоже воевалъ въ Крымскую, но на другомъ театрѣ – бралъ съ побѣдоносной тамъ русской арміей турецкій Карсъ.
Отецъ Ирины Ивановны, Иванъ Ивановичъ Шульцъ, родившійся въ 1841 году, на Крымскую войну не попалъ по малолѣтству, хотя пытался бѣжать туда вслѣдъ за дѣдомъ. Былъ по дорогѣ изловленъ, выпоротъ и возвращенъ домой, гдѣ выпоротъ былъ еще разъ, о чемъ счелъ нужнымъ сообщить въ своихъ мемуарахъ, почитая наказанія глубоко несправедливыми и обидными «для всѣхъ, почитающихъ наивысшимъ счастіемъ своимъ отдать жизнь за Вѣру, Царя и Отечество».
Обучался Иванъ Ивановичъ въ Московскомъ кадетскомъ корпусѣ. Закончилъ его по первому разряду и выпущенъ былъ прямо въ полкъ, подпоручикомъ. Честно служилъ, участвовалъ въ послѣднихъ бояхъ Кавказской войны, къ Русско-турецкой сдѣлался уже командиромъ полка.
Женатъ былъ дважды – первая жена умерла родами вмѣстѣ съ первенцемъ. Смерть молодой и горячо любимой супруги вмѣстѣ съ младенцемъ тяжело подѣйствовала на бѣднаго Ивана Ивановича, онъ долго послѣ этого оставался вдовцомъ. Однако на турецкой войнѣ он встрѣтилъ молодую сестру милосердія, на которой счастливо и женился.
Въ 1882 году родилась старшая дочь, Ирина Ивановна Шульцъ, въ 1888-мъ – сынъ Михаилъ (Михаэль), въ 1890-мъ – сынъ Дмитрій. Иванъ Ивановичъ всю жизнь провелъ при своемъ полку, будучи на самомъ дѣлѣ слуга царю, отецъ солдатамъ – за глаза его называли «вѣчнымъ полковникомъ»; лишь изрѣдка наѣзжалъ онъ въ Глухово.
Дослужился до почетной отставки съ генералъ-майорскимъ чиномъ, мундиромъ и полнымъ пенсіономъ. Всё обходило и обходило его производство! А безъ чина выходить въ отставку онъ никакъ не могъ – въ Глухово мужики жили себѣ не тужили, но денегъ оно практически не приносило. И лишь въ 1895 году Иванъ Ивановичъ получилъ отставку съ должнымъ чиномъ, послѣ чего семья уѣхала въ Глухово.
Ирина Ивановна всё дѣтство моталась съ отцомъ по лѣтнимъ полковымъ лагерямъ, быстро выучившись и верховой ѣздѣ, и стрѣльбѣ, приводя въ ужасъ собственную матушку. Училась рубить и шашкой, особенно когда рядомъ оказывался лагерь казачьяго полка.
Въ Глухово Иванъ Ивановичъ поправилъ хозяйскій домъ, привелъ дѣла въ относительный порядокъ. Денегъ отъ имѣнія и генеральскаго пенсіона какъ разъ хватало, чтобы жить и дать образованіе старшей дочери, а вотъ сыновья отправились въ кадетскіе корпуса (тогда военныя гимназіи), куда, за отцовы заслуги, приняты были на полный казенный коштъ.
Ирина Ивановна въ 1894 году поступила въ Смоленскую женскую гимназію. Младшіе братья проходили обученіе тоже въ Смоленске, но въ тамошней военной гимназіи. Часто навѣщая Михаила и Дмитрія, слушая ихъ разсказы, Ирина Ивановна была поражена царившими тамъ тяжкими порядками, зубрежкой, частыми тѣлесными наказаніями по поводу и безъ; это подвигло ея саму избрать учительскую стезю. Она частенько порывалась пойти къ начальству военгимназіи и «открыть ему глаза», но братья умолили ея не дѣлать этого, дескать, послѣ подобнаго имъ, «фискаламъ», тогда совсѣмъ жизни не будетъ.
